Галоп
Шрифт:
Однако, закончив с одним делом, он решил провернуть и другое.
Выждав, когда Чемпиона закончит терзать Кинг, и тот вернется в свой бокс – по разумению Рэма в очень раздраенных чувствах, – направился к нему, имея в голове не только готовый сценарий своего выступления, но и вариант отхода. Жизнь научила его не только ловчить, но и продумывать свои действия наперед, с подстраховкой.
В бокс он вошел, не постучав. Даже не вошел, а скользнул, так, словно он не то уходил от погону, не то скрывался, как какой-нибудь романтический подпольщик. Впрочем, скрываться ему тоже приходилось, только никакой романтики в том почему-то не было ни капли.
– Привет, тренер, –
– Здоровались уже, – ответил Чемпион, отрываясь от компьютера, который он успел разложить на столе. – Чего надо?
Каким-то уж особо расстроенным или, больше того, подавленным, он не выглядел.
– Разговор есть, – попытался заинтересовать его заговорщицким тоном, но тренер, как видно, больше не собирался отрываться от компьютера. Рэму вдруг очень захотелось посмотреть, что же он там такое делает, и, поскольку экран был обращен к тренеру, начал маневр с таким расчетом, чтобы оказаться у него за спиной. – Ну что ты, как я не знаю кто? Ну, я тоже переживаю. Знаешь каких мне блинов накатали? Мало не покажется.
– Чего надо, я спросил? – вскинулся Чемпион. И вдруг – раз! – захлопнул крышку компьютера.
– Во-во, – нашелся Рэм. – И я про то же. Никаких нервов уже не хватает. А тут еще майор…
Чемпион пялился на него, но на удочку не попался и вопрос не задал, пришлось продолжить соло.
– Сует свой нос, интересуется, жилы тянет.
– Мне некогда, – заявил Чемпион таким тоном, что стало ясно, тянуть нельзя – выкинет. Вон какой здоровый. И Рэм заторопился.
– Да про тебя все спрашивает, что да как. Я, само собой, как положено, но ведь совсем достал. – Чемпион все не реагировал. Пришлось переходить от запугивания к жалости и благодарности. Но ведь есть же в человека что-то святое! – Сегодня, когда тебя спасать летел, знаешь ведь, еле успел. Когда подлетали, штук пятнадцать дикарей видел. Прямо к тебе бежали. Веришь, испереживался весь. Как вспомню, так трясет. А вдруг они тебя бы тоже того, съели бы? Вот уроды – человечину едят!
Он действительно видел дикарей, двигающихся по направлению к тому месту, где находился Чемпион. Правда, было штук восемь, и первым их заметил пилот, а не он, потому что в иллюминатор не смотрел, а шарил глазами по салону, присматриваясь, но все это детали, мелочь. Ведь сути-то это не меняет. Спасал? Спасал! Сожрать могли? Запросто! Еще и добавки попросили бы.
– Так может, давай, снимем стресс? В честь чудесного спасения. Кстати, – Рэм нацелился усесться за стол, одновременно косясь на пустую посуду в углу. Классно вчера погуляли, с размахом. И пили не дешевку, а хорошее пойло. – Заодно расскажу тебе кое-что. Тебя это касается.
Он уже нацелился на длинный разговор, полный с его стороны намеков, полуправды и откровенного вранья – главное, закошмарить столичного мальчика, – когда Чемпион вдруг рявкнул:
– Пошел вон, скотина!
Сказать честно, был Рэм несколько трусоват. То есть порой он проявлял чудеса героизма, но по большей части в собственных фантазиях, когда его выдающиеся качества разрастались просто до исполинских размеров. То есть, справедливости ради, откровенным трусом он не был, но и геройствовать не спешил, предпочитая избегать открытых конфликтов. Хотя и драться ему приходилось, и в серьезных стычках участвовать, но никакого удовольствия от них он не получал. Кроме что разве после, когда хвастался.
В общем, он сделал обиженное лицо человека, без всяких на то оснований оскорбленного, и удалился, не проявляя ни излишней спешки ни – почти – нервозности. Всем своим видом он как бы намекал на некую высшую добродетель, которая в нем или за ним имела место. Что-то вроде того, что «жизнь рассудит». Не то угроза, не то философское умозаключение.
Выйдя из тренерского блока, он постарался побыстрее удалиться и, как вскоре оказалось, вовремя. Пару минут спустя туда уже входил Винер, делая при этом такую рожу, будто у него запор случился из-за неразгаданного кроссворда.
Затея с халявной выпивкой провалилась, а выпить хотелось. В принципе, на базе существовал так называемый бар, где можно было купить пива, но такого дрянного и дорогого, что ходить туда у Рэма не было никакой охоты. Впрочем, он и сходил бы, но неделю назад он здорово проигрался Чиве в карты и долг до сих пор не отдал. И не то чтобы у Рэма не было денег. Не такой он дурак, чтобы оставаться без копейки в кармане! Но если бы он пришел в бар и расплатился бы там, то Чива непременно об этом пронюхает. Тогда его спрос будет куда жестче. А так – нет денег, ждите. И сержант ждал; а куда деваться? И Рэм ждал. Ведь у разведчиков служба куда опаснее, чем у него. Там, за забором, и убить ведь могут.
А выпить захотелось просто нестерпимо. Сам распалил себя, надеясь на дармовщинку, теперь страдал.
Вариантов, по сути, было не так и много. Можно попробовать купить у фельдшера склянку спирта, но в прошлый раз тот заломил просто несусветную цену. Можно попробовать уговорить кого-то сбегать в бар, чтобы он вынес оттуда две-три бутылки пойла, что правилами строжайше запрещено, но за некоторую скромную плату – почему бы и нет? Можно еще поспрошать у ребят. Кое-кто, он знал, имел запасы, но цены они ломят – чернеет небо! К тому же Чива может пронюхать, что чревато. И был еще один вариант, не самый красивый, но как резервный вполне. Техники, заведующие всей машинерией базы и в том числе утилизатором, каким-то образом сумели настроить последний так, что выжимали из него каждые сутки литра два алкогольного продукта. В связи с тем, что производство у них налажено практически поточное, цены были соответственными. Правда, качество тоже хромало. К тому же пить то, что еще сутки-двое назад пребывало в твоем желудке и пепифаксе, в недоеденных консервах и, самое отвратное, в конском навозе, не всем было по вкусу.
Но, если отбросить в сторону голые эмоции и постараться не замечать некоторый запашок, которым страдал продукт, в обиходе называемый «консервой», то ничего, пить можно.
Техника, которого на базе звали просто Доди из-за профильного сходства с королем одной из космических монархий, чьи монеты имели хождение и среди землян из-за их полновесного золотого содержания, он нашел на задворках утилизатора, а точнее у кучи хлама, где тот, от пяток до подмышек облаченный в прорезиненный гермокостюм, что-то выковыривал длинным алюминиевым штырем с раздвоением на конце, напоминающим змеиный язык. Что именно, Рэм смотреть не стал. Не то чтобы не царское это дело, но как-то все же противно.
– Привет, Дод.
– Ага, – рассеянно ответил тот, не отрываясь от своего занятия.
– Чего нового?
– Новая партия дерьма поступила, – без энтузиазма выдал дежурную шутку Доди…
– Это не новость, – скривился Рэд. Такого рода шутки ему сегодня не казались смешными. – Это добро у нас в постоянном ассортименте. Чего ищешь?
Задавая этот вопрос, он всего лишь хотел проявить вежливость, поэтому никак не ожидал последовавшей реакции.
– А тебе чего?! – взорвался Доди. Змеиная штука в его руке разом приняла угрожающее положение. – Настучать хочешь?