Гардемарины подводного плавания.
Шрифт:
Черкос: - Подколзин! Покажите зубы.
Валера: - Не открывая рта, кулаком, вопросительно тыкал себе в грудь?
Черкос: - Ага, и ладонь у вас чёрная!
Глядя преданно в глаза Черкосу, Валера мычал: - У кого?
– И зубы явно чёрные! – радовался своему открытию старшина.
– Не может быть! – следовал ответ Валеры.
– Не заговаривайте мне зубы. Откройте глаза и посмотрите сами.
– Я смотрю широко открытыми глазами и ничего не вижу.
– А зубы и губы?
– Чьи?
– Ваши!!!
– Да, у меня они ещё есть, ну и что?
– А руки?
– Чьи?
– Ваши!!!
– А у вас разве нет рук? – парировал Валера.
– Есть, ну и что?
– Покажите! – наступал курсант.
– Зачем?
– Посмотрим, - загадочно моргал глазами Валера.
– Замолчите, когда вас спрашивает начальник!
– Молчу….
– Объясните, почему у вас чёрные зубы и руки?
Валера, не торопясь, молча вынимал из кармана химический карандаш, слюнявил, размазывая его по руке, и показывал старшине. Его цвет действительно напоминал цвет сока черники.
По лагерю прошёл слух, что завтра у курсантов будут принимать зачёты по плаванию. Без учёта времени нужно будет проплыть 400 метров водной дистанции. Липовецкого Антона это мероприятие ничуть не волновало: плавать он умел, и продержаться на поверхности воды мог довольно длительное время. Особенно нервничал Козлов Пётр.
– Ребята! Самое большое количество воды в жаркую пору жатвы, у себя в степной деревне я выпивал не более ведра. А тут воды целое озеро! – взмолился он. Товарищи его успокаивали, как могли:
– Мол, не дрейф! Утонуть тебе всё равно не позволят. Вода здесь чистая и сладкая, не то, что морская – пить одно удовольствие. Главное не захлебнуться!
Кто-то заинтересованно, убеждая самого себя, добавил:
– Нужно не трусить и самому прыгнуть в воду. А там уж, как повезёт….
Спали курсанты привольно, но некоторый дискомфорт чувствовался. Даже разухабистый храп обладателя мощного баса маленького росточком Микулина Володи, звучал, как тревожное сопрано. Правда, Козлов вечером с отходом ко сну пытался, было петь песню «Раскинулось море широко». Допел до слов: «он напился воды – воды опреснённой, нечистой». На него заворчали: - Дай поспать! До слов: «Напрасно старушка ждёт сына домой» он не дотянул и под покровом летней ночи уснул. Утром, с подъёмом, кто-то, балуясь, плеснул холодной водой прямо на голову продолжавшего спать Козлова. Тот вскочил, ошалевшими глазами обвёл палатку, и дурным голосом спросил:
– Куда плывём?
– В Африку! – ответил ему Антон. – Одевайся быстрей, сейчас ты поплывёшь туда на собственных ногах, одолевая ежедневную пятикилометровую дистанцию утренней пробежки.
После завтрака старшой приказал взять полотенца и курсанты строем отправились к озеру.
Дорога упиралась в озёрное зеркало воды, заканчиваясь двумя пирсами, между которыми на растяжках швартовых фалов белели лебедями около десятка шлюпок – морских ялов. В сотне метров от торцов пирсов, поблёскивая оранжевой краской, просматривались четыре поворотных буйка дистанции дорожек заплыва. Лагом к пирсам, немного поодаль от поворотных буйков наготове стояли две шлюпки со спасателями. По пирсу в белом халате с сумкой первой помощи перекинутой через плечо, неторопливой походкой расхаживал врач.
Прибывший накануне «батя»,- командир роты первокурсников капитан-лейтенант Терехов, поздоровавшись, кратко проинструктировал испытуемых и вызвал первую четвёрку добровольцев на заплыв. Из инструктажа курсанты уяснили:
– Чтобы не утонуть – нужно плыть!
– Чтобы доплыть – нужно интенсивно работать не только руками и ногами, но, не теряя самообладания, подключать голову.
– Не доплывших сегодня, научат плавать и заставят доплыть завтра. В любом случае водная дистанция в четыреста метров должна покориться каждому курсанту.
В назидание он рассказал побасенку:
– В банку со сметаной упали два мышонка. Не умея плавать, один из них сразу же пошёл ко дну. Другой мышонок, усиленно шевеля лапками, из сметаны сбил масло, залез на него и выпрыгнул из банки.
– Шевелите лапками, – сказал он и отдал команду: - Приготовиться к заплыву, первая четвёрка на старт!
Без происшествий, четвёрка за четвёркой, изрядно уставшие первокурсники одолевали свои 400 метров, получая соответствующую оценку. Очередь добровольцев неумолимо сокращалась. Успокоенные благополучием течения заплывов, спасатели на шлюпках начали «травить» байки. Врач с батей что-то благодушно обсуждали. Только Петя Козлов обречённо смотрел вниз на прозрачную воду, где у свай, как ни в чём не бывало, деловито ползали медлительные раки. Он оценивающе переводил взгляд на, маячившие вдали, буйки. Весь его вид красноречиво говорил:
– Далековато…, доплыву я туда, когда рак свиснет.
Наконец, команда «на старт» прозвучала и для Козлова. С командой «марш» курсанты образовали «стенку» группы поддержки, сам же Пётр, подняв кучу брызг, как мешок с цементом, начал погружаться прямо у пирса.
Удивлённые раки, на всякий случай, хлопнув длинными шейками, отплыли на безопасное расстояние. Шевеля длинными усами, они деловито рассуждали:
– Этот, свалившийся, неподвижный дядька, будет ловить нас в пищу или сам уже представляет пищу для раков?
Не умея плавать, достигнув дна недружелюбной среды, Козлов, мучительно соображая, пытался определить, в какой стороне находится поворотный буёк. В глубине его сознания теплилась мысль - двинутся туда мелкими перебежками по дну пешком. Однако недремлющий закон Архимеда вытолкнул его тело на поверхность и из воды показалась самая рельефно выступающая его часть – задница. В тот же миг группа поддержки дружно прокричала дежурную фразу: - Петя, да - вай!
Громкий призыв товарищей и мелькнувшая собственная мысль о необходимости шевелить лапами, привели в действие движительную систему рук и ног незадачливого пловца.
Фыркая, засасывая воздух вместе с водой, бессистемно загребая руками и ногами, под восторженный вой подбадривающих криков своих товарищей, еле удерживаясь на воде, он плыл! Почуяв, что дело неладное, обе шлюпки моментально подошли до барахтающегося курсанта, и спасатели извлекли Петра из водной стихии на свет божий. Отдышавшись и очистив лёгкие от воды, радостно улыбаясь, он изрёк:
– Мужики, я и сам не знал, что так здорово плаваю!
Справедливости ради нужно сказать, что к концу месяца свои 400 метров он всё-таки проплыл! С этого момента вода, как стихия и среда их будущей службы, стала играть первостепенную и определяющую роль в жизни каждого курсанта.