Французская любовь. Как это бывает
Шрифт:
– Нюсику нравится? – сказала она, томно улыбаясь.
Я вздохнул тяжело и ничего не ответил, только преданно по-собачьи взглянул в ее глаза, полностью доверяясь ей… и ее воле. Девушка поднялась, оперлась на одну ногу и медленно подняла подол повыше к груди. Согнутая в колени нога, описала круг туда и обратно. И опять туда и обратно. Черный треугольник между ног хищно и вожделенно казалось, подмигивал, скрывая что-то неведомое в глубине.
О! Господи! Я испытал непередаваемое чувство. Узкая талия, втянутый живот с вдавленным пупком, темная щеточка волос совершенно мучительная в своем притяжении. Все это заставляло
– Взрослые девочки любят маленьких мальчиков, – сказала она, любуясь на мое растеряно глупое лицо. У тебя была девочка… по-настоящему?
– Нет, – сказал я и густо покраснел, как будто сознался в чем-то неприличном и постыдном.
– Недотрога Нюсик! А лет нам сколько?
– Почти шестнадцать.
– Это много… пора становиться мужчиной.
Ее слова не возымели на меня действия. Я сложил руки на колени как старичок, замер, только расширенные зрачки глаз выдавали мое состояние крайнего возбуждения и волнения.
– Кинопередвижка в колхозе «Прощай Родина», – пошутила она, – а пьяный механик заснул. Ау!
– Не заснул, – сглотнул я непрошенную слюну, – совсем не заснул, – повторил я, торопливо мямля окончание фразы.
Она приблизилась почти вплотную, не опуская платья. Терпкие островатые запахи женского тела достигли моего носа. Вот она рядом… только протяни руку, коснись пушистых черных волосков. Пусть они утонут в твоих пальцах. Оказывается все так ПРОСТО!!! Все что раньше казалось несбыточным и запретным. Все что скрывалось за семью замка-ми… вот ОНО!!!…!!! Голова кружилась или от мадеры, или от моей развязной незнакомки, или от горячечных запахов, что исходили у нее от нижней половины тела, или от всего вместе взятого!!!
В момент наивысшего напряжения в купе постучались. Это было как гром среди ясного неба. Я в ступоре обездвижил, а она быстро опустила платье, вытянула губы трубочкой, приложив к ним пальчик, и показала взглядом на дверь. Я, глупо моргая, согласно кивнул ей в ответ, и открыл небольшую щель. Но тот, кто стоял с обратной стороны, не удовлетворился этим и довольно бесцеремонно распахнул ее почти на всю ширину. В проеме двери стоял ее пьяный ухажер.
– Не понял! Ты чего здесь делаешь? – обратился он к моей незнакомке.
– Мавр пришел! Посмотрите на него. Проспался! – ядовито бросила в ответ девушка.
– Так! С этим щенком утром потолкую, а ты сейчас же брысь на место, – он страшно заводил глазами и добавил, – мигом я сказал.
Девушка сделала, оскорблено брюзгливое выражение лица, но, тем не менее, послушно вышла, незаметно подталкивая носком ноги колготки с трусиками в сторону. В коридоре Мавр, как она его назвала, продолжал ее костерить, но вполголоса. Она вяло огрызалась. Наконец их дверь захлопнулась и там наступила тишина, прерываемая редкими глухими стуками и сдавленными стонами.
Я ночью вышел в Омске. Вокзал встретил меня холодным неприятным дождем. Зонта у меня не было. Желтые фонари выхватывали из темноты блестящие станционные постройки. Пахло вокзалом, сырым асфальтом и шпальной пропиткой. В руках я помимо чемодана держал небольшой плотный пакет из газеты. Подошел к урне, хотел выкинуть, но передумал и торопливо засунул его во внутренний карман куртки. «А если найдет мама? Что она подумает? Ладно, спрячу где-нибудь в доме. Но зачем мне все это? Путь полежит. … Может все к лучшему. Все, что не делается,
Всего год назад мы с Сашкой Малтыгиным старательно вырезали из журналов красоток. Журналы были зарубежные, что привезла ему сестра из Австралии. Она была балерина Новосибирского театра оперы и балета, и на ее день рождения приезжал олимпийский чемпион Александр Тихонов. Сашка был непростой парень. Я гордился им.
Мы заперлись в комнате и беспощадно кромсали эти журналы втайне от взрослых. Девушки были в купальниках, хороши и в откровенных позах. Ну, так нам тогда казалось. Железный занавес в те времена был строгий! Что получше фотки, Сашка забирал себе, а те, что не очень, милостиво отдавал мне. Я страшно завидовал ему. Мне было пятнадцать. У Сашки было сразу три порока сердца, и белый военный билет, который на самом деле был не белый. Он умер через три года в восемнадцать в такую же ветреную осень. Неотложка даже не успела приехать. Я учился на втором курсе института. На похоронах местное хулиганье перебрало так, что запели песни. А мне хотелось плакать.
Спустя годы я женился, а жена лет через семь нашла этот пакетик. Молча, положила на стол передо мной. Я как мог, объяснил. Не знаю, поверила ли она мне? Наверно поверила. Спасла старая советская газета тех лет. Но выкинуть все, же пришлось. Мы любили ту страну,… когда не было, казалось ничего… и даже девочек в купальниках вырезать надо было тайком. … Наверно мы просто были молоды.
Золотой песок
Какой сегодня день? Он чем то примечательный. Грустно и печально и нет неповторимой страны. Куда пропало море и белые любопытные чайки, которые не торопливо по хозяйски расхаживают по золотистому песку и клюют нашу обувь.Я стал забывать Иву в белоснежном прозрачном платье с лучистыми глазами.
Когда это было? И было ли вовсе?! Долго я мог стоять и не уходить из сарая. Как пахнут расколотые и аккуратно сложенные красноватые чурки из граба, наверно не пахнет ничто в этом мире. И сам он сделанный из земляных кубиков проросших травой. И этот высокий чердак с немыслимо извитыми яблоневыми перекрытиями. Они будто руками вытянувшись вверх держат черепичную крышу. Старые яблони! …Это их последняя миссия, когда яблоки уже перестали родиться на их ветвях и радовать душистыми медовыми плодами.
Какой сегодня день? Он чем-то примечательный? Отчего так безрадостно сегодня. Грустно и печально, …и нет чудесной и неповторимой страны Болгарии. Куда пропало море, белые любопытные чайки, которые неторопливо по-хозяйски расхаживают по золотистому песку и клюют нашу обувь. И я стал забывать Иву в белоснежно-прозрачном платье, …с лучистыми глазами и развевающимися на ветру русыми волосами. Нет милых домиков в деревне с заплетенными в косички головками лука на потрескавшейся стене. И нет кроликов с красными глазами в решетчатых загонах. И заготовок соленьев-компотов в небольшом подвальчике.