Футбол в зрелом возрасте
Шрифт:
– Народ-то пьет в бригадах?
– А отчего ж ему не пить? Водка – рубль по-старому за бутылку.
– Да, примерно так. Мясо – два рубля, водка четыре была. Теперь водка приоритетней.
– А сам?
– Пригубляю. Ладно. Пойдем, Паша.
Тут поесть можно где?
– Столовая имеется. Ничего ей не сделалось. Пообедаем. С пивом.
– В рабочее время?
– С кружки пива чего нам будет?
– Разливное?
– Наше. С городка. В бочках возим.
– Оазис.
– По старой технологии. Только не говори никому в Питере. Понаедут – выпьют. И в городке-то баночное.
– Что? То самое «жигулевское»? А в баночках?
– В баночках стараемся не употреблять. А бочкового мало. Для собственных нужд. Кружек тех почти не осталось. Для гостя найдем.
– Бежим скорее, у меня слюна течет.
– Скорее не получится. В гору километр утапливать. Но цель поставлена.
Лесопункт – тоже поселок, с конторой, домами-огородами, ЗИЛами и МАЗами, нижним складом и, конечно, рабочей столовкой. Тут тоже есть тротуары из лиственницы, от конторы до общежития. То, что называется инфраструктурой, обещает массу интересного. От столовки до улицы – пять домов. А она даже замощена плиткой местного производства. На горизонте синеют вершины хребта. По мере подъема тайга на склонах хребта редеет и там уже сливается в зыбкой красоте с небом. Кубы дизеля военного, надежного.
– Хватает силенок у агрегата? – спрашиваю тезку.
– Более чем. Только вот чинить все труднее. А нагрузки сейчас в половину. Людей-то поубавилось.
Мы заходим в контору. Здесь секретарь совсем девчонка.
– Лизавета!
– Да, папа!
– Звонки были?
– А як же! С главного офиса!
А сама смеется. Крепкая такая, веселая. Не в пример отцу.
– И что главный офис?
– Господина директора супруга ждет там.
– Что скажете, Пал Ильич?
Я подхожу к окну. Только ничего там не вижу. Печаль застит мне глаза.
– Спроси, Лизавета, где ее поселили.
– В гостевых апартаментах.
– Одна она?
– А это вы у нее сами спросите. За вами катер отправили. Часа через два будет.
– Кто может отправить за мной катер? – спрашиваю.
– Нашлись умельцы.
– Ладно тебе языком наворачивать, – прерывает диалог тезка, – пошли, что ли, пива выпьем, господин директор.
Все померкло вокруг: и картинка, и звук, и земля, и небо, и дымка над хребтами – от спецэффекта, выполненного несокрушимой и легендарной женщиной, хранительницей домашнего очага. Пробил меня Карлос по паспортным данным в Пулково. Хорошо службу знает. Остальное правильно просчитал. Нужно учесть это на будущее. И сколько же в бабе-хранительнице прыти…
Мы отправляемся в столовку.
– А дорога-то есть в авиагородок?
– Зимник. А так баржой, если что. Лес сплавляем.
– А зимник?
– Только он. Летника не бывает. Болото.
– Спрячь меня, Паша.
– Ую… Что так?
– Да я от нее через полстраны умотал.
– Значит, любит.
– Это ее проблемы…
– Однако.
Пиво действительно – то самое, советское. В кружках. Паша обедает квашеной капустой, супом и рублеными котлетками. Я так сижу. Первую кружку выпил в три глотка, а за второй сижу. Просто так сижу. Не надо мне ни рыбы, ни мяса…
В другое время меня бы заинтересовали посетители в предприятия общественного питания. Вот так бы и мне, в кирзе, телогрейке поднос с раздачи на свой столик тащить.
– А что у вас так либерально? – спрашиваю я тезку.
– В смысле?
– Разрухи не замечается, новодела. Кирпич-то куда в тайге идет? Баржами увозите? Вертолетами?
– Кирпич – куда надо кирпич. Есть сбыт. Мин обороны. Бетонка там закрытая. Увозят.
– Куда увозят?
– На стройку. На объект.
– Какой объект?
– Какой надо объект. Не все так просто, товарищ директор.
– А «социалка»?
– Есть.
– А деньги на нее?
– И деньги есть. Даже футбол есть.
– Суперкубок? «Кирпич» – «Лесоповал»?
– Первенство.
– Надеюсь, района?
– Чемпионат тут. Альтернативка. Восемь команд. Города, поселки, ВВС.
– Какой ВВС?
– Вначале «Авиагородком» называли. Потом армия денег дала.
– Какая армия? Каких денег?
– Вот ты подписываешь бумажки не глядя. В вопросы не въезжаешь. Потом прилетаешь. Пялишься. Ничего не понимаешь. У шефа своего спроси. Он в курсе. Я понимаю, что, если, к примеру, человек погибнет на лесосеке, Ивана будут таскать по судам. Или не будут. А если что серьезное? И до вас доберутся. Пиво пей. Пойдем.
– Куда?
– А куда тебе надо?
– Да хоть на футбол.
– В субботу на выезде. И потом вверх по реке. За десять дней – три игры. Сергеевский Шлюз, Александрово, Новый Поселок. «Авангард», «Прогресс», «Спартак». Чтобы транспортные расходы минимизировать. Только вот у нас проблемы.
– У вас, да и проблемы?
– Я немножко играл раньше.
– Это как? В ВВС?
– В СКА. В классе «Б». Недолго, пока служил.
– В Хабаровске?
– В Чите. А потом немножко за ВВС.
– Там немножко, здесь немножко…
– Там армия. Здесь пока деньги генерал давал.
– Какой генерал?
– Который в конце той заветной дороги сидит и из нашего кирпича объект строит.
– Генералы дачи строят.
– Что бы он там ни строил, а деньги давал. У него мечта была. Команда мечты.
– Чего?
Что-то неумолимо изменилось вокруг. Звездная пыль, искрометная ересь, луч солнца у эшафота.
– Игроков купить, стадион построить.
– Какой стадион?
– Нормальный. Тысяч на пять зрителей. Для начала.
– А теперь что?
– Теперь его вроде отставляют.
– И конец футболу?
– В том-то и дело… А этот турнир включен в структуру. Сейчас же деньги… Просто так ВВС в класс «Б» не брали. Всему есть пределы.
– А зачем в класс «Б»?
– Да потому, что потом в «А». Это все не так теперь называется. Второй дивизион. А мы в любительской лиге. И то как-то сбоку. И сразу во второй.
– Почему?
– Потому что у других денег нет. Или их меньше. А если денег нет, то просто опиум для народа. Народ должен на футбол ходить. Есть работа, нет работы – отсутствие футбола – потрясание основ. Вот без партии можно обойтись. Правда, недолго. Другую нахлобучат. А без футбола нет. Без водки и футбола страна в отказ пойдет. А у нас – стадион и деньги.