Флеш Гетт
Шрифт:
Арсений взял оружие и осторожно двинулся в сторону животных.
Но тут произошло то, что и должно было произойти в ином мире, где законы жизни иные, свои, отличные от земных.
Андрей всматривался в кромку леса и в этот момент краем глаза уловил какое-то движение в кафе как раз напротив супермаркета.
– Как бы нам самим не стать ужином, - сказал он, указывая рукой на дверь кафе. Лерка тоже посмотрела туда.
Небольшой зверь чуть меньше самих "муравьедов", размером с крупную собаку, приготовился к прыжку. Его тело абсолютно чёрного
Андрей хотел предупредить Арсения, но кричать было опасно - зверь мог заметить и его, и их. К тому же Арсений уже слишком далеко продвинулся.
Арсений сам заметил зверя.
И зверь заметил его.
Развернувшись к Арсению, животное прыгнуло. Прыжок его был удивительным - на двадцать метров, как полёт огромного кузнечика.
Грохнул выстрел. Лерка видела, как тело хищника дёрнулось в воздухе - пуля явно попала в цель. "Муравьеды" в панике кинулись врассыпную, руша пирамиды банок и коробок, толкая друг друга слепыми мордами.
Хищник промахнулся и приземлился слева от Арсения. Тот выстрелил ещё раз, но зверь оказался невероятно живучим. Не обращая внимания на хлеставшую из раны на груди бурую кровь, он ринулся на Арсения.
– Уходите!
– хрипло прокричал он, стреляя в зверя.
Андрей рванулся на помощь, но внезапно ближайшая стена дома брызнула осколками кирпича, и из образовавшейся дыры показался ещё один точно такой зверь. Он издал гавкающий звук, и, разинув пасть, двинулся на Андрея.
Такого Андрей не видел никогда!
Пасть оказалась диаметром примерно таким же, как и само тело. На Андрея, не мигая, уставились четыре сетчатых глаза. Зубы в три ряда сияли ослепительной белизной и двигались, точно это была ленточная пила.
От увиденного Андрей вошёл в столбняк. Спасла его Лерка.
Она бросила в зверя железную урну, стоящую у входа в парикмахерскую, и рванула Андрея за руку что есть силы.
– Бежим!
Раздался визг работающей пилы и стальная урна, в доли секунды разрезанная пополам зубами зверя, отлетела в сторону.
Они побежали по улице. Казанкова не было видно.
Из дыры в стене появилось ещё два таких зверя. Улицу наполнили звуки смерти - "муравьеды" погибали один за другим, не имея никаких шансов.
Андрей и Валерия скрылись в одном из помещений и побежали по подсобному коридору. Зверь чувствовал себя не так уверенно в таком узком пространстве и перемещался очень короткими прыжками. В поворотах ему и вовсе мешали длинные лапы.
Они оказались на каком-то складе.
Хищник не обладал хорошим слухом. Лерка решительно схватила то, что попалось под руку - то ли кусок трубы, то ли черенок лопаты - и ударила им в стену. Стена рассыпалась, как хлебный мякиш, и они выбежали на ту сторону полосы строений.
Здесь кругом был синий песок.
Пробежав вдоль полуразрушенных стен метров сто по вязкому песку, они остановились и прислушались - погоня, видимо, прекратилась.
Прошло около часа или больше.
Солнце закатилось за горизонт.
– Надо вернуться, Андрюш. Андрюш!
Он не отвечал.
Андрей сидел на песке, прислонившись спиной к дивану, выступающему из половины комнаты. У него было такое состояние, словно он пережил глубокую амнезию и только учился говорить, думать. Жить, ходить.
Как жить? Где? В этом мире, где всё враждебно? Это только в кино есть эти супергерои, которым всё равно. Они бьются с неземными тварями хладнокровно, как с домашними тараканами.
Нет больше того тыла, который был частью тела Андрея, частью его ауры. Нет работы, нет дома, нет Москвы, нет...
Ничего нет.
А что есть? Есть непонятные твари с зубами как у бензопилы "Дружба". Есть синий песок. Есть лес из поганок и тухлые консервы.
– Пойдём, Андрюш.
Женщины более приспособлены - ему кто-то говорил. Но он не думал, что они настолько лучше приспособлены.
...Они вышли на улицу.
Уже было темно, и чистое небо усыпалось звёздами, как на каком-нибудь тропическом юге. Что за сон? Кто, чьей бредовой волей забросил их сюда, в этот спилберговский триллер?
– Мерзкая хварна, мерзкая....
Казанков сидел на тротуаре, обхватив голову руками. Брюк на нём не было. Видимо, бедняга окончательно сошёл с ума.
Перед ним лежало тело хищника без видимых следов насильственной смерти - если такое выражение было уместно в отношении зверя.
Андрей двинулся к магазину, за ним шла Валерия, она оглядывалась почти беспрерывно. Это был вопрос жизни.
– Мерзкая хварна, мерзкая...
Перед магазином на асфальте он заметил три лежащих тела. Одно принадлежало "муравьеду", второе - зверю. В его теле торчал короткий матовый стержень, буквально пришпиливший зверя к мостовой. Лапы еще дёргались.
Третьим был Арсений. Он узнал его по брюкам и ботинкам. Его рвали на части.
К горлу подступила тошнота. По долгу службы Андрей видел всякое, но это было слишком.
– Не ходи сюда, Лер! Не надо...
В метре от тела Арсения лежал ТТ Лерки. Андрей наклонился, желая поднять его, но тотчас услышал негромкую команду:
– Не поднимай. Пусть лежит, где лежит, ему там хорошо.
Андрей оглянулся.
Это был капитан Махов. Он стоял на другой стороне тротуара. Одной рукой он держал Леру, а в другой руке табельный "Макаров". Рукав кителя был оторван, на щеке - большая ссадина.
– Отойди в сторону, я сам подниму.
Агония, увиденная в первый раз, создаёт странное впечатление. Живой ещё мгновение назад человек превращается в сгусток ненормальных мышц, даже отдалённо не напоминающий венец природы. Явная агония не всегда сопровождает смерть как таковую. Как правило, она случается особенно сильной тогда, когда смерть приходит гораздо раньше отмирания тканей, когда ещё организм полон сил и жива, функционирует нервная система. Классический пример того - отсечение головы.