Фирсов Русские флотоводцы
Шрифт:
Проявляя интерес к многим новинкам, Бутаков убедился, что в этих флотах до сих пор нет четких правил и приемов использования военных пароходов. Докладывая о результатах командировки, он откровенно сообщает: «Не желая уступить кому-либо за границей первенство изобретения этой теории, я очень мало ознакомил с нею иностранных адмиралов».
Следующие две кампании 1861 —1862 гг. Бутаков командует флотилией винтовых канонерских лодок и доводит до совершенства ее подготовку.
В 1863 году Бутаков в должности военно-морского атташе командируется в Англию и Францию. В этом же году увидело свет фундаментальное исследование
Бутакова «Новые основания пароходной тактики»35. Этот труд был высоко оценен современниками в России и за рубежом, а Академия наук присудила за него Бутакову Демидовскую премию.
Последующие десять кампаний Бутаков успешно
В 1866 году Бутакову присваивают чин вице-адмирала, а в Кронштадте, по представлению Бутакова, открывается «временная школа морских минеров».
Бутаков явился зачинателем внедрения минного оружия на флоте. Под его руководством на броненосной эскадре делал первые шаги лейтенант С. Макаров, будущий флотоводец.
Весной 1878 года Бутаков был произведен в адмиралы и в связи с обострением обстановки с Англией назначен начальником береговой и морской обороны Свеаборга. За короткий срок крайне запущенное состояние обороны крепости не было устранено. Особое внимание Бутаков уделил подготовке приданной ему эскадры и применению минного оружия как в целях обороны, так и для атаки.
Опасность войны миновала, и «беспокойного адмирала» министерская челядь отстранила от руководства кораблями и соединениями.
Но и на берегу, уединившись на даче, по сути в изгнании, Григорий Иванович продолжает трудиться, разрабатывает возможности улучшения боевой техни ки, повышения уровня подготовки офицеров, воспитывает детей35.
Друзья и товарищи возмущаются и выражают сочувствие опальному адмиралу, подает весточку из Севастополя его бывший адъютант, капитан 2-го ранга Скарятин: «Да когда же, наконец, кончится эта подпольная интрига, более двадцати лет в корне подтягивающая наш флот, устраняя от него лучшие силы и опыт! Ведь скоро в этом флоте не останется ни одной личности, на которую мог бы опереться будущий преобразователь, по окончании теперешнего растлевающего начала. Правда, мы живем в такое время, что не мешало бы Петрухе восстать из гроба, хоть на один день, чтобы разогнать дубиной всю эту сволочь, извините за выражение, изуродовавшую одну из лучших его созданий!» Сказано метко и будто о дне сегодняшнем.
Спустя два года Бутакова назначают командиром Петербургского порта, но адмирал вновь ведет борьбу с жульем и казнокрадами. Одновременно болеет за дело, отсылает в Морское министерство записку о перспективах русского военного кораблестроения. И снова у Бутакова конфликт с министерством на почве разоблачения махинаций при постройке кораблей, и это затрагивает честь августейших особ. В марте 1882 года Бутакова снимают с занимаемого поста и назначают в Государственный совет, где обычно доживают век дряхлые сановники.
Спустя два месяца Григорий Иванович Бутаков внезапно скончался от апоплексического удара. Несмотря на весьма большие заслуги Г. Бутакова, правящие сановники старались не вспоминать о нем, а официальные историки принижали значимость его трудов по тактике, которые использовали во флотах Европы и Америки при подготовке броненосных кораблей.
Но русские моряки, последователи Бутакова, в частности Степан Макаров, всегда помнили заветные слова Бутакова: «Отстать легко, догнать трудно!»
Степан Макаров
з всей плеяды русских флотоводцев, Макаров выделился своей родословной уже при появлении на свет, 28 декабря 1848 года в городе Николаеве. Его родители не имели статуса дворянства. Отец из матросов дослужился до штабс-капитана. Мать — дочь унтер-офицера. Рано потеряв мать, Степан «с девяти лет был совершенно заброшен ».
В десятилетнем возрасте он поступает в морское училище в Николаевске-на-Амуре, где сразу привлекает внимание преподавателей тягой к знанием, начитанностью и необычным трудолюбием. В июле 1863 года кадет Макаров на клипере «Абрек» и флагманском корвете «Богатырь» в составе эскадры адмирала А. Попова совершает плавание в Сан-Франциско. Спустя год, расставшись с Макаровым, адмирал А. Попов в знак расположения к талантливому юноше, подарил ему свою фотографию с надписью: «Моему молодому другу...»
После успешной сдачи экзаменов Макарова назначают на Тихоокеанскую эскадру. На флагмане «Аскольд» он совершает плавание в Кронштадт, где становится гардемарином, а в 1869 году произведен п первый офицерский чин — мичмана — и назначен на бро неносную лодку «Русалка». Здесь впервые выявляются его качества вдумчивого исследователя и практика.
Осенью, в конце кампании 1869 года, «Русалка» маневрировала в финских шхерах и коснулась днищем каменной банки. Произошло это на малом ходу, никто даже не почувствовал толчка. Однако командир приказал осмотреть все трюмы. «Русалка» имела двойное дно. Внутреннее оказалось целым, но когда отдраили носовую горловину, из междудонного пространства хлынула вода. Стало ясно — в днище пробоина, но где и каких размеров, определить сразу было нельзя. В то время начала железного кораблестроения корабли старались конструировать попрочнее, и проникнуть в трюм было практически невозможно. Командир принял верное решение — осторожно подвел лодку к мелководью и «легко» посадил на мель. Много часов ушло на отыскание пробоины, изготовление пластыря и заделку пробоины. Случись авария в открытом море, «Русалка» наверняка бы затонула. Кроме того, почти глухое второе дно закрыло доступ к отсеку с пробоиной. Чтобы откачать воду помпами, пришлось искать обходные пути. Авария на «Русалке» поразила Макарова. В обычных условиях команда не была готова к немедленным действиям — борьбе за живучесть корабля. Тем более что в эту кампанию произошла катастрофа — фрегат «Олег» столкнулся с броненосной батареей «Кремль», получил большую пробоину и пошел ко дну. Под рукой не оказалось ни водоотливных средств, ни, главное, готового пластыря для заделки пробоины. Не откладывая, Макаров делает необходимые расчеты и в этом же году излагает свои мысли в первой научной работе «Броненосная лодка «Русалка». Исследования плавучести и средства, предлагаемые для ее устранения». Просто и доходчиво молодой мичман показывает: для успеха в борьбе за жизнь корабля надо заранее изготовить добротный пластырь из парусины для заделки пробоины, а для быстрой откачки воды вдоль всего днища проложить трубу с отводами и в нужный момент быстро подключать к ним насосы из машинного отделения. Но от работы Макарова морские чиновники отмахнулись, как от предложения даровитого мичмана «из низов». Но все же Макаров не бросил задуманное и отнес свою работу в виде статьи в журнал «Морской сборник». Печатное слово возымело действие. Скоро в газете одобрительно отзываются о проекте, и Макаров решается поделиться мыслями с начальником броненосной эскадры Балтийского флота вице-адмиралом Григорием Бутаковым. Бутаков сразу понял и оценил практическую важность для флота предложений Макарова и встал на его защиту. С первой встречи с Бутаковым Макаров проникся идеями адмирала и на всю жизнь стал талантливым учеником «бутаковской школы». Спустя небольшое время «пластырь Макарова» рекомендовали применять командирам всех русских судов, и этот метод предотвратил не одну катастрофу на море.
В 1871 году Макаров в звании лейтенанта назначается на шхуну «Тунгус», которая отправляется в плавание во Владивосток. По прибытии туда Макарова неожиданно вызвали в Петербург. Вице-адмирал А. Попов привлекает его для разработки водоотливных средств для сооружаемых «поповок» и других судов. Теперь на всех судах Балтики внедряют «пластырь Макарова» и систему водоотливных «магистральных труб». В Морском сборнике появляется статья Макарова «О непотопляемости судов». Новизна захватила молодого лейтенанта надолго. Вычисления, чертежи, обследования строящихся судов, организация работ на них, чтение лекций, статьи, инструкции. «Работа по части непотопляемости невидная, результаты ее скажутся только после аварий, никто не вспомнит, кому корабль обязан своим спасением». Здесь Макаров познает тонкости конструкций судов и кораблестроения. За успехи на поприще непотопляемости Макарова наградили орденом Святого Станислава III степени. Между тем на верфях Петербурга закладываются новые броненосные корабли по проектам Попова. Первые из них «Генерал-адмирал» и «Александр Невский». Сначала их отнесли к корветам, потом перевели в ранг фрегатов, а позднее по новой классификации стали называть крейсерами 1-го ранга. Эти корабли были много мощнее, чем любые иностранные фрегаты того времени. Все эти и другие корабли сооружаются на Балтике, а на Черном море, где обострилась обстановка, флота как такового не было: две тихоходные «поповки» для обороны побережья и несколько слабеньких корветов и шхун. Строительство флота на Черном море запрещалось договором, и Россия старалась восполнять эту недостачу хотя бы постройкой коммерческих пароходов. Турция же обладала мощными кораблями — 13 броненосцев, 2 монитора, 7 канонерок и много мелких судов.
Боевые действия в этой войне для моряков, как и в Крымскую войну, начались внезапно в 1877 году на Дунае. Здесь впервые в мире начали боевые действия минные катера. Во-первых, были заминированы все подходы к мостам и намеченным переправам наших войск. Для скрытности мины ставили ночью или в тумане. Потом на этих минах подорвалось немало турецких судов, и неприятель побаивался атаковать русские позиции. Минные катера сами начали атаковать турок новым видом орудия — шестовыми минами. На Черном море нашим морякам пришлось бороться с врагом «не числом, а умением». Война еще не началась, а лейтенант Макаров предложил командованию смелый проект борьбы с неприятелем на Черном море. Проект его заключался в том, чтобы парализовать действия турецкого флота, используя как средство нападения минные катера. Но катера не могли добраться к дальним местам базирования неприятеля. Зная, что на Черном море есть быстроходные торговые пароходы, Макаров предложил использовать их для доставки к месту атаки минных катеров. Имея на борту несколько таких катеров, пароход незаметно ночью подходит к вражеской эскадре и спускает на воду минные катера, катера внезапно атакуют противника, немедленно возвращаются к пароходу, их поднимают на борт, и, как говорится, «только их и видели».