Флора и фауна
Шрифт:
— Ваш муж иностранец? — не столько удивился, сколько заскучал ковбой. И я с ним, но по другому поводу — это ж какой уровень интеллекта у моего напарника? Просто всплакнуть хочется и с Богом на трепанацию отправить.
— Есть такое местечко, Альпы, — начала издалека, чтоб Кирилла сразу лишней для его мозга инфой не убить, вместе с тягой к знаниям. — Слышал?
— Ну-у-у, — протянул он, соображая, к чему я это.
— Не «ну», а горы в Швейцарии, — завтра же куплю ему Малую энциклопедию стран и подарю — пущай развивается дитя. Для навигации по чужим пространствам, куда он клювик
— Знаю. Это куда Штирлиц Бормана посылал.
У-у, какие знания! Сдаюсь и снимаю намордник. Прости, напарник!
— Места, куда Штирлиц виртуозно посылал Бормана, называются иначе, более грубо, но вам, ясно-понятно, они более известны, чем государство в Центральной Европе и Юлиан Семенов с пастором Шлагом. И как я не могу выйти замуж и даже пошло совокупиться с Берном и "Бомбой для председателя", так не могу, великий вы пошляк, соединиться с Теди, при всей демократичности взглядов швейцарцев. Они, бедные, браки сексменьшинств видали и даже примерно соображают, как те меж собой управляются, но вот связь человека и горы — это для них уже неудобоваримо.
— Теди — это гора? — удивился он.
— Угу, — заверила и, не выдержав, рявкнула. — Будем обсуждать несовершенство ландшафта Европы, проштудируем географию для средней школьной программы или делом займемся?!
Спасибо, шеф, никогда тебе этого задания не прощу. И если мой мозговой потенциал значительно сглючит — это будет только на твоей совести.
— Займемся, — обиделся Кирилл и потопал в коридор. Там как раз Петро гремел и, судя по звукам, сугубо железом. А я его за провиантом посылала: фруктами, сахаром, кофе, сыром там, молочком. Вот, как пить дать, набрал мечту холостяка: всевозможные консервы, умершие в день рождения. И кофе, наверное, тоже холостяцкое, для гурманов — в железной банке еще времен тесных дипломатических отношений Брежнева и Индиры Ганди.
Мне что ли тоже обидеться, как Кириллу?
Спокойно, Багира, спокойно.
Пошла в коридор, оценила пакет — не удивили: завтрак туриста в пяти дублях, тунец, железная банка уже упомянутого кофе, банка сгущенки: прокисшая страна… пардон: "Молочная страна" и здоровая упаковка ампул глюкозы. Она меня и добила.
Я мило оскалилась кретинам, что, заподозрив по моему неласковому виду приближение неслабого цунами, замерли и начали пятиться к двери.
— Связь будем держать по телефону! Аривидерчи! — рявкнула и распахнула дверь, приглашая мальчиков дружно вывалиться вон. Что они безотлагательно и сделали и получили приз в виде пакета с законсервированными трупами водоплавающих и аптечкой для алкоголиков. — Летите, голуби, летите!
— Пиранья какая-то! — возмутился Петр, буркнув себе под кепку.
О, ну, нашелся мне тут спец-ихтиолог!
Пиранья — рыбка маленькая, милая, просто у нее кроме зубов и желудка ничего нет, вот она только на них и работает, как дятел на инсульт. Она бы консервы вместе с пакетом и моими славными напарниками за пять минут съела и, не ожидая, когда оное переварится, к соседям двинулась. Вот хватка, вот психологическая травма у маленькой, и аппетит чудный, а у меня с детства он плохой… и железа в моем организме хватает! Я его с витаминами беру, но никак не банками! И глюкозу без примеси стекла люблю, потому что оно очень негигиенично хрустит на зубах!
Я с треском захлопнула дверь и уставилась на свое отражение в зеркале прихожей. Каких только сравнений не слышала, но жителей водной стихии еще к моему тотему не причисляли, а тут, здрасте! Интересно, это показатель моей эволюции или деградации?
— Три года без отпуска — вот о чем это говорит!
И решила, что отдам Теди не больше недели своего отпуска. Остальное скормлю рыбам Средиземноморья — слетаю на Кипр и займусь дайвингом.
И пусть Макрухин мне хоть слово скажет! Он теперь мне должен компенсацию за психологическую и производственную травму.
Какую?
А вон красное пятнышко от злости на лбу выступило — его и предъявлю, как аргумент к больничному, отпуску и отгулам. Оптом!
Глава 4
Я лежала на диване и, скрипя мозговыми извилинами в поисках недоработок, упущенных нюансов, перебирала инфу на лорда и грызла семечки, заботливо прихваченные мной из дома. Конечно, не вальдшнеп под сметанным соусом и не долма, но поднимать свою задницу и тащить в местную гастрономию или ресторацию с целью внятно поужинать, не хотелось.
В районе местного заката, когда я поняла, что упустила, меня навестил Кирилл, заботливо прихвативший с собой ужин из турецкого ресторана и банку "Черная карта" — видно с целью задобрить меня, чуток прикормив. А может, и о чем ином размечтался, орлан сибирский? Глупенький птенчик — меня ни за карту, ни за метку не купишь. Цветовая гамма не та, — скривилась я, но в квартиру Кирюшу пустила и ужин смела, хоть и с умеренным для пираньи аппетитом. Мужчина обмяк, расслабился, позволил себе развалиться в кресле, раскинув свои ноги беспардонно вольготно, и выставив на обозрение неслабую мускулатуру накаченного торса. А взгляд уже томился и ясно в ожидании чего.
Ох, шалишь!
— Вы бы органы свои подобрали, — предложила дружески, тонко намекая как на раскинутое, так и на раскатанное.
— Давай на ты? — предложил, послушно собрав свое тело и переместив центр тяжести в район головного мозга.
— Давай, — а чтоб нет? — Что с тетенькой Симаковой?
— Пакует вещички. Вечером посыльный принес путевку в Испанию, как победительнице розыгрышей Winston. На удачу тетя была во временном застое в связи с переменой места работы. Испания в паузе ей очень понравилась. Кстати, она действительно сдает одну комнату.
— Ай, молодца! Ключи от квартиры? — это на всякий случай, если план мой не сработает, фейс у Симаковой контроль не пройдет.
— Готовы, — кинул мне связку. Неслабо гражданка от воров защищается, — словила я увесистую композицию из железа.
— А у тебя хорошая реакция, — оценил Кирилл.
— У меня все хорошее — плохих и не держат.
— Давно у Макрухина?
— Почитай досье на ночь вместо криминального романа — узнаешь.
— Кто мне его даст? — усмехнулся он, сверля меня внимательным и оценивающим взглядом.