Франко
Шрифт:
И осенью, когда девягнадцатилетний Франко приехал во Львов, чтобы поступить на философский факультет университета, он уже вез с собой немало законченных и начатых произведений — и стихи, и прозу, и драмы. А кроме того, у него были выполнены переводы «Электры» и «Антигоны» Софокла, несколько песен из «Нибелунгов» и «Одиссеи», вся «Краледворская рукопись», отрывки из «Фауста» и «Уриэля Акосты», из стихов Пушкина и Лермонтова, Гейне и «Слова о полку Игореве», стихотворное переложение некоторых глав «Библии» и истории Рима.
•
Древний
Письма Франко к Ольге Рошкевич из Львова насыщены этими новыми впечатлениями. Сам Франко полон планами — творческими и издательскими. Он печатается почти в каждом номере журнала
Село Нагуевичи, в котором родился Иван Франко. Картина художника
В. Патыка.
Иван Франко в детстве. 1870 г.
Фото.
Иван Франко с товарищами Ипполитом Погорецким (слева) и Ярославом Рошкевичем (справа). 1875 г. Фото
«Друг». Он деятельный член студенческого «Академического кружка», где острее всего идут споры о целях и методах общественно-литературной работы.
Секретарь правления «Академического кружка», он же — редактор журнала «Друг», Антон Дольниц-кий вспоминает: «Помещение «Академического кружка»... находилось на первом этаже каменного дома на углу улиц Краковской и Корняктов и состояло из трех комнат — одной большой и двух поменьше, из которых одна была предназначена для читальни, а другая для библиотеки и для заседаний правления и редакционного комитета...
В этих комнатах «Академического кружка» я и встретился впервые с Иваном Франко. Впечатление, которое произвела на меня эта встреча, до сих пор не выветрилось из моей памяти. Я знал его прежде только по стихам, присылаемым к нам, и по слухам, доходившим из Дрогобыча, о его замечательных, достойных изумления способностях.
Он представлялся мне высоким, внушительным молодцом. А здесь при первой встрече я увидал худощавую, невзрачную фигурку с рыжими волосами, красноватыми веками, неуклюжими жестами, но при этом с ясным и решительным взглядом и с чрезвычайно симпатичной, захватывающей слушателя речью. При всей его сдержанности чувствовалась' уверенность в себе, сознание собственного достоинства, а может быть, и своего превосходства над другими.
При этом сохранял он обыкновенно серьезность, говорил строго логично, последовательно, часто с оттенком юмора или сарказма. Смеяться он не любил, хотя и сам шутил и чужими шутками бывал доволен...
Замечу, что Франко писал очень быстро, стоячими
Вообще характернейшей его чертой была быстрота. Быстро читал, быстро писал, быстро ориентировался и решал. А читал все, что попадалось. Я уверен в том, что, будучи библиотекарем «Академического кружка», он на протяжении года перечитал всю библиотеку в несколько тысяч томов. Без книги под мышкой редко можно было его встретить на улице...»
9
Во Львове Франко жил возле костела бернардинцев, на первом этаже старого каменного дома. Этот дом называли «бойковским», потому что здесь купцы бойки 3 хранили на складах свои товары.
Франко поселился со своим старым приятелем Ярославом Рошкевичем и с новым знакомым — студентом Михаилом Павликом.
Павлик был таким же мужицким сыном, как и Франко. Сильный и решительный человек, он привлек молодого Франко своей самоотверженной преданностью народу. Уже очень скоро Франко и Павлика связала дружба на всю жизнь.
В 1875 году в журнале «Друг» были опубликованы письма в редакцию украинского либерального историка, этнографа и публициста Михаила Драго-манова. Драгоманов призывал галицкую молодежь изучать русскую и западноевропейскую литературу и писать не на искусственном «язычии», а на народном украинском языке.
На страницах «Друга» разгорелась полемика. И хотя консервативная часть «Академического кружка» возражала Драгоманову («У нас в Галичине не приймется ни язык великорусский, ни украинский, для того пишем, о сколько можно, по-галиций-ский...»), большинство молодежи было на его стороне.
Михайло Павлик и Иван Франко (за подписью «Хмара») опубликовали в журнале «Друг» статью.
Они предлагали реорганизовать «Академический кружок». По их мнению, его деятельность «должна заключаться в том, чтобы тесно связать интеллигенцию с народом».
Победило прогрессивное направление. В начале 1876 года Франко, Павлик и их единомышленник Иван Белей вошли в состав редакции «Друга».
Теперь журнал совершенно изменил свое направление. В нем стали появляться художественные произведения и статьи, отражавшие борьбу за реализм в литературе, за народность языка, культуры, просвещения.
Правда, для самого Ивана Франко многие вопросы, возбуждавшие столько споров в «Академическом кружке», были вопросами давно и окончательно решенными. Он уже тогда стоял на несколько голов выше окружавшей его львовской молодежи. И недаром позже в своем автобиографическом письме к Драгоманову Франко так вспоминал это время: «Явившись во Львов, в «Академический кружок», я внезапно очутился посреди споров о языке и национальности... Я не буду здесь рассказывать историю тех перемен, которые произошли в редакции «Друга» главным образом под влиянием Ваших писем... Из Ваших писем в редакцию «Друга» я вычитал только лишь то, что необходимо знакомиться с современными писателями, и бросился читать Золя, Флобера, Шпильгагена — так же, как перед этим уже с восхищением читал Л. Толстого, Тургенева и Помяловского, а затем Чернышевского, Герцена... За эти три года университетской жизни я читал очень много...»