Фрилансер. Абсолютный хищник
Шрифт:
— Гомес? — переключилась на технические детали королева.
— Дайте неделю, ваше величество, — склонил глава «пятёрки» голову. — Я озадачу своих спецов, они подумают, проанализируют аналитику, обсосут ситуацию с разных сторон, и после этого приду с ответом по этой проблеме. Потому что, Хуан, ваше высочество, вы недооцениваете мощь оговариваемого инструмента. Мы на самом деле заранее, оперативно определяем будущих психов, например. Разных борцов с режимом с поехавшей кукухой. Испорченная карьера — это нехорошо, это сбой программы, я понимаю. Не все агенты и сотрудники честные идеалисты, некоторые —
— Гомес, думай! Даю две недели! — отрезала королева. — Фрей, ты будешь участвовать в обсуждении, войдёшь в рабочую группу.
— Да, мам. — Высочество склонила голову. — Спасибо.
— Хуан… — Он нахмурилась. — Хуан, тебя будут судить. По уголовной статье. Я бессильна. Точнее, в этот раз ты слишком далеко зашёл, и я не хочу прикрывать твою задницу, — уточнила она. — Тебя будут судить, и что-то присудят. Срок — нет, не будем тебе портить резюме, но вот исправительные работы — возможно. — Ехидная подленькая, пусть и еле уловимая улыбка. — И да, с планеты ни ногой! Ты под следствием.
— Есть, сеньора! — вытянулся и я.
— Фрей, довольна? — глаза на дочь.
— Мам, ты душка! — расплылась та в улыбке и крепче сжала мою руку.
— Хуан, какие планы? — расслаблено откинулась глава государства в кресле — разнос закончен. — Только ни слова про тот дурацкий проект с вымогательствами и благотворительными фондами! Я серьёзно. Слышала, ты открываешь бизнес с Феррейра и Гортензией?
— Да. — Кивок. — Но пока в ресторане ремонт, думаю, надо закрыть один старый должок. Впрочем, сеньора, я справлюсь. Со всем справлюсь. И ваши дочери мне — поддержка и опора, я люблю их. — Погладил Фрейю по руке.
Покровительственная усмешка.
— Если они не передерутся, я приму тебя, как самого любимого зятя из всех возможных. Буду вдвойне любить, сразу за двух дочерей. Или даже втройне. — Видимо она про Мерседес вспомнила. — Не забывай, кто ты и почему тебя приблизили, не расслабляйся. — Прищур глаз. Намёк на тот наш разговор в её кабинете. Про кучу племянников, из которых приблизили только меня. Да-да, теневой принц, но, блин, имея троих наследников приближать теневого принца как раз смысла не было, всё честно. — Но с другой стороны не забывай, что это был последний раз, когда я спустила тебе такое своеволие.
— Мам! — Это Фрейя, но королева не удостоила её взглядом.
— Тебя ценят за ум и умение решать ребусы, а не за махание палкой на лихом коне впереди всей планеты, — продолжила она. — Думай, Хуан. Вначале думай, и только потом делай.
— Да, сеньора. Спасибо, что напомнили. — Я склонил голову, а Фрейя ещё сильнее сжала мою ладонь.
Глава 10. Маленький гигант Большого Покера (часть 1)
— Сеньора?
Елена глубоко вздохнула, выругалась про себя, но отошла от створок, запуская вошедшего.
— Ты без предупреждения.
Хуан сделал шаг внутрь её дворцовой «норки», личных покоях в этом огромном здании, замер, оглядываясь, но второй сделал уже увереннее.
— Решил, если сделаю запрос, вы не станете
Ну, кое в чём паршивец был прав. Превозмогая звон в голове от хронического недосыпания, Елена прошла к туалетному столику и налила себе щедрую порцию из стоявшего там «дежурного» графина с коньяком. Одним махом выпила. Скривилась, ощущая, как крепкий напиток продирается к желудку через пищевод, разливая вокруг себя приятное ощущение тепла. Почувствовала себя лучше и посмотрела в зеркало, занимавшее почти половину шкафа этой комнатки.
Усталая, круги под глазами. Растрёпанная. Плевать, вошедшего она не относила к категории мужчин, а значит, потерпит — не перед кем красоваться. А что обнажённая? А какая разница, если она не относит его к вышеуказанной категории? Конечно, услышав звонок искина, она ожидала другого мужчину. Мужчину с большой буквы. Но тот уж слишком давно не заглядывал, а набиваться она не любила. Вот уж ловелас, всех к себе пристроил, всеми «рулит», даже Леей, хотя та никогда в этом открыто не признается, и всех периодически «спит», чтоб от рук не отбились. Вот как надо управлять государством!
И Хуану эту науку только предстоит познать. Действительно, развёл сопли, «Изабелла», «Фрейя», «Мерседес», «Гортензия»… Да всех нужно валить! На кровать. По очереди. И всех ставить под полный тотальный контроль. И эту паршивку Феррейра туда же — а как же без неё? А для домашних хлопот оставить Санчес — у неё и образование нужное. Личный домашний врач-нянька, до гроба преданная своему мужчине. Сказка а не семья!
А девочки? Привыкнут, стерпятся. Они умненькие, сообразят, что так лучше. Младшая, вон, уже сообразила и Санчес приняла. И старшая примет. ВСЕХ примет. Она умница, хоть и дура.
Но опять-таки, этому хренову моралисту только предстоит познать сию науку. Всё самое интересное и сложное в жизни на женском фронте у него впереди, пускай после корпуса он и думает иначе.
…А чтобы и дальше у него было «впереди», чтобы его не слили в сортире этого грёбанного высшего света, ему нужно помочь. Очень сильно. Ибо это невероятно сложно, поставить себя во враждебной чуждой среде, к которой не имел отношения с детства. Она на своём опыте знала, как это. Сама себя поставить так и не смогла. Прослыла «Палачом», которого боятся… Но не уважают. Уважение оказалось выше её сил. И пусть он и пытается встать на неправильный путь, хочет как она, стать ещё большим палачом, Елена не сомневалась, если парень выживет — дурь из башки выйдет. И начнётся планомерная работа, зачатки которой нужно посеять завтра… То есть уже сегодня.
Довольно усмехнувшись про себя, она прошла к креслу, села, закинув ногу на ногу. Одеваться посчитала излишним. Хуан открыто заявил всему миру, что её дочь — его сестра, и подтвердил притязания делом, обеспечив Сиби охрану своим ореолом так, что даже заклятые «друзья» клана Веласкес пока не решились разыгрывать карту с девочкой. Сын-не сын, но всяко не мужчина. Да ещё ангел, а ангелам можно то, чего нельзя больше никому. А ещё Елена следила за своим телом, в своём немаленьком возрасте ей было что показать даже такому юнцу. Особенно такому юнцу. Уставила на него хитрый пронзающий взгляд. Побарабанила пальцами по подлокотнику кресла.