Галобионты
Шрифт:
Перед началом плавания Геракл выдал каждому из галобионтов по кожаному поясу, в котором было около дюжины ампул с препаратами для поддержания сил организма. Кроме того в потайных карманах лежали средства для отпугивания хищников. Пищу предполагалось добывать по пути.
– Ты видишь, – обратился Геракл к Алексу, – я так доверяю вашему благоразумию, что не стал выдавать вам эти ампулы по одной штуке в день. Но все-таки предупреждаю, никаких фокусов я не потерплю.
– Фокусов не будет, – спокойно произнес Алекс.
А Любовь промолчала, лишь скорбное выражение уже в который раз за последние часы омрачило ее прекрасное лицо. Алекс улыбкой ободрил свою подругу.
– Нам придется пересечь несколько часовых поясов, – продолжал инструкцию Геракл, сделавший вид, что не заметил немого диалога между Любовью и Алексом. – Будьте готовы к тяжелым нагрузкам. Не теряйте меня из вида. И не вздумайте отклоняться от моего пути.
Алекс не проронил не слова, а Любовь, окинув мужчин тревожным взглядом, тихонько спросила:
– Сколько времени нам придется плыть?
– Примерно столько же, сколько мы плыли сюда, – ответил Геракл.
– Я не запомнила.
– А в этот раз постарайся запомнить, – бросил Геракл, не глядя на девушку.
Чтобы добраться до черноморского побережья России, им необходимо было одолеть расстояние, приблизительно равное десяти тысячам морским милям. При средней скорости в сорок-пятьдесят узлов в час, на это должно было уйти девять или десять суток. Да и то при условии, что на отдых затрачивалось ничтожное количество времени.
Каждые десять часов Геракл делал часовой перерыв для сна и отдыха. Питаться галобионты должны были во время движения. В принципе, это была далеко не самая высокая скорость, которой могли достичь галобионты пятой серии. Геракл знал об этом. Его раздражало, что он уступает этим созданиям по физическим показателям. При необходимости Алекс и Любовь могли бы развить скорость до семидесяти двух морских миль в час, но только в короткий промежуток времени. Для прохождения же многокилометрового пути по нескольким морям, требовалась не самая высокая, а средняя, но стабильная скорость.
На исходе восьмых суток Геракл почувствовал, что время отдыха необходимо увеличить. Он понял, что если не отдохнет, как следует, то, чего доброго, станет отставать от своих спутников – а этого он никак не мог себе позволить. Самым неприятным для Геракла было то, что ни Любовь, ни тем более Алекс не выглядели особенно утомленными. Разумеется, многодневное плавание, смена температур и молекулярного состава воды в разных морях не могла не сказаться на их физическом состоянии. Если раньше во время отдыха, они с любопытством озирались по сторонам, используя малейшую возможность изучить новые места, то теперь крепко спали.
Ни разу за все время путешествия ни один из островитян не сделал попытки к бегству и вообще ни разу не ослушался посланца профессора. Однако Геракл осознавал, что такое дисциплинированное поведение продиктовано отнюдь не страхом перед ним или Хозяином, а чем-то иным, чего он так и не мог понять до конца. Было ясно, что Алекс преследует какие-то собственные интересы и ему удалось убедить Любовь в своей правоте. Они еще не знали (и Геракл надеялся, никогда не узнают), что их возможности намного превышают его возможности. Алексу даже не пришлось бы вступать с Гераклом в рукопашную схватку, достаточно было бы просто развить максимальную скорость и у галобионта четвертой серии не осталось бы никакой надежды нагнать их. Осознавая это, Геракл вел себя достаточно спокойно, не провоцируя их на нежелательные поступки. Он рассчитывал, что по прибытии на Базу сполна спросит с ненавистного галобионта пятой серии за все его дерзости. А с женщиной, как понимал Геракл, будет разбираться уже сам Хозяин. Судя по всему, что он видел, надо было думать, ей и ее дружку не поздоровится, когда профессор узнает об их отношениях. Геракл не собирался покрывать этих двоих. Напротив того, он с удовольствием ждал минуты, когда сможет рассчитаться с негодяем, впервые в жизни поставившим его в тупик.
Почему-то сразу, едва они одолели Гибралтарский пролив и оказались в Средиземном море, у Любови защемило сердце от предчувствия близости конца путешествия. Она действительно не помнила, как проходило первое путешествие, тогда она жила как во сне и смутно воспринимала все, что с ней происходило. Но, видимо, где-то в подсознании остались обрывки воспоминаний. Как бы то ни было, Любовь ощутила, что скоро все закончится. Страх, не покидавший ее со времени прибытия Геракла, еще более усилился. В ее памяти все ярче вырисовывался образ того человека, которого она увидела, когда впервые открыла глаза. Как он смотрел на нее! От этого тяжелого горящего взгляда Любовь впадала в оцепенение, теряла всякую способность соображать что-либо. Профессор не кричал на нее, не старался сделать ей больно, даже наоборот, говорил с ней ласковым голосом, проявлял о ней заботу. Любовь припомнила, как он легонько водил губкой по ее нагому влажному телу. От этого у нее по спине забегали мурашки. Заметив, что Любовь дрожит, тот человек бережно накрыл ее какой-то простыней. Потом взял ее руку и приложил к своей щетинистой щеке, продолжая смотреть на нее тем же тяжелым взглядом.
Все эти воспоминания, вдруг разом возникшие перед ее мысленным взором, заставили Любовь замедлить движение. Постоянная гнетущая тревога переросла теперь в настоящую панику.
«Еще не поздно! – пронеслось у нее мыслях. – Я еще успею сбежать».
Внезапно Любови пришло в голову, что ей незачем следовать за Алексом, если он сам тащит ее в логово к человеку, нагоняющему на нее такой ужас.
«Он меня не любит, – тоскливо подумала девушка, – если бы я была ему дорога, он не заставил бы меня плыть к этому человеку. Раз так, то и он мне не нужен. Пусть плывет сам».
Словно почувствовав состояние девушки, Алекс, плывший впереди, остановился и поискал ее взглядом. Следом за ним замер и Геракл, плывущий посередине. Через минуту мужчины приблизились к Любови. Она переводила расширенные глаза от одного к другому. Геракл протянул было к ней руку, но Любовь отпрянула от него.
«Что с тобой?» – вопрошал Алекс тревожным взглядом.
«Неужели ты не понимаешь, – захотелось ей закричать, – что они нас разлучат! Посмотри только, как ненавидит тебя этот Геракл! Он не оставит нас в покое! Ты помнишь, что сказал Геракл, когда увидел, как мы близки друг другу? Хозяин накажет нас за это! Зачем мы плывем туда, где нам будет плохо! Я не хочу видеть Хозяина! Я боюсь! Боюсь! Боюсь!..»
Алекс осторожно взял ее дрожащую руку. Его глаза светились любовью и нежностью.
«Все будет хорошо, – говорил этот немой взгляд, – ничего не бойся. Я не оставлю тебя».
Но Любовь покачала головой. Страх подавил в ней веру в Алекса. В этот момент Геракл схватил девушку за руку и с силой рванул ее на себя. Любовь забилась в его мощных объятиях. Алекс сжал плечо Геракла, развернул его лицом к себе и ударил кулаком в челюсть. Вода ослабила удар, но все же его силы хватило на то, что Геракл отлетел на метр, отпустив девушку. В следующее мгновение он набросился на Алекса пытаясь стиснуть его шею. Завязалась ожесточенная схватка.