Галопом к столбу
Шрифт:
один из самых престижных призов зимнего сезона -
«Приз Общества в память посещения Его
королевским высочеством принцем Валлийским
120
зимних бегов в 1874 году» - выиграет Летучий из
призовой конюшни Малютина.
– А Летучий?
– не удержался он от вопроса.
– Если бы на Летучем ехал Паша Чернов, то не
видать бы Грише приза, как своих ушей, - вместо
Кобзева ответил Соколов. - Но Паша в Питер
укатил. А его помощнику
стариками тягаться пока рановато… А в призе для
пятилетних жеребцов сыграй-ка на Грозного-
Любимца, на нём тёзка мой едет.
У Лавровского и Малинина было условлено -
если назначенная накануне встреча по каким-то
причинам не состоялась, то на следующий день,
ровно в полдень, оба приходят в трактир
«Перепутье».
Немноголюдно в трактирном зале. Да это и
понятно. Скаковой сезон начнётся только в мае.
Поэтому скаковой публики нет. А значительная
часть беговой перебралась на Пресню, поближе к
зимнему ипподрому.
Половой Кузьма радостно устремился
Алексею навстречу:
– Пожалуйте-с за ваш постоянный столик.
Сергей Сергеевич уже там-с.
Малинин за обе щёки уплетал свою любимую
яичницу с ветчиной.
– Маковой росинки во рту со вчерашнего утра
не было, - объяснил он.
– Вот и не смог дождаться
тебя.
121
– Ешь, ешь… А я пока расскажу, что разведать
удалось за полтора дня. Кузьма! Чаю принеси…
Выслушав рассказ приятеля, Малинин подвёл
итог:
– Однако не густо.
– Это, мой друг, слишком мягко сказано.
Совсем пусто. Миша Хлудов в этой истории не
замешан - нет у него причин для мести Малютину.
Ермакову, как выяснилось, Удалой и даром не
нужен. Даже караим Шапшал и тот ни при чём
оказался. Единственная зацепка - записка, которую
мне вчера подложили в карман. Да ещё гуляющие по
Москве слухи, что похищение жеребца дело рук
Портаненко. Ладно. Будем искать автора записки.
Поинтересуемся от кого слухи идут. К Ильюшину
заглянем посоветоваться.
– Ничего другого, Лёша нам с тобой и не
остаётся. Потому что мне вчера, как говорят цыгане,
тоже выпали пустые хлопоты. Сразу от тебя поехал
я в адресный стол…
Слушая товарища, Алексей то и дело
восклицал:
– Ну, вы даёте!... Молодец Степанов, как ловко
с комиссией придумал,… Упустили?!... Ай да
Муравьёв!...
Чувствовалось, он невольно завидует Сергею,
на долю которого выпали перестрелки и погони.
– Мы его в бане голого взяли. Оказалось, что
это Курилов,
самозваного хлудовского секретаря.
122
– А ты говоришь пустые хлопоты!
– Пустые, Леша, пустые. Сегодня утром я
попросил Муравьёва вызвать в сыскное Малютина и
его управляющего Сергеева. Для опознания
задержанного. Посмотрел управляющий на
Курилова и сказал, что видит его впервые, за
Удалым совсем другой человек приходил.
– А Малютин?
– Николай Павлович его сразу признал. Это
говорит, мой хороший знакомый по Купеческому
клубу херсонский коннозаводчик Владимир
Иванович Горицветов. А тот, который Подъячевым
представлялся, совсем иначе выглядит. Он
поплотнее, ростом повыше и глаза у него карие, а не
разноцветные.
Очень заинтересовал Алексея рассказ о
женщине приезжавшей к Курилову с письмом от
адвоката.
– А ты знаешь, кто такая Ольга Карловна
Ветрова?
– спросил Лавровский.
– Пару минут назад ты сам сказал, что это
очередная жена Николая Павловича.
– Не только, мой друг, не только. Она родная
сестра известного прохвоста Карлушки Гехта.
Правда Семён Гирин и малютинская экономка
уверяют, что она женщина порядочная, на кражу
неспособная.
Немного поспорив, пришли к выводу, что
Ольгу исключать из числа подозреваемых
преждевременно.
123
Лавровский долго не мог решиться сообщить
товарищу о том, что дал согласие на их помощь
приехавшему из Петербурга начальнику секретной
части дворцовой полицейской команды Ширинкину.
Понимал, Малинин может и не одобрить. Наконец
выложил всё как есть.
– Алексей, кто дал тебе право решать за меня?!
– сразу же возмутился Сергей. - Зная о моих
политических убеждениях…
– Причём здесь убеждения, мой друг? Нас с
тобой попросили поучаствовать в розыске не
мечтателя какого-нибудь по ночам недозволенные
книжки читающего или нелегальные газеты
распространяющего, а террористов.
– Всё равно! Разумеется, я не одобряю образа
их действий. Но надо признать, что цели у них
благородные. Люди идут на каторгу и эшафот,
чтобы добиться свободы для всех нас. Ты
полагаешь, самодержавие даст конституцию
добровольно?
Нет,
Алексей,
глубоко
заблуждаешься! Согласись, что…