Франция в поисках внешнеполитических ориентиров в постбиполярном мире
Шрифт:
союза к 1 июля 1989 г., началу президентства Франции в ЕЭС.
В то же время, последняя фраза Миттерана открывает другую сторону
проблемы. Объединение Германии нарушало status quo, что не могло не
беспокоить Францию, хотя когда Миттеран говорил о европейском
общественном мнении, он в той же мере мог сослаться на Великобританию, тем более что М.Тэтчер не скрывала своего отрицательного отношения к
124 Le Monde, 23 mai 1996.
77
скорейшему
Французско-западногерманская близость в рамках НАТО и ЕЭС, притом, что «дружба сцементировала то, что вначале было навязано
необходимостью» (Миттеран, 1988 г.), была решением исторической
французской задачи обеспечения безопасности её восточных границ, а в
более широком плане – строительства единой, экономически сильной и
мирной Западной Европы, в которой Франция хотела бы играть ведущую
политическую роль. Однако, негласным условием преодоления взаимного
франко-германского недоверия было уважение ялтинско-потсдамских
договорённостей125. В крушении этой системы коренится главная причина
французского беспокойства по поводу форсированного объединением
Германии.
За два месяца до падения Берлинской стены Миттеран заявил западно-
германским журналистам: «Европа является континентом со своей
географией. Я об этом не забываю. Но всему своё время»126. В июле 1989 г., когда волна беженцев из Восточной Германии, искавших убежища на
Западе, хлынула через только что открытую австрийско-венгерскую границу, французский президент предупреждал, что рождение объединённой
Германии не должно состояться « при помощи акушерских щипцов» (au forceps). Но летом 1989 г. никто не думал, что процесс объединения пойдёт
столь стремительно. На саммите Большой семёрки, состоявшемся в середине
июля, проблемы экономической помощи СССР и социалистическим странам
Европы обсуждались в привычном ракурсе. Вопрос о ГДР не был выделен в
связи с будущим объединением Германии, хотя незадолго до этого, на
125 Цит. По: Garcin T. L’unification allemande et la classe politique francaise// Hйrodote. – 1993.
– NІ 68. Р.113.
126 Ibidem.
78
саммите НАТО в Брюсселе (30 мая 1989 г.), было оглашена формула
«воссоединения германского народа путём самоопределения»127.
Откуда этот недостаток предвидения? Летом 1989 г. в интервью
журналу «Нувель Обсерватёр», Миттеран назвал первую причину
невозможности немедленного объединения Германии. Это противодействие
СССР. На вопрос, не боится ли он расширения влияния ФРГ в странах
Восточной Европы, он ответил: «Германия не заинтересована в разрушении
союзов и не стремится пожертвовать своей европейской политикой в пользу
объединения, к которому СССР ещё не готов»128. Миттеран, как, впрочем, никто на Западе, в том числе и в ФРГ, не мог представить, что СССР
согласится с объединением Германии. Все годы холодной войны, на
протяжении 40 лет, прошедших с образования ФРГ, мир был уверен, что
вопрос о германском объединении может стать главным поводом к войне в
Европе. Кроме того, события 1968 г. в Чехословакии и 1980 г. в Польше
убедительно свидетельствовали о решимости советского руководства
применить силу в случае попыток пересмотра социалистического выбора в
странах Восточной Европы. Первым знаком того, что М.С.Горбачёв
предпочитает воздержаться от репрессивных мер, было одобрение Москвой
решения венгерских властей разрешить беженцам из ГДР, укрывшимся на
территории посольства ФРГ в Будапеште, выехать в страну, которую они
изберут, т.е. в ФРГ. Это произошло 10 сентября 1989 г. и означало отказ
М.С.Горбачёва от «доктрины Брежнева»129. Ускорение событий в Восточной
Европе – открытие границы между Австрией и Венгрией, отказ венгерского
руководства от марксистской идеологии, открытие западной границы
Чехословакии – способствует крушению «железного занавеса». Стало ясно, что объединение Германии – дело времени.
127 Le Monde, 1 juin 1989.
128 Le Nouvel Observateur. 27 juillet 1989.
129 Доктрина ограниченного суверенитета стран социалистического лагеря в пользу содружества.
79
Высказывания Миттерана, приведённые Ю.Ведрином,
свидетельствуют, что президент не мог равнодушно относиться к
происходящему в Германии: « Франция и не такое повидала!- успокаивал он
своих сотрудников, - Она всегда выстоит. Вы думаете легко было Франциску
Первому оказаться лицом к лицу с Карлом Пятым? Мы уже тысячу лет
живём бок о бок с немцами, более многочисленными, чем мы. И всегда как-
то выпутывались!»130.
В то же время, дипломатические шаги Миттерана не оставляют
сомнений в том, что он имел позитивную «стратегию сопровождения».
Франция должна была обусловить объединение рядом важных гарантий, касающихся, во-первых, европейской стабильности, а во вторых, поступательного углубления европейской интеграции. Ещё в мае, выступая
перед Советом министров, президент предупредил: «То, что немцы хотят