Гарем ундер-лейтенанта Говорова
Шрифт:
– Ребята, о какой морали вы сейчас толкуете?.. – возмутился Демидов. – …Вам-то какое дело до европейской безнравственности? Лично я, обеими руками «за» «дома терпимости». Или кто-то из вас сейчас скажет, будто бы, ни разу не захаживал к продажным девкам? Не провёл в домах развратниц и полчаса, хотя бы из чисто мужского любопытства?
– Кто бы спорил. Конечно, ходили… – вынужден был согласиться Лазарев. При этом он мечтательно закатил глаза вверх. – …Эти бестии такое иногда вытворяют…
– В каком смысле «вытворяют»? – с искренней любопытством
– О том, что проделывают эти блудницы. Как они порой опускаются на колени и своими нежными губками… – с нескрываемым удовольствием принялся объяснять Демидов.
Однако его тотчас же оборвал на полуслове Русаков.
– Срамота это всё, и бесстыдство…
– Heren, alstublieft…
Чужой посторонний голос, прозвучавший как-то совсем уж неожиданно, заставил офицеров замолчать и оглянуться.
Сразу за спиной Говорова стоял измождённый, небритый мужчина. Одет он был в старый, потёртый, а в некоторых местах и откровенно дранный военный камзол. Сложно было определить его возраст, что-то от пятидесяти до шестидесяти лет. Руки незнакомца дрожали. Судя по говору и произнесённой им фразе, которая в переводе на русский означала: «господа, будьте так любезны…» – тот престарелый мужчина являлся голландцем.
– Чего тебе, юродивый? – на правах старшего поинтересовался Русаков.
– Ik ben een voormalig Navigator van het fregat «Fortuna»… облизнув губы, кое-как выдавил из себя оборванец.
– Говорит, что он бывший штурман фрегата «Фортуна», – пояснил Говоров, за годы учёбы немного освоивший голландский говор.
– Скажи ему, чтобы проваливал… – усмехнулся в ответ Лазарев. – …У нас в России возле каждого кабака по дюжине таких вот штурманов.
В то время как Демидов и вовсе отпихнул попрошайку в сторону. Тот обречённо, медленным и шаркающим шагом направился к выходу из харчевни.
И только Говоров сжалился над убогим голландцем. Он догнал лоскутника и протянул тому золотую монету.
– Neem dit (вот возьми).
– Heel erg bedankt… – радостно залепетал бывший штурман. – …Ik weet niet hoe ik je moet bedanken. Neem dit tenminste…
При этом осчастливленный Германом старец протянул Говорову колоду игральных карт.
Герман попытался от неё отказаться.
– Nee, dat hoeft niet (нет-нет, не нужно)…
Однако оборванец оказался чересчур настойчив.
– In alle oprechtheid (от чистого сердца)…– назвавшийся бывшим штурманом, вложил в руку Говорова ту самую колоду. – …Mijn naam is Van dey Kuist. Accepteer (меня зовут Ван дей Кюйст; прими)…
– Ok'e, ik neem het (ладно, возьму), – Говорову ничего не оставалось, кроме как согласиться. Тем более что в харчевню на ту минуту уже успели ввалиться семеро бородатых моряков.
При этом Герману показалось несколько странной, последовавшая за тем реакция бывшего штурмана. Дело в том, что, передав русскому офицеру порядком затасканную колоду карт, Ван дей Кюйст выглядел гораздо счастливее, нежели парой мгновений назад, когда он получил из рук Говорова золотую монету.
Меж тем вошедшие в харчевню моряки вели себя чересчур по-хамски. Они были крепко выпившими и откровенно озлобленными. Говорову отчего-то показалось, будто бы этих горе-моряков ранее выгнали из иного питейного заведения. Вот и пожаловали они сюда, дабы добрать положенную им норму спиртного, а за одно и мстительно «почесать свои кулаки».
И, похоже, предположения русского офицера имели под собой реальную почву. Кроме того, что вели себя бородатые посетители, как последние свиньи: орали, сыпали вокруг себя похабными ругательствами, брызгали слюной, с каким-то особым остервенением отшвыривали, попавшие на их пути столы и стулья, под тяжёлую руку англичан, случайно попал и сам Говоров, на тот момент, замешкавшийся с голландским попрошайкой у самого выхода.
– Get out!.. – один из бородачей ударив Германа в плечо, бесцеремонно отшвырнул ундер-лейтенанта в сторону.
Герману не раз приходилось слышать о грозном «ударе английских моряков». Сейчас же, отлетев к столу, за которым сидели трое его спутников, похоже, он ещё и испытал тот удар на самом себе.
– Ах ты, сука британская! – вскипел Демидов.
Русские офицеры одновременно вскочили со своих мест, разом обнажив шпаги. Как не крути, а была задета не только офицерская честь их боевого товарища, а ещё и честь Державы, которую они ныне представляли.
К Русакову, Лазареву, Демидову успел присоединиться и Говоров, встав плечом к плечу со своими сослуживцами.
Блеск стальных клинков несколько остудил пыл подраспоясавшегося «английского флота». В некотором ступоре непрошеные гости замерли на месте. Тут-то, улучив благоприятный момент, и рванули, было, малочисленные силы «русского десанта» в решительную атаку.
Однако бессмысленное кровопролитие меж нынешних союзников, всё же удалось предотвратить. Один из бородачей (более и менее трезвый) вышел вперёд, прикрыв своей широкой грудью, пьяное английское войско.
– That's enough (всё, хватит)… – англичанин поднял вверх руки. – …I want to apologize for my guys. I think we went a little too far. We have drinks (хочу извиниться за своих ребят. Кажется, мы несколько перегнули палку. Выпивка за нами).
Английское слово «дринкс», как и русское «водка» – в особых переводах вовсе не нуждались…
Офицеры фрегата «Полтава» покинули харчевню достаточно поздно, когда на дворе уж совсем стемнело.
– Всё-таки хорошо, что мы не схлестнулись с этими англичанами… – в полумраке улицы, подметил прилично поднабравшийся Русаков.
– Не переживай. Если б дело дошло до реальной схватки, то будь уверен, мы бы не оставили британцам и шанса, – усмехнулся в ответ Демидов.
– И какой был бы в том толк… – тяжело вздохнул Говоров. – …Если разобраться, то англичане оказались вполне нормальными ребятами.