Галопом к столбу
Шрифт:
ушёл.
Пьяная троица тут же протрезвела.
343
– Это не Мотя, а его двоюродный братец
Петро Наливайко, - сказал Ильюшин, сжимая
кулаки.
– Разберусь я с ними. Навек отучу между
уважаемыми людьми раздор чинить… Спасибо,
андел мой. Рысачок, как обещал, с меня.
– Василий Петрович, только вы с Мотей
повремените немного, - попросил Лавровский. -
Нам ещё Удалого от них получить надо.
– И у меня просьба
Малинин. И указал взглядом на, испугано
съежившегося за соседним, столом Мишку
Кацмана. - Этого не трогайте. Обещал я ему, что
жив останется.
– Ладно, андел мой. Всё так и сделаем. Не
люблю я хорошим людям отказывать.
Глава 28
Хороший затырщик
Воскресные бега начинались в двенадцать. Но
уже в половине десятого Лавровский пришёл на
ипподром. Первый, кого он встретил, был Пейч. Тот
распекал служителей:
– Почему в гостевой бардак?! Пыль не
протёрта, ковры не чищены?! Полчаса даю на
наведение порядка! Флаги не забудьте вывесить… А
сейчас позвать ко мне повара и буфетчика.
– Никак важные гости, Николай Сергеевич?
–
поинтересовался Алексей.
344
– Важнее некуда. Владимир Андреевич вчера
вечером нарочного прислал. Сообщает, что решил
сегодня посетить нас.
– С чего вдруг? Даже вспомнить не могу когда
Долгоруков в последний раз на зимних бегах был.
– Какой-то лорд английский в Москву приехал.
Узнал, что у нас до сих пор разыгрывается приз в
память посещения бегов ихним принцем. Вот и
изъявил желание посмотреть. А Владимир
Андреевич, как радушный хозяин, его сопровождать
вызвался… Ну, а где его сиятельство, там и вся
Москва.
– Не вовремя, наверное, я к вам со своей
просьбой.
– А вот это зря! За Судакова с Комаровым мы
все у вас в долгу. От большой беды вы беговое
общество уберегли.
– Я?
– деланно изумился Алексей.
– Да, не прикидывайтесь, Алексей
Васильевич. Заезжал сегодня ко мне господин
Степанов из сыскного. Попросил кое-какие бумаги
подписать. Да вы знаете - поди сами с Сергеем
Сергеевичем их сочиняли… Так, что общество от
позора вы избавили. Правда мне из старших членов
всё равно придётся уходить.
– Почему это?
– Не простят мне наши либералы, что я из
избы сор вынес. Вслух об этом, конечно, говорить
не станут - другие поводы найдут. Ну и чёрт с ними!
345
Займусь хоть своей собственной конюшней…
чем могу вам быть полезен?
– Не мешайте сегодня Семёну Герасеву, как
следует, выпить в буфете.
– Шутить изволите?
– Нет. Вполне серьёзно.
– Но ведь это грубейшее нарушение
параграфов 121-го и 122-го устава общества, -
начал Пейч. А потом решительно махнул рукой.
–
Пусть по-вашему будет…
Перед входом на ипподром пристав 1-го
участка Пресненской части Носков давал последние
указания своим подчинённым и старшим нарядов,
прибывших в помощь от резерва городской полиции
и жандармского дивизиона.
– А кто сегодня от сыскного здесь дежурит?
–
поинтересовался Лавровский.
Тут же, словно из-под земли, появился
маленький, вихрастый, вечно улыбающийся
Соколов.
– Наше вам с кисточкой, Алексей Васильевич!
Нас с Рабиновичем сюда прислали.
– Саня, сегодня на бегах Ювелир будет.
– Спасибо за подсказку. Уж мы его не упустим.
– Нет, Саня. Сделайте вид, что ничего не
видите. Так надо.
Соколов не стал задавать лишних вопросов.
346
Компания репортёров московских газет
обступила наездника Семёна Герасева и
расспрашивала его о сегодняшних бегах. Тот хитро
улыбался и на все вопросы отвечал неопределённо:
– Это как бег сложится… Сомнительно, но кто
его знает… У всех шансы имеются…
Лавровский в разговоре не участвовал. Во-
первых, потому что знал - ничего существенного
Герасев не скажет, он язык за зубами держать умеет.
А во-вторых, всё его внимание было приковано к
прогуливающемуся вдоль галереи Матвею
Одинцову. Вот неспешной походкой к нему подошёл
низенький щуплый человечек в роскошной лисьей
шубе и меховом картузе - месье Антуан, он же в
прошлом известный жокей Подьячев. Несколько
минут они тихо переговаривались.
Потом Одинцов передал коротышке большой
плотный конверт, а взамен получил свёрток,
обёрнутый в газету, который месье Антаун извлёк из
внутреннего кармана шубы.
Похоже на пачку сторублёвок, подумал
Алексей.
Адвокат надорвал обёртку и, судя по
движениям большого и указательного пальца, стал
пересчитывать деньги. Порыв ветра донёс до
Лавровского обрывок разговора:
– … Не проверяете?... А если…
– Зачем?... Нет у вас другого покупателя…
Подьячев сложил конверт пополам и спрятал в