Галактическая баллада
Шрифт:
– Но это - истина, Луи, - кивнул Бан Имаян.
– Нашей родной планетой является Гриз.
– По залу прошел шумок, но все быстро стихло. Я встретился взглядом с Йер. В ее глазах словно скопилась вся скорбь Серой планеты.
Бан Имаян отпустил мое плечо и теперь уже говорил, обращаясь и ко мне, и к своим собратьям в зале:
– Гриз - это будущее Эргона, Луи Гиле. Эргон - это прошлое Гриза... Действительно, на Эргоне цветут улыбки, в то время как на Гризе с незапамятных времен улыбка трактовалась как антипланетное явление. В этом, возможно, - добавил Бан Имаян с печальным бульканьем, - единственное существенное различие между этими двумя цивилизациями. А в остальном -
– Но вы, Бан Имаян, как сохранили себя вы?
– Наши прадеды были - употребим знакомое для вас название интелохахохами на Гризе, Они создали всю автоматику планеты: построили Великий Центр и шахты космических лучей, которые сделали бессмысленным любое сопротивление и любой бунт. Они, увлеченные научными идеями и жаждой привольной жизни, опутали планету неразбиваемыми цепями. Но когда опомнились, а опомнились они, потому что Великий Центр добрался в конце концов и до них самих, было уже поздно. Вырождение мысли, серость духа зашли слишком далеко. Появились и восьмерки-гризеры... Тогда среди интелохахохов родилась идея спасти то, что еще можно было спасти - остатки гризианского разума. Они решились на бегство с Гриза...
Бан Имаян помолчал. В зале раздался общий вздох.
– Сначала они попытались изолироваться на самой Гриз. Они группами уходили в малонаселенные места, главным образом,-в горы, создавая "антиобщины" - то есть пытались создать образ жизни, противоположный установленному, отказываясь от своих прямых обязанностей. Но Гризерство одним нажатием на клавиши подняло в воздух их антиобщины, а гризианские охахохи смеялись над ними.
Большинство интелохахохов чувствовали, что сами начинают деградировать. Первым предложил бегство с Гриза тот, кто когда-то изобрел антенны. В руках интелохахохов были знания и все еще - большая часть техники планеты. Они тайно собирались в ледяных пещерах одного из полюсов... Мы не знаем точно, как все произошло, но в конце концов им удалось построить несколько дисколетов и вылететь в Космос, при этом они дали клятву никогда больше не возвращаться на Гриз.
– И они не пытались ничего сделать, чтобы спасти свою планету?
– Нет, Луи Гиле. Это было невозможно. Восьмерки-гризеры запретили... нет, не саму мысль, а ее выражение каким-либо способом. А невысказанная мысль, мысль не дошедшая до других умов и не продолжившая там свою жизнь такая мысль умирает, Луи. Кроме того, антенны были уже смонтированы...
– Наши предки, - продолжал Бан Имаян - долго скитались по Галактике. Выходили на необитаемые планеты, усовершенствовали свои дисколеты, опять стали заниматься научной работой - но для кого, с какой целью? Этот вопрос постепенно привел их к мысли искать другие цивилизации для того, чтобы предупредить об опасностях, которые угрожают Разуму. Так родилась наша Миссия. Единственной планетой с разумной жизнью, до которой мы добрались, после того как в течение бесконечного числа смены поколений изучали планетные системы Галактики, была Эргон. Но Эргон была все еще восходящей цивилизацией и никто не поверил нашим предкам - эргонцы даже не понимали Смысла того, что им говорилось. Более того, с нашими превенианами едва не случилось...
– Того же, что едва не случилось и с нами, - пробулысал .Ртзслри.
– Да... Тогда они решили отправиться по Метагалактике. В нашей Галактике они оставили только один дисколет со слабой надеждой, что где-нибудь может возникнуть разумная жизнь. Они не подозревали о существовании Земли, которую мы имели счастье открыть.
Здесь я, сам того не желая, прервал речь Бан Имаяна, потому что закашлялся. А закашлялся я, потому что подумал, что Бан Имаян исключительно вежливый превенианин... Я извинился. Бан Имаян благосклонно кивнул мне головой.
– Для нас, для нашей Миссии это было счастьем, - сказал он, читая мою мысль.
– Остальное вы знаете. Мы, естественно, -изучили ваш земной разум и, хотя результаты были противоречивыми, пришли к выводу, что Эксперимент заслуживает наших усилий. Мы жили среди вас долгие годы, а наши маленькие дисколеты бесконечное количество раз кружили вокруг Земли для того, чтобы досконально изучить особенности вашей цивилизации... От прямых контактов мы отказались. И ища способ предупредить человечество, мы остановились на вас.
– Но что я могу сделать?
– воскликнул я испуганно.
– Что может сделать один-единственный человек?
– Вы можете сделать достоянием людей то, что видели на Гризе и Эргоне.
Я встретился взглядом с Бан Имаяном и опустил голову. Зал напряженно молчал. Глаза пяти тысяч превениан были прикованы ко мне, и я вытер пот со лба. При всем богатстве их разума, это были наивные существа. Я представил себе на минутку мою Францию под эгидой Президентов - как мог бы я передать французам поручение превениан? А человечеству? Да при первой же попытке сделать это, меня запихнули бы в ближайшую психиатрическую больницу, если не в тюрьму. Или послали бы на гильотину - во имя и на благо Отечества...
– Вы согласны, Луи Гиле?
– тихо спросил Бан Имаян.
Я уже даже не думал о Йер и своем сыне. Думал о бессмысленности того, что хотели от меня превениане. Они изучили жизнь на моей планете, но не знали, что значит жить на ней. Как и я не знал, что значит жить на Гризе или Эргоне. Они переоценивали силу ра зума. Они забыли, что там, откуда они произошли, разум всегда служил чьим-то интересам, страстям, амбициям и никогда не играл автономной роли. Напомнить ли им это? Обратить ли их внимание на историю наших земных цивилизаций, которую они, наверное, изучали?
– Луи Гиле - прав, что колеблется, - сказал Ртэслри.
– Наш Эксперимент - бессмыслен так же, как и наша Миссия. На месте Луи Гиле я бы отказался.
– Мы знаем ваше мнение по этому вопросу, Ртэслри, - сказал Бан Имаян.
– Да, мой ум - негативный, как вы любите выражаться. Это верно... Но неужели же, Бан Имаян и мои превениане, вы никогда не задавались вопросом, почему на Эргоне повторяется то, что уже произошло на Гризе?
– Вы не сообщаете ничего нового, Ртэслри, - прервал его Бан Имаян. Мы знаем, что Вселенная - единна по сути своей и что законы развития разумных обществ в самой общей форме - одни и те же.
– В таком случае, почему вы предполагаете, что Земля стала бы исключением?
– Потому что появление разума, его существование, его движение также является законом, Ртэслри. Потому что разум - тоже фактор реальности, и в определенных условиях не исключено, что он превратится в доминанту, в определяющее качество жизненного цикла.
– Допустим, что это возможно, хотя ни одна из знакомых нам цивилизаций до сих пор этого не подтвердила... Но у меня есть и другое возражение. Разумные существа стремятся к счастью, а не к развитию своего разума.