Финал Секатора
Шрифт:
Последняя пуля саданула по касательной, боль пронзила плечо. Перстень погас резко, как будто разомкнули невидимую цепь. Выставил вперёд перед лицом щит, прыгнул вперёд. Удивительно, но это сработало, больше психологически — стрелявший не стал стрелять через вывеску, хотя он бы с лёгкостью пробил бы её. Взмах, пинок в живот — указатель острым ребром выбил пистолет из рук, оставив рваные раны на лице и руках.
— А-а! — заорал он. — Где я?! Кто? Что это? Как больно!
Мгновенно прозрели и остальные — вопли стали осмысленнее, и из зомби враги превратились в несчастных, но живых людей. Ко мне уже бежал знакомый жандарм из проходной посёлка.
Бой был завершён, осталось разобраться с его последствиями.
Перво-наперво я вытащил из уцелевшей машины огнетушитель и потушил вторую. Затем присел помогать трeм раненым. Достал аптечку, запустил лекарский навык, чтобы минимально остановить кровотечение. Поселок всполошился — на стрельбу, помимо полицейского, выбежали двое, в том числе с двустволкой наперевес сосед-контрактник Степан Савельевич, вступивший в перепалку с полицейским:
— Не лезь! Это дворянские разборки! Лучше иди позови Голицыных или их дворецкого.
— Степан, не учи учeного! Я зафиксирую для себя, чтобы ни у кого претензий не было. Начальству передавать не буду.
— Я тебя уже три года знаю, хоть раз что-нибудь доносил?
Признаться, сначала я подумал, чтобы дать ходу официальным разбирательствам с полицией, но Степан оказался рассудительней. Очевидно, что в дело оказались втянуты тайные общества Треугольника, и полиция только усугубила бы подозрения.
В итоге полицейский позвонил кому-то, и вскоре подъехал дворецкий Голицына с парой рабочих, мешками и лопатами. Раненых закинули в машину и увезли, остальные занялись освобождением дороги от следов. Подоспел и Сид с Серeгой Пельменем.
— Барь, ты в порядке? — испуганный Сид подскочил ко мне и затем отпрянул, увидев трупы, сгоревшие у машины. — Что, опять? Как тогда?
— В порядке. Как тогда. Помогите коллегам лучше избавиться от следов.
— Не стоит, — твердо сказал дворецкий Голицына. — Леонарда Эрнестовича нет, но это не проблема. Доверьтесь мне, ваше благородие, я профессионал по решению проблем. Ложитесь спать. Хотя — машину оттолкать мы ваших мужиков попросим.
Когда я вернулся домой и уже готовился спать — позвонил Давыдов.
— Мне сообщили. Завтра утром, в десять тридцать — в министерство. Будет разговор.
Я решил поехать на «Атланте» один, не рассчитал и опоздал на десять минут — тут и утренние пробки, и непривычные маршруты, и традиционные для этой эпохи проблемы с парковкой в центре Москвы. Поэтому на аудиенцию в закрытый подвальный кабинет я влетел несколько взъерошенным.
Не то, чтобы я боялся встречи с начальством, этот страх — по крайней мере в обычных, земных жизнях я изжил давно. Просто я не люблю опаздывать, когда действительно лучше приезжать вовремя.
— Юноша, ведите себя ответственнее, — нахмурился Давыдов и протянул руку. — Я теперь вынужден перейти сразу к делу. Ваш случай — один из четырёх нападения на низших членов Общества за последнюю неделю.
— То есть это не…
— Не «Единороги». Мы после первого инцидента уже допросили вчера вечером четырёх их членов, включая вашего приятеля Игоря. С применением нейрочтения — они чисты. Это с большой вероятностью одна из сторон Треугольника.
— География?
— Помимо Москвы — Верх-Исетск, Санкт-Петербург и Владивосток. Места размещения консульств стран Северной Лиги и Восточной Клики. С одинаковой долей вероятности. Что им надо — точно неизвестно. Я терпеть не могу всех этих шпионских игр, Тайная Полиция уже подключилась, но когда нужные люди внутри их отдела узнают, что в дело замешано Общество — они спустят по тормозам. Поэтому решать всё придётся нашим братьям.
— Я так полагаю, что от меня что-то требуется?
Давыдов хлопнул ладонью по столу.
— Да. Требуется. Как мне сообщили сверху — вам теперь можно доверять. Вы проявили верность, к тому же являетесь наиболее ценным из указанных четырёх.
— Почему ценным? — осторожно спросил я.
— Банально по совокупности навыков и боевому опыту. Именно поэтому попробуем использовать вас как наживку.
Давыдов достал из-под стола небольшой, но выглядящий серьёзным не то сейф, не то большую шкатулку. Достал ключ, провернул замок, затем приложил отпечаток пальца в окошка. Дверка открылась. На красном бархате лежал чёрный браслет.
— «Пилигрим». Это устройство стоит миллион триста тысяч рублей. Его носят только члены императорской семьи, министры и верховные иерархи Общества. Интеллектуальная система обнаружения смертельной угрозы для человека. Анализирует в радиусе километра все виды оружия и эмоциональное состояние их владельца. В случае, если оружие и человек обращены против хозяина, происходит два действия. Хозяин телепортируется на пять метров от места срабатывания. Агрессор получает львиную дозу гормона сна и засыпает. Ну, к тому же, невидимость, пятиразовый щит от пуль и огня…
— Спасибо, Анатолий Алексеевич, — я кивнул и осторожно принял браслет. — Я надеваю сейчас же?
— Надевайте. Ваша задача как приманки — выманить их из страны, ваша профессия к этому как нельзя кстати подходит. Потрудитесь в ближайшее время брать как можно больше иностранных командировок — желательно в страны Европейского Полуострова или японской сферы влияния. Ваш руководитель получит соответствующее распоряжение. О каждой командировке — оперативно сообщайте Голицыну-младшему, он скоординирует поддержку группы захвата при передвижении.
— Честь имею, — кивнул я.
Хоть Давыдов и сказал, что не любит шпионских игр — я вдруг осознал, что весьма по ним соскучился. Мне приходилось быть разведчиком, дипломатом и тому подобным сбродом в прошлых жизнях. Отчасти поэтому мне до сих пор так близка казалась Курьерская служба. Но по сравнению с прошлыми жизнями — ставки были куда выше. Права на ошибку не было. Теперь после смерти я с большой долей вероятности уже не попадал в Бункер, а к недоброжелателям присоединялись и бывшие работодатели. Потому действовать требовалось куда осторожнее.