Франко
Шрифт:
•
Победа Франко и Павлика в «Академическом кружке» и редакции «Друга» была ознаменована в том же году выпуском литературного альманаха «Днестрянка». Здесь преобладали произведения реалистические, написанные на народном украинском языке. Среди них повесть Марко Вовчка «Институтка» и два первых значительных прозаических произведения Франко: повесть «Лесихина семья» и рассказ «Два приятеля».
Франко написал их в Лолине, в обществе своих друзей Рошкевичей, в светлые дни любви к Ольге...
.
— Ну, что же это такое! — возмущался почтенный редактор влиятельного львовского клерикальнонационалистического журнала «Правда» — а позднее газеты «Дело» — Владимир Барвинский. — У вас могла бы получиться прекрасная идиллия,. если бы не этот несчастный натурализм, который совершенно портит идиллическое впечатление. В какую категорию произведений можно зачислить вашу повесть?
Франко отвечал, что вопрос о «категориях» литературы его не трогает. Он считает настоятельной необходимостью изображать все классы общества и в своей повести хотел показать контраст между красотой природы и убогой жизнью народа.
Но Барвинский не унимался:
— Это совсем не в духе нашей поэзии, особенно народной, — здесь природа и грустит и радуется в согласии с печалями и радостями человека.
— Но такая видимая гармония, — замечал Франко,—‘только один из способов возбудить определенное настроение. Однако народной поэзии не чужд и другой прием — прием контраста.
Барвинский этого не понимал.
— Нужно, — настаивал он, — писать округленные, законченные рассказики, новеллы или романы, а не эскизы, не наброски.
— Я не чувствую в себе силы, да и не владею таким количеством наблюдений, чтобы построить округленный, законченный рассказ и дать в нем полную картину всего общества или хотя бы одного какого-нибудь класса, — скромно заявил Франк о.
И еще один вопрос вызвал спор между Франко и Барвинским. Редактор считал необходимым, чтобы повесть непременно будила национальные чувства. А Франко настаивал на том, что прежде всего следует изображать социальные отношения людей.
— В условиях различного воспитания, традиций, окружения, — говорил Франко, — и последовательность, и причинность, и закономерность поведения различных людей различных классов бывают различны. Изображать эти особенности человеческой логики и психологии для меня самое привлекательное дело.
— Ну, так это не хватит всей жизни, чтобы настолько войти и вдуматься в дух разных людей из разных классов, чтобы изобразить их в повестях, — возражал Барвинский.
— Да, —отвечал Франко, — и все же это необходимо. И только располагая такой картиной жизни общества во всех его классах и явлениях, мы можем рассчитывать на синтез, на создание более широких и «округленных» образов.
Барвинский, конечно, так и не согласился с. молодым писателем-реалистом. «Но меня этот разгов-ор с ним, — вспоминал Франко, — привел к окончательному решению: собирать материалы, писать эскизы и рассказы, изображая наше общество, различные его классы, разные стремления, муки, порывы, иллюзии и настроения. Жизнь дала мне, пожалуй, даже слишком много возможностей
Так окончательно созрел у писателя план всестороннего художественного показа жизни народа.
В середине семидесятых годов Франко пишет рассказы и повести, и с их страниц встают забитые нуждой, непосильной работой и бесправием крестьяне. В первый раз в литературе появляется образ наемного .рабочего — нефтяника бориславских промыслов. И ему противопоставлен образ эксплуа-татора-капиталиста, грязного представителя раннего промышленного «грюндерства»... Капиталистический удав — «боа-констриктор» (так и назвал Иван Фрднко свою повесть) — душит бедняков, убивает все подлинно человеческое, толкает на преступление.
«Лесихина семья», «Два приятеля», затем цикл рассказов, печатавшихся в журнале «Друг» и вышедших в 1877 году под заглавием «Борислав. Картины из жизни прикарпатского населения», — все это было совершенно новым словом в украинской прозе.
В то же время появляется первый сборник стихотворений Франко — «Баллады и наставления». Он состоит главным образом из переводов — Пушкина, Алексея Толстого, Гейне. В журнале «Друг», в альманахе «Днестрянка» Франко помещает свои прозаические переводы: начало романа «Что делать?» Чернышевского, отрывок из «Истории одного города» Салтыкова-Щедрина, рассказы Глеба Успенского, Эмиля Золя.
На всю жизнь осталась у него эта изумительная работоспособность: ведь библиографический указатель его сочинений включает свыше четырех тысяч номеров!
Франко выступает в журнале «Друг» с литературно-критическими статьями. Он стремится теоретически обосновать принципы реализма в литературе и народности в языке. Он популяризует отдельные мысли и высказывания Белинского, которого называет «отцом реалистической школы».
Франко уже ясно понимает, что «действительность должна быть основой поэзии, и тогда поэзия будет иметь цену для действительности». Его все больше волнует мысль о необходимости коренных перемен, хотя пока он еще и не осознал всю глубину революционно-демократических взглядов на развитие общества.
Он склонен был думать, что одним только прогрессом культуры и науки можно решить важнейшие социальные проблемы.
J
jAff ВОКРУГ в безысходных муках, под бременем • тяжкого труда изнывал «робучий люд» — Борислава и Дрогобыча, Львовщины и Прикарпатья...
«Ясное погожее небо горело над раскаленным Бориславом... Ветер ни разу не шевельнул воздух, не повеял прохладой, не рассеял тяжелых густых испарений, которые, поднимаясь из ям, из глины, ручьев, грязных складов, нависли тучей над Бориславом, спирали дыхание в груди...