Футбольный Дозор
Шрифт:
Перед внутренним взором Антона ярко встает картина, навеянная рассказом Семена.
* * *
Поздняя осень или начало зимы. Огромная, слегка всхолмленная степь густо побелена первым снегом и пуста, насколько хватает взгляда, во все стороны. Вечереет. Послеполуденный ветер разогнал снеговые тучи, и на сизом небосклоне зажигаются первые звезды. Ночью будет звенящий мороз, и встанет яркая, абсолютно круглая луна.
Ни строения, ни огонька, ни рощицы. И только насыпь с тонкой ниткой дороги пересекает эту степь с юга на север. По дороге медленно, словно выискивая что-то, ползет маленький одинокий автомобиль. Вот он останавливается. Дверца открывается, и на дороге появляется ослепительно
И вдруг ее соболиная шапка летит на сиденье автомобиля, расплескивая по плечам и спине угольно-черные волны волос. Потом женщина нетерпеливым движением плеч сбрасывает песцовую шубу. Вслед за этим внутрь машины летят замшевые сапоги на длинных и острых шпильках. Еще минута... и женщина полностью обнажена.
Она, не глядя, захлопывает за своей спиной дверцу автомобиля и одним небрежным жестом накладывает заклинание Отрицания. Теперь запоздалый путник, случайно забредший в эту степь, не обратит никакого внимания на одинокий пустой автомобиль.
Дыхание перехватывает то ли от мороза, то ли от нереального зрелища. Некоторое время женщина стоит неподвижно. Ее глаза сверкают, ноздри раздуваются, крупная и тяжелая, идеальной формы грудь взволнованно колышется. Кажется, женщина вслушивается в воющие ноты морозного ветра, свирепым укусам которого она так отважно подставила свою обнаженную кожу.
Потом женщина делает шаг, другой... третий... Она спускается вниз по насыпи, как купальщица в воду, с каждым шагом все сильнее разводя руки и осторожно нащупывая нежными босыми ступнями в нестерпимо жгучем снегу верный, наименее скользкий путь. Ее лопатки острыми бугорками натягивают тонкую кожу спины, тяжелые тугие ягодицы попеременно напрягаются.
И вдруг женщина издает горловой вопль и, раскинув руки, в клубах пара пускается бежать легкими скачками в степь, навстречу морозному ветру! Волосы развиваются за ее узкой спиной! Через минуту женщина скрывается за гребнем ближайшего пригорка, и только ровная цепочка следов маленьких босых ног отмечает ее путь в заснеженной степи.
Если терпеливый наблюдатель пройдет по этим следам достаточное расстояние, он с удивлением и даже с суеверным ужасом обнаружит, что через несколько сотен шагов они внезапно превращаются в следы крупной собаки или волка. И это означает, что безрассудному смельчаку пора бежать отсюда со всех ног, не оглядываясь. Ибо - чу!
– не только ветер воет над заснеженной степью, и звуки эти приближаются с разных сторон...
* * *
Но кто сказал, что эта история именно про Марию из города Самары? Может быть, Семен рассказывал про какую-нибудь иностранную женщину-оборотня, например, про американку? Да и в России или в Казахстане немало мест, где могла бы произойти эта история. Если она вообще не придумана Семеном. Он же соврет - недорого возьмет!
В этот момент дверь подъезда отворяется, и по ступенькам крыльца сбегает Одихмантьев:
– Ф-фух, отпустила.
Все трое направляются вон со двора и идут вдоль по улице, словно бы в ущелье между двумя рядами одинаковых панельных девятиэтажек, мимо одинокого кособокого киоска с витринами, заставленными разнокалиберными пивными бутылками и разноцветными пакетиками чипсов. "Урквел Пилзнера" и тут нет. Зато "Жигулевского" и здесь в избытке.
У Антона на лбу электронно-магические очки Одихмантьева. Периодически он опускает их на глаза и всматривается в окружающее. Следов магии мало, они практически незаметны. Только впереди по ходу движения, где улица вливается в поперечное, гудящее автомобилями шоссе, на высоте нескольких десятков метров дрожит на фоне неба яркая магическая точка, словно звездочка. Антон шагает в свою тень и вглядывается в непонятный объект сквозь Сумрак. Объект весьма мал и расположен довольно далеко, пожалуй, более слабый Иной просто не заметил бы его. Антону приходится потянуться к нему своим ментальным полем. При ближайшем рассмотрении оказывается, что это металлический шарик диаметром с пивную пробку, с выпуклыми стеклышками, глядящими наружу. А прикреплен он к обычному электрическому проводу, натянутому по диагонали над перекрестком между крышами двух домов. Только увидев подробности, Антон догадывается, что это что-то вроде миниатюрной видеокамеры, обозревающей перекресток и образующие его улицы на много сотен метров во все стороны света. И что, возможно, дежурный Ночного Дозора прекрасно видит всю троицу на одном из своих экранов.
Антон с озорной улыбкой машет дежурному рукой.
* * *
Машущая рукой человеческая фигурка удаляется и уменьшается, как будто невидимый глаз взмывает в небо.
Несколько мгновений, и перед нами вид с высоты нескольких километров, словно из самолетного иллюминатора. Город - огромное скопище крохотных коробочек-домиков - расчерчен крупноячеистой сеткой улиц и втиснут в удлиненный неравнобедренный треугольник между двумя серо-стальными речными рукавами. И по этим улицам, по кровеносным сосудикам городского организма сочатся струйки автомобилей и людей, почти все в одну сторону: из узкой вершины треугольника к его широкому, косому основанию.
Начинается быстрое и равномерное обратное снижение, масштаб укрупняется, домики вырастают, взгляд скользит вдоль одной из улиц, заглядывая в окутанные зеленой листвой дворы, и на этих улицах и в этих дворах уже можно отличить стремительные пузырьки автомобилей от медлительных человеческих капелек. Взгляд задерживается на одной из этих капелек, берет ее в прицел, "зуммирование" все ускоряется, дома и деревья разбегаются в стороны, оставляя на раскаленном асфальтовом пятачке одинокую растерянную фигурку. И с трех сторон к ней приближаются, волоча за собой длинные предвечерние тени, еще трое.
* * *
Это мальчик Коля, которого Антон недавно видел на вокзале. А приближаются к нему довольно странные личности.
Первая - это подросток лет 14-ти, самый обычный, каких тысячи и тысячи в любом городе - не особо рослый и не особо плечистый, белобрысый и белоглазый, сильно напоминающий "трудновоспитуемого" Афанасия из кинофильма "Семь нянек" или хулигана Гришки из "Приключений желтого чемоданчика". Держа руки в карманах и ухмыляясь, он приближается к Коле сзади.
Рядом с ним параллельным курсом движется щуплый мальчик лет 10-11, загорелый дочерна, кареглазый, лопоухий и вертлявый, похожий на обезьяну-мартышку. На нем грязная майка с короткими рукавами, драные засаленные джинсы и новые, ярко-белые кроссовки, явно на пару размеров больше, чем мальчику нужно. Он зачем-то постоянно скалится, и тогда становится видно, что несколько передних зубов у него отсутствуют.
Наконец, прямо навстречу Коле тащится странноватый тип неопределенного возраста с идиотски отвисшей губищей на неподвижном лошадином лице, болтающимися толстыми мускулистыми руками и рахитично-кривыми ножками.
Коля испуганно озирается в поиске путей к бегству. Путь вперед кажется ему более перспективным, поэтому Коля резко срывается с места и бросается наискосок, мимо длиннорукого урода, к выходу из двора. Но урод вдруг проявляет неожиданную прыть, тяжелыми скачками бросается наперерез Коле и сильным толчком в бок сбивает его на землю. А сзади уже набегает малолетний "мартышка", и злобно визжа "Убью! Получи, сука!" начинает бешено пинать Колю по спине и плечам, целясь в голову...