Флинкс на планете джунглей
Шрифт:
— Не знаю, что это такое. Пошли со мной.
Со слезами на глазах Флинкс поплелся за ней. Тил нашла растение с длинными зелеными листьями в розовых пятнах. Листья эти, соприкасаясь, образовали небольшую чашу, полную воды, в которой плавало на стебельках несколько молочно-белых шариков с ноготь большого пальца. Тил приподняла шарик, и стало видно, что он крепится на тонком, как проволока, стебле.
— Давай ладони.
Стиснув от боли зубы, Флинкс подчинился.
Тил сдавила шарик, из него потекла прозрачная жидкость.
— Теперь тщательно смочи кисти.
Почти сразу он почувствовал
— Это плоды о'опаа, — объяснила Тил. — Очень помогают при любом раздражении кожи.
Она подобрала брошеные листья, отнесла к дуплу.
— Знаешь что? Ты собирай, а я буду носить. — Флинкс подул на растопыренные пальцы.
— Вся беда в том, что ты не умеешь эмфедить. — Она успокаивающе положила ему на плечо ладонь. — Поэтому и гриветов нарвал.
— Похоже, этот ваш эмфединг — очень полезная штука. Ты не возьмешься научить меня?
Тил посмотрела на него с удивлением:
— Странная идея. Вот уж не знаю, можно ли обучить эмфедингу того, кто не родился с этим. Надо будет спросить у шамана Пондера.
Флинкс кивнул и вдруг резко повернулся вправо. Что это? Показалось, или вон те два куста в самом деле смеются над ним? Нет, конечно. Наверно, просто разыгралось воображение. Пищи для него здесь предостаточно.
Когда дело было сделано, маленькая группа собралась вокруг усыпальницы, находящейся в нескольких сотнях метров над землей. Под руководством Тил дети, нимало не тушуясь, продекламировали несколько трогательных стихотворений, в которых Флинкс понял далеко не все. Когда они закончили, фуркоты запрокинули головы, обнажили клыки и завыли. Странные это были звуки, нельзя сказать что неприятные, но совершенно ни с чем не сравнимые.
Когда диковинный концерт закончился, все как ни в чем не бывало продолжили путь в том направлении, куда указывал путевод.
— Теперь равновесие восстановится, — объяснила Флинксу Тил. — Все будет хорошо.
Он воздержался от комментария, с грустью подумав, что мировоззрение этого народа все еще тайна для него.
— А что вы делаете, когда умирает человек? — спросил он.
— Хороним так же, как и фуркота. Равновесие в природе превыше всего. Этот закон наши старейшины получили от великих предков. Хозхо, так это называется.
— Хозхо? Впервые слышу это слово.
Флинкс бросил последний взгляд на оставшуюся позади могилу. С такого расстояния ее рассмотреть было невозможно. Размышляя о взаимоотношениях фуркотов, людей и Домов-деревьев, он предположил, что питательные вещества Киинравана будут усвоены не землей, а непосредственно деревом. Химия, как сказала Тил.
Уже не в первый раз Флинкс пожалел о том, что у него не было ни времени, ни возможностей для получения полноценного образования. А на этой планете мало толку от умения взламывать чужие замки и шарить по карманам зевак.
Тил легко скользила вниз по лиане, ее примеру следовали Двелл и Кисс, а фуркоты просто прыгали с ветки на ветку. Флинкс изо всех сил старался не отставать. Он не мог пожаловаться на недостаток ловкости, но в этих густых джунглях он был все равно что младенец.
Стайка светящихся летучих существ промчалась мимо — ярко-синие пятнышки на коричневом и зеленом фоне. Флинкс грустно вздохнул — сколь многое вынужден он упускать из виду, целиком сосредоточась на продвижении и выживании. Он решил наверстать упущенное, когда Тил и ее семья наконец окажутся дома. Флинкс будет глядеть во все глаза и мотать на ус увиденное.
Очередной ночлег Флинкса на этой планете был еще удивительнее двух предыдущих. Он-то думал, что заночует в дупле или среди пучка гигантских листьев, но Двелл преподнес ему сюрприз. Мальчик, отправленный на поиски подходящего места, вскоре вернулся в сопровождении верного Мумадима.
— Мама, Кисс, скорее! Пойдемте, сами увидите! Ну, пошли же!
Не дожидаясь ответа и не оглядываясь, он побежал обратно. Зеленый плащ хлопал у него за спиной.
— Наверно, это что-то особенное, раз Двелл так взволнован, — предположил Флинкс.
— Не надо его недооценивать. — Тил одним прыжком преодолела воздушный корень, через который Флинксу пришлось перелезать. — Он видит в тебе соперника.
У Флинкса глаза полезли на лоб:
— Соперника? Ты о чем?
— О том, что если в семье двое мужчин, то один из них должен быть главным.
— Но я не… — Флинкс осекся. Двелл, безусловно, воспринимает ситуацию в соответствии со своими понятиями. Вряд ли Флинкс сможет что-то объяснить ему.
Продолговатая горизонтальная полость, тоже выжженная в могучем суку молнией, была около двух метров в высоту и около трех в ширину. Она располагалась в боку ветки, так что обнаружить ее сверху было очень трудно. Фуркоты вонзили когти в древесину, бесстрашно повисли над бездной, а через секунду оба были в дупле.
— Тут безопасно! — спустя несколько мгновений прокричал Саалахан.
Осторожно перегнувшись через край, Флинкс не увидел фуркотов. Дупло ему понравилось — судя по всему, предстоит относительно спокойная ночевка.
— Порядок. — Погрузив когти четырех задних лап в дерево, большой фуркот потянулся к Флинксу. — Спускайся, человек Флинкс. Я позабочусь о том, чтобы ты не упал.
Флинкс заколебался, а Тил и дети без малейшего страха устремились вниз. Спускаться по скользкой круче было в высшей степени неприятно, однако Флинкс не мог ударить в грязь лицом перед детьми. Обливаясь на жаре холодным потом, он хватался пальцами за кору и нащупывал ногами опору, пока его не обхватили за талию сильные лапы. Саалахан внес молодого человека в дупло.
— Ты многому научился за очень короткое время. — фуркот с интересом рассматривал Флинкса всеми тремя глазами. — Теперь нужно поскорее научиться лазать вверх и вниз.
Флинкс благодарно и немного смущенно улыбнулся:
— На самом деле я не так уж плохо лазаю, Саалахан. Просто на моей родной планете это делается немного иначе.
Вскоре ему сообщили, что дупло это уникальное — в смысле местоположения. Из него открывался вид на огромную трещину в дереве, находившуюся на пятом ярусе. Густо растущие лианы и лозы защищали пещеру от древолазающих хищников. Тому же, кто, сидя в дупле, смотрел вниз сквозь их завесу, являлось захватывающее зрелище — зеленая долина, покрытая ковром цветов, над которыми порхали всевозможные летучие твари. Повсюду сновали крупные и мелкие животные.