Футарк. Третий атт
Шрифт:
— Полицейский… — поджала губы матушка. — Мне не кажется, будто это подходящий для тебя круг общения!
— Сэм, — сказал я, не собираясь ввязываться в спор по поводу неподходящих знакомств, — вызовите-ка слесаря, пускай сменит замок на двери в оранжерею.
— С вашего позволения, сэр, — пробасил он, — я мог бы сделать это сам.
— Прекрасно, — кивнул я. — Выберите замок понадежнее.
— Разумеется, сэр…
Снова воцарилось неловкое молчание.
— Почему бы детям не пойти поиграть? — с фальшивой улыбкой спросила матушка. — Дэвид,
— Да, бабушка, — ответили они вразнобой, и, хотя большого энтузиазма явно не испытывали, ослушаться не посмели.
— Витольд, — кивнул я, — думаю, сегодня ты можешь сделать перерыв в занятиях.
— Идите, дети, идите, — напутствовала матушка.
— Только держитесь подальше от оранжереи! — добавил я.
Завтрак закончился все в том же молчании, а после него я поспешил скрыться в кабинете, чтобы отдышаться.
— Эге! — раздался вдруг над самым моим ухом знакомый голос. — Ну ты даешь, парень!
— Хоггарт, чтоб вас!.. — прошипел я. — А если бы я был не один?
— Так днем меня все равно только ты видишь, — хмыкнул призрак. — Ну еще кузен твой немножко.
— И тем не менее, Хоггарт, вам лучше удалиться, — сказал я. — Сами видите, сколько в доме народу.
— Вот именно, вот именно! — вскричал он и, взлетев вверх, перекувырнулся от избытка чувств. — Интересно-то как! И когда это ты успел сынишку сострогать, а? Вот пострел, везде поспел, ха-ха-ха! А мамаша у тебя — это да-а-а, это целая кобра! Королевская! Нет, бери выше, дракон!
— Хоггарт! — повысил я голос, доставая из тайника нефритовый кулон, некогда приобретенный для вполне определенных целей. — Если вы сейчас же не прекратите, то я вынужден буду…
— Не-не-не! — он отлетел подальше. — Ну перестань, Кин! Я посмотреть хочу, тут такое веселье у тебя, ухохочешься! Сейчас еще девчонки вернутся, вот мы посмеемся, лучше, чем в театре или там кино…
Я представил призраков на вечернем киносеансе и невольно улыбнулся, но тут же посерьезнел.
— Если вы кому-нибудь попадетесь на глаза…
— Да не бойся ты, — успокоил Хоггарт, — мы осторожненько, хе-хе-хе…
— Нет уж, предпочитаю не рисковать, — нахмурился я. — Давайте-ка по-хорошему… Хоггарт, чтоб вас!
Нахальный призрак испарился. Ну ладно, не хочет по-хорошему, сделаем по-плохому! Давно он с Конно-Идеей не общался…
В дверь постучали, я открыл. Это оказался Даллас.
— Виктор, на пару слов… Вы не заняты? Мне показалось, вы с кем-то разговаривали.
— Просто размышлял вслух. Проходите, — пригласил я его в кабинет. — Что-то случилось?
— Виктор… — Зять замялся, потом все же собрался с мыслями и заговорил: — Вы ведь наверняка подозреваете, что в вашу оранжерею забрались мои младшие сорванцы? Нет-нет, не отрицайте! Во-первых, у вас на лице это написано, во-вторых, все равно больше некому. Витольду это ни к чему, а старшим детям — тем более, они ведь просто могли попросить вас показать оранжерею, если бы заинтересовались.
— Не стану отрицать,
— Полагаю, я решил бы точно так же, — вздохнул он. — Но поверьте, Виктор, Дэниэл и Дэвид, конечно, редкостные шалуны, могут что-нибудь испортить или расколошматить по неосторожности, но я не могу представить, чтобы кто-то из них решился взломать замок! И даже если бы это у них получилось… Ну да, допустим на минуту, что любопытство оказалось слишком сильным… Нарочно причинять ущерб они не стали бы.
— Вы же сами сказали — это могло произойти по неосторожности, — напомнил я.
— Могло, — согласился Даллас. — Но ведь я этих негодяев знаю, как облупленных, и если бы они нашкодили, то уж заметил бы, поверьте. Сколько раз уже ловил их: то варенье из кладовой стянут, то изюм… Причем Луиза и миссис Кин смотрят в их кристально честные глаза и верят, что ребята ничего не брали, даже если у тех физиономии вареньем перепачканы! Но я привык разговаривать с людьми, сами понимаете, приучен подмечать мелочи, и уж насчет собственных сыновей могу быть уверен: здесь они ни при чем. Они бы наверняка выдали себя, когда вы заговорили об этом происшествии!
— Допустим, — кивнул я. В целом его доводы казались вполне разумными и логичными. — Но кто тогда это сделал?
— Понятия не имею, Виктор, — развел руками зять. — Это для меня полнейшая загадка!
— Да уж, — вздохнул я, и в этот момент откуда-то послышался грохот и визг.
Мы с Далласом переглянулись и, не сговариваясь, выскочили из кабинета. Правда, к месту события мы прибыли с опозданием…
— Лаура, как можно быть настолько неуклюжей? — отчитывала матушка внучку. — Представь, как расстроится твой дядя, когда увидит вот это!
— А что случилось? — поинтересовался я и посмотрел через ее голову.
На полу лежали осколки китайской вазы и цветы, а вдобавок растекалась лужа воды: Мэри не так давно взяла за обычай расставлять по всем комнатам букеты, а зимой — еловые и сосновые ветки (и я даже знаю, кто ее этому научил).
— Вазу грохнули? Ерунда какая, она мне никогда не нравилась.
— Виктор, не смей так говорить! — возмутилась матушка. — Эту вазу когда-то привез из Китая твой дедушка!
— Это не она, — беспечно ответил я, — та стоит у меня в кабинете, а эту я… — тут я прикусил язык. — Эту мне подарил знакомый из Географического общества, обычный сувенир.
Матушка сделала паузу, но остановить ее было не так-то просто.
— И все-таки, — продолжила она, вперив гневный взгляд в поникшую Лауру, — ты должна немедленно извиниться перед Виктором!
— Бабушка, я этого не делала! — воскликнула девочка.
— Не смей лгать!
— Я не лгу, бабушка! Тут Дэвид с Дэниэлом играли в догонялки, вот они, наверно, случайно зацепили столик…
— И ты еще смеешь перекладывать свою вину на других? — в голосе матушки зазвучали грозные нотки. — Ты врешь, лжесвидетельствуешь, забывая о том, какой это грех! Извинись немедленно!