Франсуаза, или Путь к леднику
Шрифт:
В «Квазаре» им с Татьяной предоставили комнатку в торце коридора; Боря и Света работали непосредственно в бухгалтерии. Этот аудит не был сложным, простой инициативный аудит. Хозяин «Квазара», он же директор, сам заказал аудит по стандартному случаю смены главного бухгалтера.
– Режьте меня на куски, - сказала Татьяна, так и не раскрыв свежую папку, - но это правильно, когда главный бухгалтер - жена директора. Хотя бы не украдет, не навредит.
Дина промолчала. Татьяна не владела нюансами. Пикантность ситуации в том была, что хозяин «Квазара», он же директор, со
– Ну и по какому же счету дебита у них благотворительность отражается?
– Сама себя спросила Дина, проведя карандашом сверху вниз по таблице.
– Фестиваль домашних растений?.. Допустим, допустим... Только в прочих расходах записи нет. Ну, конечно - нераспределенная прибыль. Понятно.
– Это не криминал, - сказала Татьяна.
Криминал не криминал, а бумаги оформлялись крайне небрежно, с ошибками и нарушениями, и что показательнее всего, с явными подставками фирмы под изрядный налог, - возможно главный бухгалтер уже давно догадывалась об изменах мужа.
– И на основании чего же списана дебиторская задолжность - где документы?
– продолжала вопрошать Дина.
– Инвентаризация задолжности не производилась, а резерв по сравнительным долгам у них вон какой!.. А ты говоришь.
– Твой-то что - ничего?
– спросила Татьяна.
– Мой - что «ничего»?
– Дина не поняла.
– Ну это... Как у твоего, спрашиваю... Еще не вышла книга?
– Скоро. Стадия работы с художником.
– Он сейчас нигде не работает?
– Ну, вот с художником работает. И вообще - сам с собой. Сегодня встал ни свет ни заря. Поработать решил.
– А денег не зарабатывает?
– Слушай, у меня вполне хороший заработок, или, по-твоему, нет?
– Все-таки наверное ощутим скачок - он же у тебя зарабатывал порядочно, и вдруг раз - и ничего. Все на тебе одной. Как это? Взял и уволился! Сам! Или ему за книгу много заплатят?
– За книгу практически ничего. Если бы у нее тираж был миллион, тогда бы да. А так - пустяки. В убыток издателям.
– А какой у нее тираж?
– Думаю, тысяча. Вряд ли две.
– Всего тысяча? Так мало?
– Для первого издания это нормальный тираж.
– Зачем же в убыток издавать?
– Ну не совсем в убыток. Для издателей это имиджевый проект. И не очень затратный. По-видимому, они считают для себя престижным издать книгу детских стихов. Тем более с картинками. Тем более с картинками известного художника.
– Прочти одно.
– Да ну. Не помню.
– Ладно ломаться. Я понимаю, если бы ты сама сочинила. А мужнино-то чего не прочесть.
– Там у него малышовое.
– Дина закрыла свою папку.
– Типа того, - сказала, вспоминая.
Она поводила кистью руки по воздуху, как бы устанавливая контакт с эфиром.
Сейчас.
И вспомнила.
Под собой не чуют ног
Козлик Прыг и козлик Скок.
Хлеба вынесешь кусок:
Козлик Прыг - навстречу — скок!
Ну а высунешь язык:
Козлик Скок - в испуге прыг!
– Смешно. А что - недурственно. Аутентично, - наконец произнесла любимое слово Татьяна.
– Да, озорное такое, - улыбнулась Дина.
– Еще прочти.
Но тут приоткрылась дверь, и Борис обнаружил свою физиономию:
– Динара Васильевна, Таня, вы с нами? Мы со Светой обедать пошли.
12
Доктор Фурин с этого и начал занятие. Предложил обсудить.
– На птичьем? На тарабарском?
– спрашивали курильщики.
– По возможности на человеческом. Но... У вас уже есть опыт регресса, представьте, что вы малые дети.
В Интернет вхожи все: все уже знали, что случилось в Перу.
По-детски, однако, не очень пошлО - больше по-взрослому.
Сразу же возник не детский совсем спор о стоимости перуанского легкого. Цены предполагались разные, но в любом случае все сходились во мнении, что стоимость легкого отечественного курильщика, указанная в позавчерашнем прейскуранте, сильно была занижена. И вообще, за державу, как обычно, обидно. Вот, говорили, если б украли из нашего музея гигиены (все без исключения участники группы там вчера побывали), если бы, интересовались, из нашего украли нашего курильщика легкое, сообщило бы агентство Рейтер об этом и узнали бы о нашей краже в Перу?
Данный вопрос породил неожиданную идею: украсть из музея гигиены легкое нашего курильщика и переправить его как-нибудь перуанцам, выдав за то, украденное у них, глядишь и заплатят обещанные две тысячи долларов. Предложение заинтересованно обсудили, причем с точки зрения выполнимости предприятия, не беря во внимание нравственный аспект проблемы. Решили, что подмену непременно заметят: наше легкое заспиртовано и находится в баночке, тогда как легкое, украденное в Перу, можно было трогать руками, значит оно субстанционально было другим.
– Интересно, - сказала Маша (кошка, Верхний Волочок, розовый), - кому захочется трогать руками легкое курильщика?
Предположили: слепым. В зарубежных музеях многие экспонаты разрешено трогать слепым.
– Если бы я была слепой, все равно бы не стала трогать легкое курильщика, - сказала Маша, брезгливо поморщившись.
С ней согласились.
– Остановимся на этом моменте, - сказал доктор Фурин.
– Пусть каждый назовет главную причину отказа потрогать легкое руками.
Называли причины по кругу - «по солнышку». Были такие: «Оно скользкое», «Оно гадкое», «Оно настоящее»... Адмиралов сказал: «Чужое не трогаю».