Гарон
Шрифт:
— И раньше не боялся. Но в чем тут смысл?
— Узнали мы себя. Ты чист как утро, как роса, я хуже много, но какая есть.
— Ты удивительно прекрасна, — Авилорн обнял девушку, спасая от тревог, печаль в ее глазах своею нежностью смывая. — Главное, не что ты делала, и как жила — как будешь жить, что поняла. Будет все иначе — ты изменилась, стала тверже и умней, ты поняла, что нужно, а чего не надо. Тебе, а не другим.
— И в этом ты помог мне, а я тебя не понимала. Все думала: какой же редкостный дурачок! Надо же такому рохле, неумехе уродиться! — рассмеялась и, смущенно посмотрела на него. Его глаза лучились теплом, искренней
— А нет тебя и нет меня, есть мы, и сердцу не прикажешь. Я не могу заставить тебя остаться, но прошу — останься.
— Ты и я?…
— Да, ты и я. Такая малость и в тоже время — океан.
— Я бы с радостью, мне от тебя уже не оторваться. Сдаюсь. Люблю и признаю. Пожалуй… Куда я от тебя уйду? — сдалась и сразу легче стало, на сердце тяжести не стало. И все равно, действительно: где, как. Есть он, его любовь, ее, а остальное сладят вместе, переживут, пройдут и победят.
— Решено, останешься?
— Место жены, рядом с мужем. Вот оно! — сильней к нему прижалась. — Но, как Альбина? Геустис сказал, что она вышла замуж за главного гарона. Я верю и не верю. И хочешь, осуди, но, если, правда, все нормально, то слова ей я не скажу. Пускай живет, как знает.
— Мудрые слова. Но тебе нужно будет за ней присматривать, как старшая сестра, — с лукавой улыбкой сказал Авилорн. Яна рассмеялась.
— Хитрец!
— Научился от тебя.
— Но кто б мне сказал вначале, что Альку я прощу и у гаронов, в аду оставлю, и сама останусь, я б не поверила, да еще бы в путь отправила, который сама прошла, причем от стерка.
— Ты говоришь, как будто, знаешь наперед, что с сестрой все в порядке.
— Я научилась слушать то, что у меня внутри: интуицию, второе я. Она меня еще ни разу не подвела, а помогла ни раз. Мне кажется, что Геустис не обманул, нет фактов, аргументов за, но внутри меня все говорит за это. Вполне возможно, что Аля влюблена, а это уже счастье. Я не буду его рушить, не имею права. Она сама должна решать.
— Ты полностью права. Но, как же быть, если она любит, но не любима?
— Ответ тот же, ты научил меня. Но я не сразу поняла, что, главное, дар любви в себе открыть, а не желать взаимности, и злиться, не встречая ее. Капризы это, а любовь другая. Не объяснить, не высказать словами. Вот я сижу в каких-то двух шагах от Хаоса, в аду, и чувствую себя в раю. И ровно будущее, прошлое, все ровно! Только ты. Рядом, вот твоя рука, и губы и глаза я вижу. И душу чувствую своей душой… Я никогда так не любила, да и не знала. Что такое есть.
— Эльфийское проклятье? — улыбнулся в лицо любимой Авилорн, нежно волосы, убрав с лица, что ветер разметал играя. Она же звонко рассмеялась:
— Я рада, что с тобою повстречалась. И пусть живет спокойно Аморисорн, и Геустис мне тоже ровен.
— Он тебе понравился? — эльф явно насторожился.
— Ты ревнуешь? Не стоит, один ты в мыслях у меня. Сама не знаю, как случилось, но если б надо — жизнь бы отдала, лишь ты бы жил, а больше ничего не надо. Так странно.
Отвернулся Авилорн, боясь спугнуть минуту откровенья, и сам не верил, что дождался и принят, понят и любим. Еще б не передумала остаться, не забрала свои слова назад, ведь впереди самое тяжелое испытание.
Яна к плечу его прижалась и честно молвила:
— Да, Геустис хорош. Не так он страшен, как казалось. Но думала я о тебе… Я не попалась на фальшь его, и сразу разгадала, что он играет со мной. Но, Боже мой, какой мужчина! Красив, умен, силен и храбр. А что циничен и колок, как ежик, так это ничего, так даже веселей. Бывает хуже. Меня возьми, я порой вообще — ехидна. Но я от страха задираюсь, а он от гнета знаний всем дерзит. Мне не тягаться с ним в любом аспекте, и знаешь, это тоже мне приятно. Конечно, многое и не понятно, зачем он про любовь пел мне, окружал почетом. Что хотел? Он слишком твердый и решительный, чтоб, пожелав меня, не трогать и великодушно давать думать, не подгонять и не давить. И не пытался даже поцелуй сорвать! Какая же любовь? Да это ж ясно! И, главное, мы оба понимали, что, словно, актеры на сцене и у каждого своя роль. Интересно, он действительно надеялся меня очаровать, купить? Нет, он слишком мудр, чтоб не понимать, что не получится, не может получится. Соблазн! Вот! Он искушал, манил и страстью завлекал. Испытывал! Хотя, мог быть и много жестче. Спасибо, что не стал. Ах, рыцарь-идеал! Его великодушие, о котором я и не подозревала, уже бесспорно. Да и тебя, мало воскресил, еще и отпустил. А знал, что ты угроза аду. Ему. И всем устоям и законам. Власти его и Хаоса.
— Нет. Во-первых я не умер. Кровь Аморисорна сильная, да и моя не слабая. А во-вторых, нам нечего делить с Геустисом.
— Я понимаю. Ты уже не тот, как и я. Мы много поняли и изменились. Ты уже не станешь играть на поле Аморисорна. Он, а не ты — ребенок, тобой не поиграть, а ты бы им мог спокойно. Другое, что не станешь.
— Да. Это низко. Закон незыблемый: есть равенство миров — гармония. Нельзя ее нам нарушать. Мы за нее в ответе, будь самым малым винтиком или огромным маховиком.
— Аморисорн не знал об этом?
— Он не был здесь и судил, как все. Как ты и я, но до похода. Может, чуть больше знал, но все равно не все учел.
— Мы видели верхушку. Он тоже. Цель и больше ничего, — кивнула понимая.
— Шли в гору, а спускались в жерло.
— Ты с Геустисом говорил, — дошло до Яны.
— И очень долго. Мы в разговорах, проводили дни.
— Он славный собеседник. Ты поклялся не нарушать законов бытия, и он за это отпустил тебя?
Эльф молчал пару минут, разглядывая ладони Яны, поцеловал их нежно:
— Мне не было нужды ему клясться. Он не требовал того, не просил, он просто объяснил.
— Взаимно договор? По-моему нормально. Ты великодушен и порядочен, да, кажется, и он, и, вряд ли, кто из вас нарушит…
— Этого не будет никогда.
— Да. Вы оба слишком благородны и слово честь для вас не пустой звук.
Яна встала и в сторону дворцовых башен закричала:
— Эй, Геустис?!! Спасибо!! Я тебя люблю!!
И смутилась, покосилась на мужа:
— Надеюсь, ты-то понял, что я люблю его не как мужчину, а как человека, вернее как мужчину и как человека, нет, сущность… тьфу!
Авилорн лишь рассмеялся:
— Я понял, но забавно послушать объяснения твои.
— Подумает еще чего не так…
Эльф обнял девушку за плечи со спины, смущенно молвил:
— Он правильно поймет, не стоит сомневаться. Но есть еще один аспект…
— Да? С радостью его услышу, но если можно позже. Пора идти и, все-таки, поставить точку. Я словно пару жизней прожила, и мне хотелось бы уже закончить эксперимент по ковке существа… нет, личности. Ясности хочу. Алю увидеть, убедиться, познакомить с тобой.