Фрилансер. Сверх
Шрифт:
— Люблю скорее за компанию, — всё же напряглась и нашла в себе силы ответить без грубости она. — Гор обычно таскала меня по подобным мероприятиям. Но да, мне интересно. Тем более, на Венере нет такого. Какой-то балет там есть, но не то. — Наморщила носик. Сыграла хорошо, Фредерико-Диего расплылся в улыбке — удержал самочку. Она для простого охотника знатная добыча, а он, несмотря на богатство и знатность семьи, рядом с нею простой охотник. Закадрить такую большая удача с перспективами выхода на политический Олимп.
— Может тогда в оперу? В Сан-Паулу на следующей неделе будет премьера,
Мальчик назвал какое-то имя, и продолжил восхвалять постановку, ибо определённо был в теме, и ему сие развлечение нравилось. Ну да, театрал — среди аристо многие искренне восхищаются сим культурным развлечением, без понтов и втирания очков. За это стоило парня уважать… Но она снова поймала себя на том, что ей всё равно.
— Я что-то себя не очень чувствую, — призналась она и скривилась, понимая, что держать маску сил больше нет. — Может, голову напекло? Давай, я ближе к вечеру позвоню.
Да, с Хуаном было в миллион раз проще. С ним ей не нужно было что-то из себя строить, она была нужна ему ровно такой, какая есть.
«Взвод — семья» — прошелестела тропической листвой в голове следующая мысль. Но сил противиться ей уже не было.
«Да, семья. А в семье нет необходимости кривляться. Довольна?»
Мысли, видимо, отчитались на её лице, и лежащий парень напрягся, но тут Гор как раз закончила, застонала в спазме оргазма. Повалилась на топчан, прохрипела:
— Всё, мальчики! Дайте отдышаться!
Один из кавалеров сестры, видимо, тоже мысленно перекрестившийся, что смогли удовлетворить «эту ненасытную сучку», подошёл к ним и возлёг рядом, с другой стороны. И тоже начал что-то говорить и куда-то приглашать. Может трахались они и впятером, меняясь с Гор мальчиками, но эти двое почему-то пытались клеить её. А тот, третий, никого не клеил — просто отдыхал. Чем ей, Мерседес, импонировал. Но его в оборот взяла Цветочек, точнее так получилось, что его к ней оттёрли коллеги.
«Ну вот, они трахают и меня, и сестру. И мы обе не против. И что, что их трое? Если выделить любого из них и взять в единственном числе… Чем это будет отличаться от Шимановского?» — снова родилась непрошенная мысль, но на то они и мысли, что возникают сами по себе.
«На них тебе плевать. А на него — нет», — парировало сознание.
«Только это? Но разве это принципиальная разница? Завтра любой из ЭТИХ залезет… Да на кого угодно! Потому, что спорт такой. И если ты опустишься до того, чтобы попробовать построить с ним пусть временные, но отношения, как на это реагировать?»
Отношения она пока ни с кем строить не собиралась, но сама концепция, как сферический конь в вакууме…
«А как реагирует девяносто девять процентов аристократии? Это же гадюшник, где все спят со всеми, скрываясь чисто для приличия. И тут, и на Венере — везде одинаково. Наверное, и в Китае также. И в холодной России. В чём разница — быть обычной аристократической шмарой, меняющей любовников, с пониманием относящейся к смене любовниц мужа, или чётко знать, что твой избранник сегодня спит с Изабеллой, а завтра с Сильвией, но только с ними? Ах да, Санчес потрахивает, но эта вообще не считается! В чём разница-то, моя дорогая?»
«Стая. Прайд, устанавливающий порядки в саванне.
Мысли окончательно ушли в галоп, и это отразилось на лице так, что второй парень, пусть будет Пабло-Энрико, опасливо её окликнул.
— А? Чего? — словно очнулась она, понимая, что не слушает, и мысли её далеко. Ей что-то долго втирали про футбол и единоборства, которые, в отличие от танцев и балета, ей по душе, но она благополучно прослушала.
— С тобой точно всё в порядке? — ненаигранное беспокойство на лице.
— Да. — Она кивнула. — Просто перегрелась, наверное. Субэкватор, много солнца и ультрафиолета, плотная наполненная сквозняками атмосфера и целый «жэ». Всё никак не привыкну. Больше семи лет… — потянула Мерседес и вздохнула.
— Понимаю. — Кивок. — Ничего, восстановишься. У нас не то, что у этих неблагодарных инопланетяшек. Так ты пойдёшь на первенство?
«Да уж, очень неблагодарных», — мысленно согласилась она.
«Но зато предельно честных» — парировала её внутренняя Мерседес, и она, от греха, выкинула из головы всё лишнее, превратившись в слух.
— Напомни пожалуйста про первенство сначала, — попросила она. — Я… Завиталась в облаках и немного прослушала.
— Я подумал, что ты любишь махания руками и ногами, — натужно улыбнувшись, попытался пойти по второму кругу мальчик. — Ты ведь неплохо дерёшься, это вся Империя знает. А у меня есть возможность… — Заминка. — … Скажем, могу провести тебя… Вас… — взгляд на Гортензию, прыгнувшую в бассейн и о чём-то беседующую там с третьим мальчиком. — … На бои без правил. Туда так просто не попасть, только по рекомендации. Это непросто, там народ всего боится, но я смогу убедить, что принцесса крови их благополучию и их бизнесу не угрожает. Наоборот.
— Там убивают? — усмехнулась она — мальчик смог удивить.
— Да. Чуть ли не каждый четвёртый бой заканчивается смертью, — уверенно сказал Пабло-Энрике. — Потому и говорю, так просто туда не попасть. Только свои. Очень уважаемые люди, которые не желают огласки. Ставить не обязательно, можно просто посмотреть. Когда люди дерутся не показательно, а на жизнь, выходит интересно.
«Угу, интересно. А если сравнить с нейтрализацией кортежа Фернандо Ортеги? Или захватом внука главы клана Васкес? Или зачисткой анклава Гаучос? Мальчики любят тайком посмотреть на смерть, не понимая, что она из себя представляет. Бедные дети!»
Первый мальчик, который театрал Диего-Фредерико, не заметил её иронии во взгляде и буквально перекосился от злости, что самочку, на которую разевал рот, так нагло уводит более ушлый и творчески одарённый конкурент. Но удар держал.
— А сколько пригласительных можно использовать за один раз? И ты ранее не говорил, что увлекаешься экстремальными видами спорта!
— Я и не увлекался… Ранее, — скривился Пабло-Энрике. — Это произошло совсем недавно. Просто понял, что…
Далее описание, как его неожиданно увлекло ногомашество, придуманное им прямо сейчас, прямо здесь. С еле-еле, только для вида запрятанной угрозой в глазах в адрес конкурента.