Фирма
Шрифт:
Ваганян тяжело вздохнул. Опять попал на творческих личностей, мать их так! То ли дело — группа «Гвардия-Ж». Женская, то есть, гвардия. Ваганян сам придумал название и очень им гордился. С одной стороны, такое фривольно-попсовое, а с другой — музыкант Ваганян выражал свое личное мнение по поводу продукции коллектива. Жопы, собственно говоря. Больше ничего, кроме отличных женских жоп, в «Гвардии» не было.
Собственно, группа и являлась плодом шутки, возникшей как-то в застольной беседе Вавилова с Ваганяном. Они, под водочку и закусочку, говорили о женских
— Да брось, — не согласился Вавилов. — Пластинки-то выходят.
— Выходят. Правильно. Люди их покупают, ставят на проигрыватель и медитируют, представляя перед собой любимые, желанные жопы.
— Да? Может быть, может быть, — покачал головой Вавилов. — А слабо сделать группу — «Женские Жопы»? А, Ваганян?
— Не слабо. Денег дашь — сделаю.
— На такое дело грех не дать, — сказал шеф. — Делай, Артур. Потом вместе посмеемся.
«Гвардия» была сделана за месяц и хоть не шибко, но начала приносить доход.
— Ну, ты просто ас, — заметил Вавилов, когда Артур принес ему финансовый расклад по продаже кассет и дисков «Гвардии». — Как ты из такого говна умудряешься деньги отфильтровывать?
— Не из говна, Володя, — ответил Ваганян. — А непосредственно из жоп.
«Да, — думал Артур, слушая кассету нижегородцев четвертый раз. — Это тебе не „Гвардия“. Тут придется повозиться. Чувствую, будет еще с этими ребятами головная боль…»
— Кстати, как с названием? — спросил Большой. — Уже пора запускать.
— Пусть будут «Летящие», — сказал Ваганян. Он никогда долго не раздумывал над такими вещами, предпочитая экспромты. — Как тебе?
— Мне по барабану, — ответил Большой. — Хоть «Ползущие», лишь бы покупали.
Ваганян подумал и решил замешать партии и голос, записанные нижегородцами, с тем, что наваяли москвичи.
Он отдал указания студийному продюсеру, и через два дня, когда тот «отмастерил» запись, они послушали ее дома у Артура. Бровко, ас в студийных делах и прекрасный звукоинженер, с которым фирма «ВВВ» сотрудничала уже много лет, сказал:
— Артур, на сегодняшний день это лучшее из того, что мы с тобой рожали. Круто. Западный уровень. И я молодец, скажи? Как свели классно!
— Да… Сильно.
Песня действительно, по мнению Артура, была сделана не хуже западных аналогов. Такое не стыдно показывать где угодно и кому угодно.
В тот же день были нарезаны промо-копии, и Большой развез тридцать компакт-дисков с новой песней новой группы по редакциям газет и журналов, по радиостанциям и просто разным нужным людям.
На радио все было проплачено, и «Летящие» встали в сетке вещания, что называется, в «жесткую ротацию» — два месяца по восемь раз в сутки звучала песня, сварганенная по проекту Ваганяна.
И тут случилось то, что называют исключением из правил. Песня не «выстрелила». Ее гоняли по эфиру и в хвост и в гриву, через месяц по телевидению пошел клип, тоже «жестко» проплаченный и, соответственно, «жестко» показываемый — по многу раз в неделю разными каналами, — однако группа «Летящие» в народные любимцы не попала.
Через год Ваганян говорил Вавилову:
— Ничего не сделаешь, Володя. Это печальное исключение. Все было по высшему классу. Все как по учебнику коммерции. А вот не схавал пипл группу. Очень редко, но бывает. Нам везло много лет, и вот — прокололись. Чего делать?
— Ничего не делать, — сказал Вавилов. — Не расстреливать ведь их за это. Ребята не виноваты. Проект этот наш, идея наша, так чего же теперь? Скажи, они сильно сейчас у нас по смете жрут?
— Сейчас нет. Если списать убытки на раскрутку, на клип и всю эту байду, то сейчас они даже в плюс идут. Рубят по клубам, народ на них ходит, деньги платят. А расходы — оплачиваем для них квартиру, ну, еду покупаем…
— Вот пусть и сидят в Москве. Им-то самим, поди, не хочется на родину?
— Нет. Им нравится. Они себя считают успешной группой. По четыре раза в неделю концерты в клубах.
— Тогда оставляем все как есть. Будет в загашнике недорогой коллектив.
Ваганян кивнул и пошел «оставлять все как есть».
Он не все сказал своему начальнику. Была еще одна проблема. Ребятам действительно нравилось жить в Москве, и не только потому, что у них появилась «своя» публика, что они играли по четыре раза в неделю и что клип их, хоть и не принесший «Летящим» массовой популярности, такой, какая была у «Гоблина» или у «Короля», тем не менее еще время от времени показывали в разных музыкальных передачах.
Нижегородские музыканты, как очень скоро после знакомства с ними понял Ваганян, были такими худыми и странно сонными не из-за своей конституции и плохого питания.
Пообщавшись с «Летящими», навестив их на квартире в Марьиной Роще, понаблюдав за поведением группы в клубах, Артур понял, что таких «торчков», как эти парни, еще свет не видел. Они сидели «на дозе» с утра до ночи, а в нескольких клубах с ними расплачивались даже не деньгами — героином. Это было выгодно всем. Еще бы. Оплата по бартеру всегда обходится дешевле.
Печальное открытие Ваганян совершил как раз в тот момент, когда предпринял последнюю отчаянную попытку выдвинуть «Летящих» в «первый эшелон» эстрадных звезд и навязал им солистку — такую же, как и ребята, тощую девчонку с громким, пронзительным голосом, модную и развязную.
Ваганян не знал, употребляла ли наркотики Катя — новая солистка «Летящих» — до знакомства с модниками-нижегородцами, но, поработав в группе месяца два, стала «вмазываться» за милую душу.
Квартира в Марьиной Роще выглядела настоящим притоном. Всюду валялись шприцы, при внимательном и даже не очень внимательном осмотре на столах и подлокотниках кресел легко обнаружились бы следы кокаина, да, в общем, для понимающего человека и фантастических запасов кондитерского изделия под названием «сливочное полено», сделанных на кухне, было бы достаточно, чтобы сделать определенные выводы.