Фонтенбло
Шрифт:
Жизнерадостная остроумная красавица, фаворитка старалась как можно дальше держаться от государственных дел, решавшихся в Фонтенбло. Ее влияние ограничивалось тем, что она назначала родственников на престижные посты. Вскоре высшие командные посты в армии заняли ее трое братьев, как полагают историки, в ущерб государственным интересам страны, поскольку вину за поражения в итальянских походах обычно списывают на них – Лотрека, Лепара и Лекена. На этом, собственно, и закончилось влияние Франсуазы де Шатобриан. И все же ее искренняя привязанность к Франциску ни у кого, даже у самых жестоких на язык, не оставляла никаких сомнений.
Однако Луиза Савойская, как женщина властная и не терпящая конкуренции, решила устранить фаворитку, и удобный момент, по ее мнению, настал в то время, когда Франциск I находился в мадридском плену. Король не забывал даму сердца, страстно мечтал увидеть ее, и королева решила: удобный момент для устранения независимой и всемогущей
В 1524 году жена Франциска I умерла, и он поступил согласно Мадридскому договору: женился на сестре Карла V Элеоноре Австрийской, некрасивой и бесцветной. Король Франции даже не считал нужным хотя бы внешне быть с ней учтивым, не стесняясь постоянно выказывать ей пренебрежение и полное безразличие. Правитель избрал своей постоянной фавориткой Анну де Писле и сразу же поставил перед фактом будущую жену, королеву Франции. В день приезда в Париж Элеоноры Австрийской Франциск встречал ее, стоя на балконе вместе с ослепительно прекрасной любовницей, заявив таким образом и о характере будущих отношений с законной супругой, и выказав рыцарскую дерзость в духе времени. «Свадьба не решает ничего» – так следовало понимать поведение короля. Анну де Писле Франциск также вскоре выдал замуж и пожаловал ее супругу завидную должность губернатора провинции Бурбоннэ. Едва умерла Луиза Савойская, которая все эти годы управляла сыном невидимой рукой, как Анна немедленно превратилась в ее преемницу, став настоящей королевой. Она получала в подарок титулы и земли, добивалась высоких должностей для своих братьев, воспитывала принцесс, оказывала покровительство писателям и художникам. Особа артистическая, Анна во многом способствовала преображению Фонтенбло, в частности оказывая покровительство Приматиччо. Лишь одно омрачало жизнь Анны де Писле: король Франциск начал болеть, кроме того, на небосклоне королевского двора появилась новая звезда, Венеру затмевала прекрасная Диана, Диана де Пуатье, возлюбленная сначала Франциска I, а потом и Генриха II. По иронии судьбы новая любовница дофина, которой в ту пору исполнилось 40 лет, была на 10 лет старше фаворитки отца.
С 1540 года весь двор был вынужден принимать участие в стычках двух женщин, двух невенчанных королев. При этом верх всегда брала герцогиня д’Этамп, но только пока был жив Франциск I. Она, конечно, сдерживалась уже с трудом, начинала допускать заметные ошибки в поведении, чем давала повод придворным для всяких обидных шуток и вызывала ликование новой фаворитки. Чувствуя закат Анны де Писле, один из приверженцев лагеря Дианы де Пуатье, придворный поэт Абер, писал в стихотворении, по сути больше смахивавшем на памфлет:
Поистине, живет еще Венера среди нас,Богиня – почести ей воздают большие.Она при попустительстве небесСвой челн в просторы моря направляя,Республике прядет большую месть.Но день грядет, и будет уничтожена Венера,На трон ее Диана богоданная воссядет,И добродетель воссияет на земле.Когда же король умер, прекратилось и существование Анны де Писле. «Король умер, да здравствует новая фаворитка!» Новая возлюбленная 28-летнего короля, Диана де Пуатье, заблистала звездой первой величины.
Миф о прекрасной Диане. Фонтенбло при Генрихе II
В итальянских походах Франциск I потерпел неудачу. В битве при Павии поражение было сокрушительным, а монарх оказался в испанском плену. Вновь обрести свободу ему удалось благодаря заключенному между Карлом V, королем Испании, матерью Франциска и его сестрой унизительному Дамскому миру, по которому ему пришлось согласиться на обмен: собственная свобода в ущерб свободе детей – старшего, дофина Франциска, и младшего, Генриха, герцога Орлеанского. Договор, заключенный в Мадриде, расчленял Францию на части, а принцам пришлось отправиться в Испанию в качестве заложников.
В 1526 году, в середине марта, французский двор находился на берегу пограничной с Испанией реки Бидассон, чтобы передать мальчиков-заложников. Конечно, никому даже в голову не пришло, что, возможно, из этого плена им никогда не удастся вернуться, никто не выразил им ни сочувствия, ни естественного сожаления. Семилетний Генрих переживал особенно сильно, он был младше своего брата. Заметив его состояние, молодая красивая дама подошла к нему и нежно поцеловала, как бы обещая надежду на скорое возвращение домой. Она была так ослепительно хороша собой, так добра, что не поверить ей было просто нельзя, и, возможно, потом, все долгие годы испанского плена, Генриху помогла выдержать испытания судьбы только безусловная уверенность в том, что все мучения непременно закончатся и он обязательно увидит родную страну, свой дом. Мальчик не мог и предположить, что по возвращении во Францию он снова встретит ту прекрасную даму, о которой привык думать как о своем ангеле-хранителе и с кем его будут связывать долгие годы самой нежной любви.
Думается, что и сама 27-летняя красавица не ожидала, как впоследствии развернутся события после того первого поцелуя, подаренного из искренней жалости. Ее звали Диана де Пуатье, и сейчас ее портреты украшают все французские музеи и, конечно, Фонтенбло. О «Нимфе Фонтенбло» напоминают многочисленные скульптурные изображения и картины, представляющие неподражаемую Диану-охотницу.
Диана действительно по натуре была охотницей. Полную жизненных сил ренессансную героиню современники называли не иначе как «распустившийся цветок красоты». Она имела обыкновение обливаться ледяной водой, вскакивать в седло с раннего утра и вместе со сворой собак мчаться бешеным галопом в леса Фонтенбло. Охота была для нее всем – любимым развлечением, наслаждением, счастьем.
Ей едва исполнилось 15 лет, когда ее выдали замуж за человека гораздо старше ее, нелюдимого и мрачного 56-летнего знатного сеньора, великого сенешаля Нормандии Людовика де Брезэ. Де Брезэ был внуком короля Карла VII, а если сказать точнее, бастардом монарха и его любовницы Агнес Сорель.
Сеньор де Брезэ, в отличие от своей юной супруги, был человеком опытным и нисколько не обольщался по поводу чувств новобрачной, правильно воспринимая брак как мезальянс. Потому буквально на следующий день после первой брачной ночи он со спокойной душой принял приказ короля отправиться в очередной поход, а юная Диана верно ждала его, бесконечно проливая слезы и не понимая, как и почему супруг покинул ее столь быстро.
Когда господин де Брезэ вернулся из похода, Диана старалась быть образцовой женой, любящей, всепрощающей и заботливой, и это в те времена, когда супружеская верность уже никоим образом не относилась к разряду семейных добродетелей. Потому и Диану современники редко воспринимали как женщину, способную на действительно сильное и искреннее проявление чувств. Поначалу ей приходилось выносить скабрезности Брантома, с легкой руки которого некоторые историки продолжают считать, будто только благодаря тому, что Диана отдалась любвеобильному Франциску I, ее отец, скомпрометировавший себя в дворцовом заговоре сенешаля Бурбона, избежал эшафота. Брантом приписал отцу Дианы следующие слова: «Да хранит Бог прекрасную задницу моей дочери, которая сослужила мне такую хорошую службу!». Поддержал эту легенду и романтик Виктор Гюго в своем романе «Король забавляется», правда в этом произведении Диана показана невинной девственницей; что же касается такой мелочи, как целомудрие, то его она предлагает королю с готовностью. На самом же деле о какой невинности могла идти речь, если Диана была замужем и ей исполнилось 27 лет? Она уже 12 лет жила в согласии с Луи де Брезэ, который и добился помилования для своего тестя.