Folly

О Алекс

– В офис я приехал в половине десятого. Можете у секретарши спросить. До этого времени – дома.

– Как ты понимаешь, мне нужен будет номер телефона твоего офиса. Дома с женой?

– Да, конечно, держи. Нет, жены дома не было.

«Ну, хоть часть алиби есть, и на том спасибо».

– Хорошо, ты пока никуда…

Антон вынул телефон.

– Да, Петь. Что?! Не может быть.

Дальше я не слышал, так как был парализован ужасом. Что-то явно пошло не так, и теперь я уже точно был уверен, что мой поезд самовольно поменял путь.

Глава 7

Он уже давно перестал считать, сколько прошло времени. После второго или третьего вызова диспетчер перестал выходить на связь. На единственный вопрос, волновавший Пашу, ответ следовал

очень короткий, непонятный, без всякой надежды на разъяснения: «Ожидайте». А что ему ещё оставалось делать? Но ведь как раз неизвестность и убивает. Паша пробовал кричать. Кто-то из съёмочной группы – кажется, это был администратор – его услышал и обещал, что ускорит работу коммунальщиков. Паше в это слабо верилось. Ах ты, мелкий засранец, больше ни одной смены не дождёшься! Он и сам особо ничего бы не сделал, будь он сейчас на лестничной клетке после продолжительных съёмок, тем более что диспетчер всё-таки соизволил ответить. Не-е-ет, Павел бы сел в машину, поставил спокойную музыку. Паша любил представлять езду по серпантину. Узкая, идеально ровная двухполосная дорога, словно пристроенная к отвесным скалам, с поворотами на сто восемьдесят градусов и абсолютно пустынная. Ты как будто на игрушечном треке, с которого нельзя свернуть. С одной стороны стеной высится горная порода, с другой – обрыв. Тебе только и остаётся вовремя снимать ногу с педали газа и сильно не жать на тормоза, иначе колодки не выдержат и твоя машина превратится в вагонетку. Многим не нравилась такая дорога, и они хотели как можно быстрее её проехать. Но зачем? Паша никогда не понимал таких людей. Он, наоборот, выбирал маршрут, где обязательно была дорога вдоль моря, чтобы наслаждаться не только бескрайним сине-зелёным пространством, но и ощущать себя. Да, именно ощущать. Только когда ты видишь красоту природы, осознаёшь её величие, ты понимаешь, насколько твои повседневные проблемы никчёмны. Насколько бессмысленны твои переживания о том, что актёр задерживается, камеры не могут «свести» вовремя или что предстоит перемонтаж из-за того, что «концепция» заказчика поменялась. Только после того как ты осознаешь, насколько ты мал в этом мире, насколько незначительна твоя роль в нём, тебе захочется жить.

Паше и сейчас хотелось жить, точнее, выжить.

«Где они, чёрт бы их побрал?»

Ему было очень-очень некомфортно. Темнота, душный маленький лифт. А самое главное – он замкнут! Полностью соединён по периметру, снизу, сверху. Как сюда вообще поступает воздух? Воздух! Вот чего становилось всё меньше. А может, он вообще закончится? Так, главное – не паниковать: говорят, из-за этого тратишь больше кислорода и он может закончиться. Без вариантов, без вариантов! А если представить, на какой высоте он сейчас висел, полагаясь только на пару тросов… Кстати, сколько они могут выдержать? Чем больше Паша сидел в этой коробке, тем чаще слово «гроб» возникало у него в голове, но он сразу же переключался на что-то другое… А что если…

Послышались неспешные шаги.

– Есть кто в лифте?

– А сами-то как думаете? – не выдержал Паша.

– Не переживайте! Ещё несколько минут – и мы его запустим. Когда же всё-таки проведут капитальный ремонт? Надоело уже каждые две недели выезжать.

Хоть в чём-то они не обманули. Действительно, после глухих ударов в шахте, каких-то металлических переключений лифт пусть и нехотя, но поехал-таки вниз. И вдруг снова остановка. Павел надеялся, что он уже на первом этаже. Или нет? Да что такое-то, почему эти придурки никак не могут вызволить его отсюда?! Никто не ответил, повисла секундная пауза, но всё-таки лифт подчинился нехитрым манипуляциям механиков, и ему пришлось выпустить пленника. С вратами рая это, конечно, не сравнить, как бы они ни выглядели, а вот луч света в конце тоннеля – вполне подходящая метафора для данной ситуации. Павел прямо-таки выпрыгнул из своей тюрьмы. Вставая, он поймал снисходительные взгляды инженеров.

– С возвращением!

Павел всё ещё с жадностью поглощал воздух.

– Эй, вы как? Скорую вызвать?

– Всё-всё. Всё нормально, нормально. – Дыхание медленно восстанавливалось, лёгкие получали то, чего так долго ждали.

– Ну и отлично. Тогда счастливо! – Ремонтники начали разворот к выходу.

– Подождите, я всё же спрошу. А вы ко всем так долго едете? Я имею в виду, что кому-то сегодня всё-таки может потребоваться помощь.

– Да, сегодня какой-то сумасшедший дом. Тут недалеко случился пожар, так пока там проверяли… У нас, знаете ли, нет возможности к каждому лифту приставлять бригаду.

Ребята явно расстроились. Ладно, получайте:

– В любом случае спасибо! Надеюсь, больше не увидимся.

Суровые парни удалились, чтобы спасать других страждущих… Или просто пошли обратно в свою каморку – смотреть русские сериалы.

Итак, всё хорошо. Ничего необычного, значит, всё получилось. Так, проверим мобильник. Странно, номера, который искал Павел, в списке пропущенных не оказалось. Может, в сообщениях? Тоже мимо. Ладно, начинаем с последних.

Помпеи

17 мая 1824 г.

Два брата уже целых полчаса искали затерянный город. Казалось, что их обманули и он заново был погребён под пеплом. Ответы идущих мимо местных жителей не помогали – те упорно указывали им в сторону Неаполя. Карл и Александр были в курсе непрекращающихся волнений, в том числе и с участием тайных обществ. Если они и нечасто проявляли себя в реальных действиях, то уж бурление-то в умах можно было услышать, проходя мимо любой таверны. А чего можно было ожидать при столь стремительной смене власти и интригах на самых высоких уровнях? На данный момент вновь созданным государством – Королевством обеих Сицилий – правил Фердинанд I, вернувшийся из изгнания, в котором пребывал до тысяча восемьсот шестнадцатого года. Все эти события не могли не беспокоить: ещё были свежи неприятные воспоминания о Мюнхене, где Карл сильно заболел, и судьба его была тогда неясна.

Они с братом приехали в эти края совсем за другим – впитывать в себя новые краски, запахи, чувства, и уж если испытывать переживания, то только те, которые помогают творить, а не впадать в депрессию. Да и обязательств перед Обществом никто не отменял. И вот наконец нашёлся человек, который показал небольшой холм в отдалении. «Это и есть Помпеи?» – удивились поначалу братья. Судя по всему, их ожидания были сильно завышены. «Всё так», – равнодушно ответил прохожий и пошёл дальше, старательно укрываясь от палящего солнца в тени редкой растительности. Через какое-то время они были на месте. На самом деле, это и вправду было совершенно не то место, каким они его представляли. Им показалось, что сейчас они окажутся в машине времени.

Было бы глупо думать, что те же самые Колизей или замок святого Ангела вызывали менее сильные чувства. Просто они были абсолютно другими. Упомянутые монументы были уже вписаны в новый городской ландшафт и вполне успели с ним сродниться. В Помпеях же каждый удар киркой, каждый взмах лопатой, каждый аккуратный стук молоточком по-прежнему открывал новую историю. И братья хотели – нет, жаждали – стать её частью.

– Buona sera! [3] Подскажите, где мы можем найти синьора Ардити? – спросили они у попавшегося на глаза рабочего.

3

Добрый вечер! (итал.)

Тот указал на небольшого мужичка, стоявшего поодаль. Впрочем, его жест был излишен, так как хранителя королевского музея в Портичи Микеле Ардити было хорошо слышно даже на таком расстоянии. Он что-то пытался разъяснить группе из троих землекопов. Карл был уверен в присутствии нецензурной брани, поэтому в слова особо не вслушивался. Александр, интересовавшийся больше архитектурой, нежели живописью, уже давно навёл справки про этого искусствоведа. Вывод последовал однозначный – перед ними был человек, полностью посвятивший себя труду под названием Помпеи. Не без счастливого случая, конечно.