Гарик Потный и Оружие Пролетариата
Шрифт:
– Ну точно, ебанутый старый пердун, - гордо произнес Роня.
– Слушай, надо, чтобы ты завтра приперся на банкет в честь окончания учебного года. Конечно, переходящее красное знамя выиграли змеюшниковцы, у них больше всего баллов - тебя ведь не было на последнем матче, и "Воронятник" нас размазал - но мы уже договорились подкараулить их в коридоре и отобрать все наградные деньги.
В этот момент ворвалась мадам Стебля.
– Вы уже пятнадцать минут сидите пиздите тут, все,
– решительно заявила она.
Гарик как следует пожрал, выспался и наутро чувствовал себя полностью удовлетворенным.
– Я хочу пойти на банкет, - сказал он мадам Стебле, когда та тырила со столика многочисленные конфетные коробки.
– Можно?
– Проффесор Ильич считает, что тебе нужно разрешить, - ответила она с поджатыми губами, как будто удерживая про себя мнение, что проффесор Ильич не отдает себе отчета, насколько опасны могут быть банкеты.
– Кроме того, к тебе кое-кто пришел.
– Круто, - обрадовался Гарик.
– А кто?
Одновременно с его словами в дверь бочком протиснулся Огромаг. Как всегда в помещении, он выглядел непозволительно зеленым и жирным. Он сел рядом с Гариком, взглянул на него и разразился рыданиями.
– Это - все - моя - чертова - вина!
– всхлипывал он, закрывшись ладонями.
– Сам рассказал этому гаду, как обойти Пушка! Сам! Единственное, чего он не знал - а я возьми да и расскажи! Ты ж мог помереть! За ебучее яйцо! Больше ни в жисть ни капли в рот, ни сантиметра в жопу! Меня надо выебать конем!
– Огромаг!
– воскликнул Гарик, в шоке от того, как сотрясается привратник от горя и раскаяния, и огромные слезы стекают по клыкам.
– Огромаг, он все равно бы узнал, это же ВоланДляБадминтона, он бы выяснил, даже если бы ты не сказал.
– Ты мог стать геем!
– рыдал Огромаг.
– И не говори имя...
– ВОЛАНДЛЯБАДМИНТОНА!
– выкрикнул Гарик, и Огромаг пришел в такой ахуй, что перестал завывать.
– Я с ним знаком, я пинал его хуй и могу себе позволить называть его по имени. Пожалуйста, успокойся, Огромаг, мы отодрали Бельчатника, его больше нет, и ВоланДляБадминтона остался импотентом. Погляди на карточки с порнозвездами, у меня их куча...
Огромаг утер нос ладонью и сказал: "Кстати, вспомнил. У меня тут подарочек."
– Не маца с козьей кровью, надеюсь?
– встревожился Гарик, и Огромаг наконец издал слабый смешок.
– Не-а. Ильич дал мне выходной на вчера, чтоб я это купил. Вместо того, чтоб отпиздить - ну, неважно - вот.
Он протянул книжку в красивом кожаном переплете. Гарик с интересом открыл ее. Внутри оказался планшетный компьютер.
– Позвонил всем школьным приятелям , просил бабок, кто сколько может... Ну и купил. А еще я туда порнухи накачал... нравится?
Гарик не смог ответить, но Огромаг не обиделся.
Гарик спустился вниз на праздник последним. Его задержала мадам Стебля. Она суетилась и все хотела "последний раз" проверить, не слипся ли анус ее пациента, поэтому Большой Зал к моменту его прихода был уже полон. Зал был оформлен в красных тонах - в ознаменование того, что "Змеюшник" седьмой год подряд выигрывает переходящее красное знамя. Стену за Высоким столом покрывал огромный флаг с изображением серпа и молота.
Когда Гарик вошел, все замолчали на мгновение, а потом одновременно громко заговорили. Он проскользнул между Роней и Галиной за курятниковский стол и попытался не обращать внимания на то, что все кругом встали, чтобы демонстративно пялиться на него.
К счастью, через пару минут прибыл Ильич. Гул голосов замер.
– Вот и еще один год прошел, хуй с ним!
– радостно начал Ильич .
– А вам, прежде чем вонзить зубы в черствые сухари, придется послушать старика, его глупую болтовню. Что это был за год! Надеюсь, вы не отупели вконец... У вас впереди целое лето, чтобы побездельничать дома, прежде чем вы снова сможете бездельничать здесь...
Сейчас, насколько я понимаю, все ждут вручения переходящего красного знамени. Баллы распределились следующим образом: на четвертом месте "Курятник", триста двенадцать баллов; на третьем "Хомячатник", триста пятьдесят два; "Воронятник" набрал четыреста двадцать шесть и "Змеюшник" - четыреста семьдесят два балла.
От змеюшниковского стола раздался шквал аплодисментов и приветственных криков. Гарик увидел, как Драчун Малой лупит резиновым членом себя по щекам. Это было отвратительное зрелище.
– Отлично, отлично, "Змеюшник", - похвалил Ильич .
– Однако, нам необходимо принять во внимание последние события.
Зал замер. Улыбки на лицах змеюшниковцев приувяли.
– Кхем, - сказал Ильич .
– У меня есть некоторое количество баллов, которые следует раздать заслужившим их лицам. Дайте подумать. Так... Прежде всего - Товарищу Ронуальду фон Шварценфикт...
Роня побагровел и стал похож на обгоревшую на нудистском пляже сиську.
– ...за феноменальную лень, такую же невероятную любовь к игре в ВоВ и стремление пожертвовать своей задницей, даже если это совсем не нужно, я начисляю "Курятнику" пятьдесят баллов.
От стола курятниковцев к зачарованному потолку понеслись такие крики, что даже звезды задрожали. Слышно было, как Персик сообщает сидящим рядом старостам: "Это мой брат, знаете! Младший брат! Проходит Каражан паладином соло!"
Наконец волнение улеглось.
<