Флибустьеры Ямайки. Эпоха «великих походов»
Шрифт:
23 января 1661 года Ямайку покинул последний военный фрегат, «Конвертин», командиром которого был капитан Томас Уикс. Он должен был доставить в Англию отчет Дойли о текущих делах и просьбу о королевской протекции, продлении полномочий губернатора и новых законах для острова (о них мечтал «наиболее благоразумный сорт людей, ибо прочие были склонны к мятежу»). Кроме того, на борту судна находились пять арестованных флибустьеров, которых собирались судить за пиратство. Их звали Джордж Фрибурн, Роджер Тейлор, Роберт Мартин, Уильям Фоксери и Джереми Медликот. Один из арестованных, Фрибурн, позже благополучно вернулся на Ямайку, где в ноябре 1662 года получил для своего шлюпа «Пикеро» репрессальное свидетельство. Некий Роджер Тейлор в 1670 году командовал 12-пушечным судном «Гифт», которое присоединилось к флоту Генри Моргана для участия в походе на Панаму.
С уходом последнего военного корабля единственной защитницей Ямайки со стороны моря осталась флотилия частных флибустьерских судов. Можно себе представить огорчение ямайского губернатора, когда 4 (14) февраля того же года он получил от испанского губернатора Сантьяго-де-Кубы письмо с сообщением Генри Беннета, английского посла в Мадриде, о прекращении войны между Англией и Испанией (вместе с письмом испанский губернатор прислал с Кубы и около тридцати английских пленных). Прекращение военных действий неизбежно вело к отмене английских каперских поручений против испанцев, а без этих поручений флибустьеры могли покинуть остров и уйти «под крылышко» к французскому губернатору на Тортугу. Тем не менее, 5 (15) февраля Дойли вынужден был издать в Пойнт-Кагуэе объявление о прекращении враждебных действий против испанских подданных:
«Эдвард Дойли, главнокомандующий в Америке, всем губернаторам островов, капитанам кораблей, офицерам и солдатам под их командованием. Его Величество запретил любые враждебные действия против короля Испании или каких-либо из его подданных и велел вести себя с ними вежливо и учтиво. Всем капитанам военных кораблей, находящихся в море с каперскими поручениями генерала Дойли, вернуться как можно быстрее для получения новых инструкций».
8 (18) февраля в Вестминстере Карл II Стюарт своей властью назначил Эдварда Дойли королевским губернатором Ямайки (Дойли узнал об этом в самом конце весны, 29 мая). Губернатор имел право выбрать Совет из двенадцати лиц и по согласованию с не менее чем пятью из них учредить гражданские суды. Он по-прежнему должен был руководить военными силами колонии, ««чтобы бить, убивать, уничтожать, подавлять и покорять всех, кто попытается во враждебный или мятежный способ, через восстание или вторжение нарушить мир или попытается неожиданно захватить остров», а также, при необходимости, вводить военное положение. Кроме того, король уполномочил его принять у жителей Ямайки присягу на верность британской короне и назначить специальных уполномоченных по торговле, которым надлежало заботиться о «защите и процветании» колонистов. В случае смерти или отставки губернатора управление островом переходило к семи членам Совета, которые должны были в течение недели избрать и. о. губернатора до получения новых указаний из Лондона.
Ежегодные расходы правительства Ямайки ограничивались суммой в 1640 ф. ст. При этом губернатор должен был получать 800 ф. ст., а главный судья – 100 ф. ст.
Несколько позже в Англии были подготовлены подробные инструкции для Дойли. Он обязан был собрать армейских офицеров и плантаторов, чтобы объявить им о своем назначении и зачитать королевскую прокламацию; приступить к избранию Совета; учредить суды для ведения гражданских дел, а также адмиралтейский суд; всех судей и должностных лиц привести к присяге на верность королю; пресекать пьянство и дебоши; всячески поощрять священников, «чтобы христианство и протестантская религия в соответствии с делом Англиканской церкви почитались ими и использовались»; организовать работы по завершению возведения укреплений в Пойнт-Кагуэе; поощрять колонистов к занятию земледелием; произвести генеральную топографическую съемку острова с подробным описанием его ресурсов; приказать секретарю Совета составить регистр уже заселенных плантаций с указанием их границ и требовать от тех, кто претендует на получение нового земельного участка, засеять его в сжатые сроки; поощрять оставшихся от испанцев «негров, туземцев и прочих», которые согласятся повиноваться Его Величеству; поощрять купцов и запрещать любую скупку товаров, которая может вредить свободной торговле; с целью усиления обороноспособности острова привлекать корабли для доставки переселенцев из других колоний и не разрешать солдатам самовольно оставлять остров; беречь провизию и амуницию, отправленные на Ямайку для общественных нужд; своевременно предоставлять отчеты о положении дел на острове и в Вест-Индии.
Одновременно с инструкциями корабли «Дайемонд» и «Роуз буш» должны были доставить на Ямайку большой запас бренди, провиант и военное снаряжение; бренди планировалось продать колонистам, а вырученные средства использовать для финансирования работ в Форт-Чарлзе и строительства новых фортификаций в Пойнт-Кагуэе.
Но еще до того, как новые инструкции достигли Ямайки, Дойли и созванный им в марте военный совет пришли к выводу, что прокламация о мире «не касается территорий за демаркационной линией, и вряд ли его возобновление возможно». Поэтому «решили оставить все как было, имея уже после объявления о прекращении войны достаточно сильное возмущение жителей, которые живут лишь с добычи и грабежей и которых никакой закон и суровый судья не в состоянии удержать в повиновении». Об этом Дойли написал своему родственнику, секретарю Николсу, подчеркнув, что до получения королевских приказов будет «следовать прежним инструкциям».
Что еще, кроме традиционного представления о невозможности мира за «линией дружбы» (т. е. южнее тропика Рака) и возмущения жителей, могло повлиять на вышеупомянутое решение губернатора и Совета Ямайки? Очевидно, не последнее место среди причин сохранения статус-кво имела материальная заинтересованность в приватирстве различных слоев ямайского общества. Морской разбой долгое время служил средством обогащения не только организаторов и непосредственных участников антииспанских экспедиций, но и всех тех, кто скупал и перепродавал награбленное. Часть добычи в обязательном порядке отчислялась в пользу покровителей флибустьерского промысла, среди которых были представители высшего колониального чиновничества, а со временем – лорд-адмирал Англии и сам король.
Кстати, ряд иных поступков, совершенных Дойли «под занавес» его губернаторства, определенно указывает на то, что сэр Эдвард с готовностью шел на нарушение законов там, где имелась возможность поправить свое материальное положение. Показательным в этом отношении является дело голландского невольничьего судна, сначала задержанного в Пойнт-Кагуэе, а затем освобожденного по приказу губернатора. В британском «Календаре государственных бумаг» кратко сообщалось: «14 июня 1661 года полковник Дойли, тогдашний губернатор Ямайки, получил в гавани Кагуэй голландский корабль, нагруженный 180 неграми; и, желая получить от них для себя доход, он созвал Совет и убедил их позволить торговлю с голландцами, хотя и вопреки Акту парламента, говоря, что негры были весьма необходимы и что единственным наказанием ему может быть потеря им службы, которой он уже фактически лишился; но благодаря благосклонности Его Величества Совет отказался нарушить Акт, и это так разгневало губернатора, что он сказал Совету, что они сами были бедными и ничего не могли купить, однако он купит их всех и сделает сие в течение двух-трех часов. Уайтинг, командир Его Величества фрегата «Дайемонд», захватил названный корабль; но губернатор сделал его «освобождение и возврат» и продал 40 негров майору Джону Коупу, квакеру и старому мятежнику, а остальных, по высокой цене, – испанскому кораблю, которому он также предоставил пропуск. На это Совет спросил его и пожелал знать, в силу каких полномочий и оснований он действовал, на что он ответил, что он не потерпит подобных допросов, что он не забыл еще, что он генерал… что специальное поручение капитана Уайтинга не имело силы там, где командовал губернатор Дойли, и что он не был ответственен перед Советом, но ответит перед Его Величеством дома».
Из этого документа видно, что ямайский губернатор нарушил положения Навигационного акта, запрещавшие торговлю с голландцами. Последние действовали в Пойнт-Кагуэе как контрабандисты, но Дойли, вместо того, чтобы поддержать капитана «Дайемонда» Ричарда Уайтинга, захватившего нарушителей Навигационного акта, пошел на сделку с голландцами, а заодно – явно не бескорыстно – разрешил подключиться к сделке неким испанским негоциантам. При этом он игнорировал мнение большинства членов своего Совета, в который в то время входили полковники Сэмюэл Бэрри, Филипп Уорд и Ричард Уилбрэхэм, подполковник Генри Арчболд, майоры Томас Фейрфакс и Джон Коуп (сообщник губернатора), секретарь Ричард Пови и капитаны Уильям Валет, Томас Баллард, Корнелиус Барроу, Джон Харрингтон и Хамфри Гроувз.
16 (26) января 1662 года губернатор и Совет Ямайки в составе полковника Сэмюэла Бэрри, подполковника Генри Арчболд, полковника Ричарда Уилбрэхэма, майора Джона Коупа, секретаря Ричарда Пови и капитана Джона Харрингтона разрешили голландцу Леонарду Янсзоону, капитану 26-пушечного невольничьего корабля «Мартен ван Россен» из Мидделбурха, продать часть негров-рабов, находившихся на его борту, а вырученные деньги использовать «для снабжения и ремонта» судна. Капитан «Дайемонда» Ричард Уайтинг, узнав о том, что голландцы сбыли 48 негров, вполне обоснованно усмотрел в этих действиях нарушение Навигационного акта и 2 (12) февраля захватил упомянутое судно как контрабандиста. Но в дело опять вмешался Дойли. 10 (20) марта Уайтинг жаловался в Адмиралтейство, что, когда он задержал голландское судно, «через 24 часа губернатор освободил его, и, забрав негров и деньги, отпустил».
Очевидно, зная о своей отставке, Дойли спешил до приезда на Ямайку нового губернатора поправить свое финансовое положение.
Глава 6. Пойнт-Кагуэй – Порт-Ройял – «пиратский Вавилон»
Походы флибустьеров способствовали расцвету «морской столицы» Ямайки – Порт-Ройяла, многие жители которого буквально утопали в роскоши. Пиратской штаб-квартирой он был в 1657–1671 годах, хотя многие флибустьеры продолжали нелегально заходить в его гавань вплоть до гибели Порт-Ройяла от разрушительного землетрясения 1692 года.