Гарри и Поттер - рождественские приключения
Шрифт:
– Конечно-конечно, господин директор, не беспокойтесь, – затараторила росомаха. – Елка наряжена, подарки сделаны, рождественский ужин почти готов. Осталось только развесить кое-где гирлянды и украсить комнаты-норы наших учеников.
– Я надеюсь, всё будет в порядке, – вставая из-за стола, сказал Филиндор. – А теперь всем на улицу! – хлопнул в ладоши Волшебник. – Дышать свежим воздухом полезно! Хватит бояться и сидеть взаперти!
– А это не опасно? – удивлённо спросил профессор Папирус. – Ведь за пределами замка кончаются защитные чары.
– Нет, – махнул лапой муравьед Шуршик. – Днём выходить за пределы замка совсем не опасно.
Не успели ученики Школы Волшебства и Чародейства встать из-за стола, как всё что стояло на столе, исчезло, как по мановению волшебной палочки.
– И не забудьте, что сегодня вечером праздник! – громогласно напомнил Филиндор, попыхивая трубкой.
– Праздник начнётся ровно в восемь часов вечера! – визгливым голосом напомнила росомаха Бегги. – Так что прошу не опаздывать к столу.
– Да, Гарри, – останавливаясь на полдороге, сказал медведь. – Не забудь пригласить на рождественский ужин свою бабушку. Мы ей очень благодарны за то, что она тебя вылечила.
– Ух, ты! – обрадовался Гарри. – Большое спасибо, мистер Филиндор!
– Пошли скорее, – потянул Грызлю за лапу Рвакля. – Ты что, забыл? Нам с тобой нужно ещё успеть много разных дел до вечера переделать, – напомнил волчонок.
Большие настенные часы пробили ровно двенадцать раз. До рождественского ужина оставалось совсем не много времени, а дел ещё было полно. И хотя основная работа была уже закончена, для всех обитателей замка нашлись занятия.
Филиндор отправился к себе в кабинет. Директор школы собирался прямо сейчас написать несколько поздравительных открыток своим друзьям – волшебникам, и это дело не требовало промедления.
Войдя в кабинет, медведь достал из шкафа гусиное перо, чернильницу и принялся диктовать письма. Да– да, не писать, а именно диктовать, потому что перо само бегало по бумаге, едва поспевая за словами директором школы. Такой знаменитый волшебник как Филиндор, не мог позволить себе писать письма сам, когда в его распоряжении было множество разных волшебных штучек. И волшебные перья с чернилами, были как раз такими. Написанные письма, тут же сами себя запечатывали, сворачивались в трубочку и сами собой становились в один ряд на столе. Как только дюжина листов была исписана, Филиндор подошёл к небольшому стеклянному шкафу, отворил его и достал с верхней полки большую жестяную коробку. Волшебник, очень аккуратно, как какую-то драгоценность взял её и бережно поставил на краешек стола. Медведь слегка приоткрыл крышку коробки и оттуда выпорхнула целая дюжина разноцветных бабочек.
– Доставьте эти письма по адресам! – взмахивая Волшебной Палочкой, приказал Филиндор.
Схватив своими маленькими, но очень острыми коготками свёрнутые в трубочку листочки, бабочки выпорхнули в открытое окно кабинета и тут же разлетелись в разные стороны.
– Мистер Филиндор! – раздался тревожный голос из-за двери.
– Что случилось? – распахивая массивную дверь кабинета, спросил белый медведь.
– Мы нашли записку, – показывая на какой-то сложенный вчетверо листок, с порога заявили миссис Бегги и муравьед Шуршик.
– Записку? – удивился Волшебник.
– Да, записку, – плотно прикрывая за собой дверь, ответил домоуправитель. – Кое-кто обманом проник в нашу школу.
– Кто? – позеленев от злости вымолвил Филиндор.
– Звездочёт Филдинг вовсе не учитель! – переходя на шепот, сказала мисс Бегги. – Это выпало у него из кармана, – показала она кусочек рваного пергамента, на котором было нацарапано корявым почерком:
«Я всё сделал, как ты велел. Сегодня же ночью, во время ужина, мы разделаемся с нашими врагами».
Глава 21 Шкатулка
Посреди огромного зала царственно возвышалась гигантская рождественская ёлка. Она сверкала и переливалась голубыми, жёлтыми, красными и фиолетовыми огнями. Ёлка была настолько высока, что её макушка упиралась почти в самый свод потолка. Рождество был любимым праздником не только у маленьких волшебников, но и учителей тоже, поэтому праздник отмечали каждый год несмотря ни на что.
– Вы только гляньте, сколько игрушек висит на ветках! – задрав голову, восхищённо произнесла лисичка Джеки.
– Говорят, что в этом году наряжать ёлку доверили муравьеду Шуршику, – жмурясь от счастья, произнёс африканский попрыгунчик Шагги. – Тут видимо не обошлось без волшебства! Я просто удивлён, как высоко смогли повесить некоторые гирлянды.
Муравьед Шуршик украдкой, из-за угла, наблюдал за юными волшебниками. Ему очень хотелось, чтобы ребятам всё понравилось, потому что в этом году директор именно ему оказал такую честь и разрешил украсить главную ёлку. Для этого, муравьеду потребовалось очень много игрушек, стеклянных гирлянд и всяких разноцветных подарков.
Конечно, ему не стоило бы никакого труда сотворить все эти подарки с помощью волшебной палочки, но домоуправитель придумал кое-что поинтересней. Он пошёл на чердак и выволок оттуда целую груду старинных, никому давно не нужных вещей. Под крышей замка, вот уже не одно столетие пылились целые груды разного удивительного хлама. Тут можно было найти и старинное оружие, и древние, потрескавшиеся от старости зеркала, какие-то жестяные коробочки, стоптанные башмаки, медные кувшины, серебряные подносы, а если постараться, то там можно было откопать даже золотые украшения. Всё это никак не могло пригодиться ученикам Школы Волшебства и Чародейства, а вот для ёлки всё сгодилось в самый раз.
Воспользовавшись рождественской суетой, Грызля и Рвакля отправились выполнять задание Грязного Хвоста. Им удалось незаметно выбраться из комнаты-норы и шмыгнуть в один из многочисленных коридоров замка. Пробежав до конца и никого по дороге не встретив, Грызля и Рвакля взбежали на длинную, узкую и очень скрипучую лестницу, ведущую к самой высокой башне.
Старые, рассохшиеся от времени ступеньки страшно скрипели под тяжестью крадущихся наверх приятелей. Грызля и Рвакля старались идти как можно тише, волнуясь, что кто-нибудь их заметит, но на счастье никого поблизости не было. Лестница оказалась настолько крутой, что друзьям приходилось то и дело останавливаться, чтобы хоть немного отдышаться. Факелы, горящие днём и ночью, освещали идущим дорогу, а портреты, на которых тут и там красовались родственники Грязного Хвоста, казалось подмигивали им, словно хотели немного подбодрить.