Фирсов Русские флотоводцы
Шрифт:
Высоко оценил действия экипажа «Владимира» Корнилов:
«Капитан, офицеры и команда «Владимира» вели себя самым достойным образом. Капитан-лейтенант Бутаков распоряжался как на маневрах; действия артиллерией были и быстры, и метки, чему лучшим доказательствами служат разрушения, ими проведенные на неприятельском судне. Состоявшие при мне флаг-офицеры лейтенанты: князь Барятинский, Железнов, Добровольский и Ильинский, не имея у себя дела по флагманской части, поощряли команду своим примером и указаниями. Лейтенант Железнов, подававший большие надежды, был убит картечью на кожу ховой лодке, откуда замечал действия наших ядер.
Смею надеяться, что первое пароходное дело в истории флота удостоится высочайшего внимания и не отказано будет вознаградить отличившихся.
офицеров, в особом списке поименованных, наградами, к коим представляются».
За этот бой Бутаков был награжден орденом Святого Георгия IV степени, произведен в капитаны 2-го ранга.
В Севастопольскую бухту «Владимир» вошел, буксируя весь избитый, плененный «Перваз-Бахри». Турецкий пароход едва не затонул от пробоин в бою, и его поставили на ремонт. Не обошлось без повреждений машин и на «Владимире». Неожиданно Бутакова вызвал Корнилов:
— Сей же час, Григорий Иванович, отправляйтесь на «Одессу» и вступайте в командование. Завтра выходим в море к Синопу, на подмогу Нахимову.
Корнилов, отправив из Севастополя Новосильско-го, сразу же начал готовить к выходу пароходы. Все они были довольно ветхими и требовали ремонта. «Херсонес» и «Крым» развозили по побережью почту, и только недавно каждый их них вооружили двумя пушками. Пароходо-фрегат «Одесса» старой постройки отставал в ходу. 18 ноября, следуя из Севастополя, у Синопского перешейка на флагмане «Одессе» услышали и увидели громовые раскаты и дым пушечных залпов сражения. Немедля пароходы дали полный ход и поспешили к месту боя. Однако, увидев выходивший из бухты турецкий пароход, Корнилов сразу отослал преследовавшие его фрегаты на помощь Нахимову, поднял сигнал «Крыму» и «Херсонесу»: «Атаковать неприятеля, поставив его в два огня», а сам устремился навстречу «Таифу», но его капитан явно не хотел рисковать.
Английский капитан Слэд вновь показал нежелание вступать в бой. Он резко изменил курс, уклоняясь от встречи, и развил полный ход. Сблизившись, насколько было возможно, «Одесса» и «Крым» открыли огонь. Отрываясь, «Таиф» отстреливался, как мог, но преимущество в скорости не замедлило сразу сказаться, и погоня прекратилась.
В бухте тем временем сражение подходило к концу. Боевое ядро турецкой эскадры было уничтожено. Все корабли турок или взорвались, или, потеряв управление, сидели на мели. Часть из них полыхала. Разгорались пожары и на берегу.
Приведя в порядок корабли, устранив часть повреждений, эскадра вышла в море.
Море заштилело, и, взяв на буксир поврежденные в сражении корабли, пароходы помогли эскадре благополучно возвратиться в Севастополь. Спустя два месяца в Черное море вошли корабли Англии и Франции. «Владимир» под командой Бутакова, невзирая на угрозу превосходящих сил противника, все лето 1854 года в составе отряда пароходов и самостоятельно неоднократно производил разведку, крейсируя вплоть до Синопа.
После высадки союзников у Евпатории, отступления русской армии и осады Севастополя «Владимир» с другими пароходами активно поддерживает оборону города огнем своих пушек.
5 октября 1854 года, помогая защитникам Малахова кургана, «Владимир» выпустил по неприятельским позициям более 250 бомб и ядер. В конце октября, маневрируя, меткими залпами поддерживал войска, сражавшиеся на Инкерманских высотах.
Спустя месяц Бутакова вызвал Нахимов. После гибели Корнилова он, приверженный «парусникам», все больше проникался уважением к пароходам.
Когда Бутакова наградили за бой с «Перваз-Бах-ри» орденом Георгия, Нахимов, не дожидаясь поступления награды, снял с себя орден, полученный за На-варин, и вручил его Бутакову.
— Союзники расположились на виду Севастополя, будто в своем порту, — сказал Нахимов, — надобно их проучить. Возьмите «Херсонес» и атакуйте пароход, который стоит на фарватере, а то и завладейте им.
Вылазка двух пароходов была предпринята 24 ноября. В час дня «Владимир» и «Херсонес» вышли за буи, миновали линию затопленных кораблей. «Владимир» первым устремился к вражескому пароходу. Стреляя на ходу из орудий по неприятельскому лагерю у Стрелецкой бухты и стоявшим там двум пароходам, продолжал атаковать пароход. Тот дал сигнал своему флоту, стоящему у Камышовой бухты, и, отстреливаясь от «Владимира», стал отступать. «Владимир» кинулся за ним, ведя огонь из двух носовых орудий, а когда подошел к кораблям близко, на дистанцию пушечного выстрела, положил лево руля и стрелял по беглецу всеми орудиями левого борта. Повернув затем к Стрелецкой бухте, «Владимир» стал помогать «Херсонесу» обстреливать вражеские пароходы и лагерь. Ими уже был подбит один французский пароход, когда к месту боя стало приближаться несколько английских и французских кораблей.
Чтобы не подвергаться атаке превосходящих сил противника, «Владимир» и «Херсонес», открыв огонь из кормовых орудий, пошли к Севастополю. На рейде на флагмане «Двенадцать апостолов» их приветствовал Нахимов сигналом: «Изъявляю особенное удовольствие» .
«Молодецкая вылазка наших пароходов, — доносил Нахимов, — напомнила неприятелям, что суда наши, хоть разоружены, но по первому приказу закипят жизнью, что, метко стреляя на бастионах, мы не отвыкли от стрельбы на качке, что, составляя стройные батальоны для защиты Севастополя, мы ждем только случая показать, как твердо помним уроки покойного адмирала Лазарева...»
Не раз «Владимир» с другими пароходами содействовал своим метким огнем бастионам при отражении атаки союзников. Редкий день не прикрывал «Владимир» своим огнем защитников Малахова кургана. В январе 1855 года Бутакова просил помочь В. Истомин «дальностью сокрушительных бомб».
В конце марта Бутакова произвели в капитаны 1-го ранга, теперь он командовал отрядом пароходов, который и днем, и ночью, на ходу, и на якоре «бросал бомбы на занятые неприятелем редуты». В ночь на 5 июня неприятель предпринял четвертую атаку Севастополя. Тысячи бомб обрушились на русские позиции. Особенно досталось защитникам Малахова кургана. В вечерней мгле появился на Малаховом кургане Бутаков, разыскал Нахимова,
— Славно трудитесь на «Владимире», славно-с! — ответил адмирал, поздоровавшись.
— Ваше высокопревосходительство, — обратился к нему Бутаков, — нынче судьба Севастополя решается, на пароходе я под защитою брони и поспокойнее, чем здесь. — Бутаков кивнул на разорвавшуюся неподалеку бомбу. — Так что прошу меня зачислить на какую-либо батарею, на передовую.
Темнота скрыла черты лица Нахимова, но, судя по голосу, адмирал был недоволен: