Флеш Гетт
Шрифт:
Когда мальчики всерьёз начинают интересоваться девочками?
Андрей - в тринадцать лет. По его простой классификации они делились на красивых и остальных. Остальные нисколько не занимали его молодой незрелый ум, а красивых он первое время банально боялся. Боготворил и боялся. Просто симпатичные его не устраивали, ему до смерти, до соплей хотелось иметь подругу неординарно красивую, шикарную, эффектную. И вероятно, в таком прелестном создании должен гнездиться недюжинный ум, иначе и быть не может. Иначе нарушаются все законы гармонии, к почитанию которых его приучила мать.
Когда красивая девочка пристально смотрела на него, Андрей мгновенно терялся. В его мозгу моментально вырастали варианты умной беседы об искусстве, литературе, философии. Он не отличался тогда внешностью, внушающей любовь с первого взгляда, и единственным средством и своим оружием он считал зачатки интеллекта. Ему было невдомёк, что тут как раз и скрывается весь пресловутый Закон Полов!
Да, красавица... Это сколько же надо нужных, уместных слов, эрудиции, чтобы она стала благосклонна к тебе? А что делать потом, когда она станет благосклонна? Ну, с этим вроде у него не было запинок, как ему казалось - кино, прогулки в парке под руку, потом - предложение о дружбе, признание в любви...
А она? О, да, она оценит его. Его невозможно не оценить, ведь это он умнее всех... Он понимает такие вещи, которые другим мальчикам недоступны. Другие мальчики уже в восьмом классе пили пиво и курили за углом школы. Разве ТАКИХ может полюбить ослепительная красавица? Уж она-то разберётся, кто достоин любви по-настоящему. Нет, нет, она определённо ДОЛЖНА быть умной.
Красавицы должны были понимать, что он, Андрей, готов для них на всё. Защищать, слагать им поэмы, выполнять любое их слово, в будущем браке мыть посуду, носить им тапочки, подчиняться беспрекословно...
Но дело не шло.
Красавицы почему-то больше тянулись к матершинникам и хулиганам, гоготавшим за углом школы. Некоторые - о, ужас!
– уже покуривали с ними. Другим слухам Андрей просто отказывался верить, и при каждом похабном рассказе в школьном туалете гневно сверкал очами.
Шли годы, менялась жизнь Андрея. А с получением опыта приходили житейские знания, менялось и его отношение к женщинам.
Поступив в университет, он с удивлением обнаружил, что женская красота, как правило, обратно пропорциональна интеллекту. Более того - от этого открытия он пришёл в ужас. Это был настоящий шок для молодого человека. Он читал что-то о неполных семьях и последствиях воспитания мальчиков исключительно матерями, но не относил это целиком на свой счёт. И ведь действительно, зачем красивой девушке мозги? Она с малых лет, с юности прекрасно осведомлена о своей красоте. Красота - залог неминуемого замужества, некая точка невозвращения. А разве не о счастливом замужестве грезят все девицы? Зачем ей образование, эрудиция, интеллект? Ну, зачем, скажите на милость? Внимание мужчин - пожалуйста, оно всегда есть. Восхищение - да сколько угодно. Остаётся сделать правильный выбор, в котором опять же ей поможет окружающая среда, принятые обществом стереотипы и стандарты.
Другими словами, глупость красавицы обусловлена объективными законами развития личности. Личность не развивается по желанию, ум развивается по нужде, по суровой необходимости. Так, страшненькая девица начинает лихорадочно соображать - чем же взять мужчину? А вот это и есть движущая сила её развития.
И начинает развиваться её соображалка.
Самое несправедливое в этом законе то, что таким невзрачным девушкам со временем начинают нравиться действительно умные и образованные мужчины. Они начинают различать, где золото, а где плевелы. А если он ещё и сложен хорошо...
Красавицам же в силу слабой интеллектуальной оценки и по причине непонимания гармонии нравятся те, которые... догадались? Нет, не уголовники и хулиганы, нет. Им нравятся те, которые имеют внешность, сравнимую с предлагаемым данным обществом эталоном и которые могут их попросту взять. Интеллект их не интересует, они просто не знают, что это такое.
"А и правильно!" - думал Андрей. На кой он, этот интеллект? Проценты в банке на него не начисляют, каши из него не сваришь. От него одни неприятности. Он стал наглее в общении с дамами курса, проще, перестал стесняться и видеть в красавицах богинь. Он их внутренне принизил.
И странное дело - попал точно в цель. Дело пошло.
Силуэты домов исчезли внезапно. Видимо, над песками носились мельчайшие песчинки, создававшие едва заметный туман, "дымку". Через отрезок пути в два километра концентрация пыли стала достаточной, и город растворился в ней.
Андрей развернулся и решил не удаляться от города. Он прошёл несколько сот метров, но изображение домов так и не вернулось. Он ещё два раза менял направление, ориентируясь по солнцу, но это не дало результатов. Он сел на песок и съел часть содержимого пакета, запив уже потеплевшей водой.
К нему в голову пришла дикая мысль.
А что если города больше нет? Что если он исчез вслед за остальным миром? Процесс "разжижения" стен и крыш не останавливался, он шёл непрерывно.
Прямо перед ним возникла, "материализовалась" та самая скала правильной формы, которую они наблюдали ещё вчера. Изображение переместилось вправо, затем влево. Затем растаяло.
Это мираж...
Андрей шёл по пустыне, повязав рубашку на голову. Пологие барханы уходили в бесконечность, не вселяя надежды на благополучный и скорый конец движения. Иногда он чувствовал дуновение ветра, жаркое, едва заметное. Песчинки перекатывались, создавая тихий звук, напоминающий гудение пчелы. Песок был синего цвета, как медный купорос. Или как дроблёный сапфир. Нет, скорее сапфир - интуитивно Андрей предполагал, допускал их значительную физическую твёрдость. Они переливались на солнце искорками, на склонах барханы с одной стороны были покрыты белёсым налётом.
Попадалась растительность - тёмно-зелёная лианообразная трава, побеги её тянулись на десятки метров, оплетая холмы, иногда они полностью покрывали их верхушки.
Он пробовал оторвать часть стебля. Примерно через каждые полметра вглубь синего песка уходили твёрдые древовидные корни, а сам стебель внутри был губчатый и без каких-либо признаков влаги. Спустя несколько минут оторванная часть рассыпалась на мелкие зелёные пластины сама собой.
Он шёл уже несколько часов.
Мужчина ухаживает за женщиной, как садовник за деревом, ожидая плоды. Но как только плоды появляются, и собраны, так надобность в дереве отпадает до весны. Оно остаётся одно, без листвы, на ветру, и в ожидании зимних холодов садовник не укрывает его. Зачем оно, если плод уже сорван?
Таков закон природы, и мужчина не ожидает от женщины потомства так, как это делает она. У них разные задачи в жизненном узоре. Она ждёт оплодотворения и подчиняется его воле, сильной воле. А он оплодотворяет, владеет, решает.
У Андрея было много женщин, и среди них встречались такие, с которыми он мог бы связать свою судьбу. Но не сложилось, как говорят.
С Валерией же всё было по-другому, иначе. И он, честно говоря, никак не мог взять в толк - что же такое их отношения? Они не вписывались ни в какие рамки, потому что она подавляла его мужское эго своей неистовой силой, аурой, дикой харизмой. Да, он чувствовал в ней самку. Но - не наседку, не мамашу, не хранительницу очага, не мать его возможных детей. О детях он не думал никогда. Это было бы смешно - перед сексом думать о каких-то детях?