Фиолетовый гном

Бахрошин Николай

Тяжело? Наверное. Но привыкла и даже вошла во вкус, отметил про себя Серега.

– Не знаю, может быть тогда нужно было уделять ей больше внимания… Но я же не могла разорваться на части! Покойный Иван Иванович в то время строил свой бизнес, ему я тоже была нужна, как жена, как поддержка, ну, вы понимаете, Сергей… Потом родилась Стася, потом – Тося… В каком-то смысле Света была предоставлена самой себе, это не могло не сказаться на ее характере. К тому же все эти иностранные школы, вечеринки, алкоголь, наркотики, подростковый максимализм, возведенный в степень протеста… Ну, вы понимаете… А у меня – маленькие дети, я уже не могла ее контролировать.

Да и как ее контролировать, если она учится далеко от дома…

Даже наркотики? – мысленно выделил Серега. Вот уж не замечал. Ну, этого она точно набралась не от Шварцмана, преданного рыцаря Белогорячей Дамы…

Хозяйка все говорили и говорила, оправдывалась, убеждала, рассказывала сама себе, журчала голосом, как неугомонный ручей. Много слов все-таки, слишком много…

Серега видел, подобно умелым рассказчикам, если не сказать – филологам, всей правды она не говорила, искусно обтекала острые углы основного семейного скандала. Можно сказать, творила на будущее официальную легенду взаимоотношений. Где мать, в силу занятости, что-то упустила в воспитании дочери, что-то незначительное. Просто позволила той немного побеситься на стороне. Но все еще можно поправить. Вот выйдет замуж, и супруг займется дальнейшим воспитанием дочки под ее чутким и непосредственным руководством. А светлый лик покойного отца-основателя, конечно же, неприкасаем…

– Я понимаю…

Ладно, это ее право – творить легенды. За неимением лучшего – лепить конфетку из подручного материала, видом и запахом напоминающего дерьмо, соглашался он про себя.

Серега честно смотрел в густо накрашенное лицо, на котором даже из-под грима проступала усталая серая тень. Ему было все-таки немного жаль новую Хозяйку…

Светланку ему тоже было жаль. Маленькая, неприкаянная девочка, которая никому не нужна. Это ее чувство обиженной неприкаянности рождало в душе щемящую нотку нежности. Так что хотелось пожалеть ее, как несправедливо наказанного ребенка, захлебывающегося слезами в своем углу.

Просто педофилия какая-то, усмехался в душе Серега.

Вот такая любовь…

В сущности, они с Хозяйкой уже обо всем договорились к тому времени. Если по делу, без соплей и воспоминаний. Сначала – дело, а потом сопли и воспоминая в качестве лирического довеска. В этом смысле Вероника Александровна построила их беседу, как настоящая Хозяйка. Серега узнал от нее, что покойный Иван Иванович по завещанию оставил Светлане приличный пакет акций своих компаний, очень приличный пакет, подчеркнула она. И управлять имуществом придется ему, став таким образом одним из директоров, так как будущая жена на это категорически не способная, уверяла будущая теща. Стекляшки от Картье, тряпки от Гучей с Версачами, что еще может поместиться в такой небольшой головке? Тут одна надежда – на мужскую руку.

– Нет, если, конечно, вы, Сергей, не чувствуете призвания к бизнесу, неволить вас никто не будет, – журчала Вероника Александровна. – Вы по-прежнему можете заниматься обеспечением безопасности, занять, скажем, вакантное место господина Федотова, если вам это нравится. Безопасность – это тоже важно, никто не спорит… Покойный Иван Иванович слегка пренебрегал мерами безопасности, и что получилось? Но! – крашенный ноготок вверх. – Подумайте сами, Сергей, тогда придется набирать управляющих со стороны. А кого там, на стороне наберешь? Тут еще трижды подумать надо и трижды три – взвесить… Вы понимаете, Сергей, я говорю с вами совершенно откровенно,

как со своим. Как с членом семьи, скажем… Тут нельзя решать с кондачка, я считаю, капитал требует к себе, по крайней мере, уважительного отношения… Не только дает права, но и накладывает обязанности!

Да, это уже явно не из мудрых мыслей покойника, это – свое, плоды раздумий и урожай размышлений, догадался Серега. Сам Шварцман Великий относился к деньгам как к грязи, которая хочешь не хочешь, а все равно прилипнет. Небрежно относился, без придыхания. Невольно возникает вопрос: и кто-таки в этой семейке жидее всех жидов? Носатый Шварцман или его жена с внешностью природной русачки?

– Я не тороплю, Сергей, вы подумайте хорошенько. Но, я считаю, вы должны сразу осознать всю меру ответственности, какую должен чувствовать за семью каждый мужчина…

Она считает! Не слишком ли часто стало повторятся это присловие?

Давила? Подталкивала?

Не без этого. С ее точки зрения – наставляла на правильный путь. С Серегиной – ломилась лбом в открытую дверь. Неужели ей до сих пор непонятно, что взвалить на себя тяжелую ношу макаронного капитала – это не такая уж и жертва с его стороны?

За то и боролись!

Преданно округлив глаза, Серега поведал ей, что одним охранным бизнесом его интересы не ограничиваются. Он давно хотел попробовать себя в другой роли, приложить, так сказать, свои способности к новым и увлекательным сферам деятельности.

Вероника Александровна с удовольствием одобрила разносторонность его интересов…

6

Зачем он все-таки понадобился Хозяйке в качестве зятя и директора? Уже тогда он задавал себе этот вопрос.

Конечно, он понимал. Больше, чем ему говорили, много больше. Что, несмотря на вызывающие изменения во внешности и образе жизни, Вероника Александровна чувствует себя на хозяйском месте все еще неуютно и неуверенно. Если короля делает свита, то коммерсанта – подчиненная команда менеджеров, за которыми, соответственно, нужен глаз да глаз. И чем умнее и изворотливее менеджеры, тем строже за ними нужно следить. Ибо обмани ближнего своего, пока он не обманул тебя первым! Опять-таки правила игры, ничего личного… Подлость, повторенная всеми, постепенно становится традицией, освященной временем…

А тут – он, Серега. Практически свой человек. Гипотетический член семьи, уже проверенный на прочность и, главное, преданность. Вполне подходит на роль сторожевого пса ввиду вышеупомянутых качеств, видимо, решила она. В дочку он уже втрескался, остается только привязать его к «Дому Шварцманов» родственными узами – и можно выставлять на передний край борьбы за фамильное состояние.

В сущности, она права. Преданные люди в бизнесе – это много, это даже очень много, как говорил еще покойник. Точнее, уже покойник…

Еще один плюс ситуации в ее пользу – к акциям дочери приставляется свой человек и, таким образом, изрядная часть фамильного состояния не уходит на сторону, упаси господи, в руки какого-нибудь проходимца. Тоже достаточно прозрачные резоны, по сути – все та же игра, преферанс с болваном. Кто за болвана в этой ситуации – уже следующий вопрос…

Вот и ударили по рукам!

Бедная Светланка, видимо, ей на роду написано выступать объектом торговых сделок, завуалированных под родительскую или любовную заботу, почти сочувственно думал Серега. Бедная красивая куколка, которую даже родная мать включила в сферу обменно-рыночных отношений…