Фрагменты

Уэллс Дэн

Они не рискнули отправиться в дом Нандиты до следующей ночи: опасались слежки.

Оказавшись на месте, они обнаружили, что жилище уже было разорено Партиалами, которые тщательнейшим образом обыскали каждый уголок и каждую трещину.

— Если здесь что-то осталось, я буду несказанно удивлен, — заметил Маркус, но все равно вместе с Ариэль принялся за работу, надеясь найти фрагмент планов Нандиты, который пропустили Партиалы, если те даже знали, что искали.

Целые дни они проводили в пустом доме, обыскивая его как можно более тихо и осторожно, а ночами прятались в соседних зданиях, каждый раз в разных, стараясь оставаться незаметными.

Люди, которые привлекали слишком много внимания, оказывались жертвами вечерних казней.

Маркус и Ариэль начали с комнаты Нандиты: искали в ящиках и комодах, коробках под кроватью, пространстве между туалетным столиком и большим зеркалом, даже под матрасом и в карманах одежды.

Оранжерею они тоже обшарили, хотя в отсутствие Нандиты ею занималась Хочи и осталось мало мест, где она не разводила свои собственные лекарственные травы и прочу рассаду. Когда и там ничего не нашлось, Маркус и Ариэль переключились на остальную часть дома, начиная поиски с комодов и шкафов. Кроме того, они поднимали половицы, срывали со стен обивку и даже рыли ямы в саду. Найдено ничего не было.

— Думаю, придется с этим смириться, — сказал Маркус многими днями позже, устало прислонившись к кухонной стойке. — Эти журналы экспериментов либо не существуют, либо их здесь больше нет.

— Они существуют, — возразила Ариэль. — Я видела их.

— Возможно, она забрала их с собой, — предположил Маркус. Он уставился в дыру, которую они только что пробили в стене кухни. Около года назад Нандита вставила сюда панель гипсокартона, о чем Партиалы, очевидно, не знали, но, отодрав часть обивки, Маркус и Ариэль не нашли ничего, кроме пары потерявшихся гвоздей. — Может, поэтому она и ушла: чтобы продолжить исследования или, например, проанализировать их результаты.

— Или чтобы спрятать их, — сказала Ариэль. — Или, как знать, чтобы уничтожить их раз и навсегда. Хотя я не представляю, что заставило бы ее так поступить.

Маркус покачал головой.

— Ты подразумеваешь, что она ушла по своей воле. Что, если ее забрали? Ее саму и ее записи? Это похоже на... — Маркус замолчал и сухо рассмеялся. — Я хотел сказать, что это похоже на излишнюю подозрительность, но, принимая во внимание обстоятельства, это может оказаться правдой. Не думаю, что меня еще что-то может удивить.

Ариэль встряхнула головой.

— Если ее забрали, ее не стали бы снова искать здесь, верно?

— У Партиалов существуют множество фракций, — сказал Маркус. — Возможно, это были враги Морган.

— И Нандита, и доктор Морган ставили над Кирой эксперименты, — произнесла Ариэль, кивая. — Исходя из того, что нам известно, они могли работать вместе.

— Когда ко мне приходила Херон, у меня сложилось впечатление, что Нандита работала на Морган, — сказал Маркус. — Но, полагаю, Херон не самый надежный источник информации. Но как насчет этого: насколько нам известно, последние эксперименты Морган над Кирой были совершенно случайными. Ей просто нужна была девушка-человек, она не старалась заполучить в свои руки кого-то конкретного.

— Насколько вам известно, — заметила Ариэль.

— Насколько нам известно, — согласился Маркус. — Но я был там. Я видел, как действовала Кира, как она принимала решения в своей обычной манере. Если Морган хотела заполучить конкретную девушку, ей нужно было всего лишь напасть на остров, как сейчас, а не устраивать какую-то до нелепости сложную схему, чтобы обманом заставить Киру по собственной воле отправиться на материк.

— Но что насчет фотографии, о которой ты мне говорил? — спросила Ариэль. — Ты знаешь, что Кира и Нандита были знакомы до Раскола, что уже странно, но снимок на фоне ПараДжен?

Разве это не было для тебя сигналом, что здесь творится что-то непонятное? Дело не может быть просто в знакомстве.

— Но в чем? — спросил Маркус. — Конечно, это сигнал, но что же действительно происходит? Я уже много недель пытаюсь в этом разобраться, из-за этого мы перевернули твой дом с ног на голову, но что мы должны были обнаружить? Неужели фотография возле ПараДжен означает, что Кира чем-то отличатся от нас? У большинства людей есть некоторые генетические модули, встроенные при рождении; неужели Кира была наделена чем-то особенным? Может ли такое быть, что она каким-то образом важна? Мы с тобой вместе, Ариэль, но, честно говоря, я совсем не понимаю, что все это значит.

Они услышали шум и мгновенно узнали рычание двигателя, вероятно, весьма крупного. С появлением Партиалов и благодаря их значительным ресурсам и энергии, в Ист-Мидоу снова вернулись автомобили, и люди научились на слух узнавать о приближении «полиции» Партиалов.

Маркус и Ариэль прижались к полу, стараясь, чтобы дом казался как можно более необитаемым.

Это сработало.

— Этот подъехал ближе остальных, — произнесла Ариэль. — По-моему, они знают, что мы здесь — то есть что мы используем этот дом.

— Бумаги, которые ты видела в оранжерее Нандиты, — начал Маркус. — Что ты еще можешь о них вспомнить?

— Я тебе уже говорила, — произнесла Ариэль. — Там было написано: «Мэдисон: для контроля». И много информации насчет физического состояния: рост, вес, артериальное давление и так далее. Это были не просто одиночные заметки, а длительные наблюдения за изменениями.

Нам с Мэдисон было по десять, возможно, одиннадцать лет, у нас как раз начинался период полового взросления, поэтому имело место множество преобразований. Но более половины записей были посвящены различным препаратам — наверное, травам, и Нандита описывала их различные свойства и, иногда, их смеси, которые хранила в своих пробирках. Она пыталась составить нужную пропорцию для... чего-то. Не знаю. «Для контроля», чем бы это ни было.

— О черт, — пробормотал Маркус, уставившись в пол. Когда его осенило, он закрыл глаза и стал медленно качать головой. — Проклятье, дважды проклятье, черт бы это все побрал.

Ариэль улыбнулась.

— Следите за своими выражениями, мистер Валенсио.

— Дело не в контролировании, — сказал Маркус, глядя на Ариэль. — Сколько ты знаешь о научном методе?

— Я видела то, что видела, — настаивала Ариэль.

— Да, разумеется, — согласился Маркус. — Но тебе было десять лет, и ты не знала, как это понимать. Когда ученый проводит эксперимент, у него всегда есть по меньшей мере два объекта: собственно экспериментальный, которым он занимается, и контрольный, который не трогают. Это исходный, неизменяемый предмет испытаний, нужный только для наблюдений, чтобы то, что произойдет с экспериментальным объектом, можно было с чем-то сравнить. Вероятно, Нандита использовала Мэдисон как контрольный объект, чтобы лучше разобраться в наблюдениях за Кирой.