Гарри Поттер и двойной капкан

Rulez

Гарри замолчал, и ощутил, как Дамблдор прижал его к себе, накрывая плечи своей мантией.

— Суд просит целителя госпиталя Мунго рассказать о том, что он обнаружил, когда его вызвали на помощь, — сказал голов Уорриэлз.

— Примерно в пять вечера со мной связался директор Хогвартса Дамблдор, — сказал Сидней Шеддоуз. — Он сказал мне, что его ученик сильно ранен, и что школьный врач не в состоянии ему помочь.

— А почему директор не отправил Поттера в вашу больницу? — спросил целителя Уорриэлз.

— Дамблдор сказал, что за мальчиком охотится Темный

Лорд, а в школе Гарри находится под его защитой, — ответил Шеддоуз. — Когда я увидел парня, я даже не сразу отличил, на чем он лежит: на спине или на животе. Вся одежда была порвана, он лежал в луже крови, а на теле не было живого места. Мне предоставили запас зелий из личного запаса отсутствовавшего в то время мистера Снэйпа. Именно его зелья высокого качества помогли мне в моей работе. Но лишь через пять дней, я догадался, что на Гарри было наложено проклятие черной магии. Вместе с Дамблдором мы нашли решение. Могу сказать, что еще бы пару часов, и Поттер бы умер от ран. Зелья не могли стягивать раны, а кровь не останавливалась. После того, как нам удалось обезвредить проклятие Arcvidilio, Поттер медленно начал поправляться. Но проклятие такого уровня долго оставляют следы — поэтому Поттер сломал плечо во второй раз. Боюсь, что теперь так будет каждый раз, когда он сильно упадет на правый бок.

— Мистер Шеддоуз, ответьте суду, сколько времени Поттер пролежал в больнице? — спросил Уорриэлз.

— Он пробыл в больничном крыле ровно месяц, — ответил целитель. — Это вообще чудо, что после таких ран он еще жив.

— Спасибо, мистер Шеддоуз, — выдохнул Уорриэлз.

— Обвинитель, могу я задать несколько вопросов обвиняемым? — спросила мадам Боунс.

— Безусловно, — кивнул Уорриэлз.

— У меня вопрос ко всем трем господам, — начала мадам Боунс. — Вы понимали, что ваши действия подходят под статью уголовного магического кодекса?

Никто из слизеринцев не ответил.

— Господа, я спросила вас, — повторила более громко мадам Боунс, — вы отдавали себе отчет, что ваши действия могут повлечь за собой тюремное наказание? Вы использовали Непростительные проклятия, господа! Пожизненный срок в Азкабане за это преступление еще никто не отменял!

И снова троица ничего ответила, лишь только посмотрели на Снэйпа, в надежде, что он скажет что-нибудь. Но и ему было нечего возразить на эти слова.

— Тогда я спрашиваю вас, господа, — перехватил Уорриэлз, — вы признаетесь в том, что напали на мистера Гарри Поттера и сделали все то, о чем он только что поведал суду?

— А у Поттера есть свидетели, указывающие, что именно мы на него напали? — спросил Малфой. — Вы всему поверили? Он просто ненавидит меня и моих друзей с самой первой встречи!

— А вы считаете, что мистер Поттер на вас клевещет? — спросил Уорриэлз.

— Да, — не смущаясь, ответил Малфой. — Судя по его рассказу, кроме нас троих и него, в том месте больше никого не было. Может, на него напали другие люди, а Поттер просто вымещает на нас свою злость.

— Да как ты смеешь! — заорал Гарри, вскакивая с места! Дамблдор не смог удержать его.

— Мистер

Поттер, держите себя в руках, — сказал Уорриэлз. — Сядьте, пожалуйста. Или, если вам тяжело тут находиться — можете выйти, ваших показаний достаточно.

Гарри сел обратно, пылая от гнева, Дамблдор пытался его успокоить.

— Я хотел бы спросить у суда, есть ли у мистера Поттера свидетели, что именно мои подопечные напали на него семнадцатого февраля? — спросил Снэйп ровным спокойным голосом.

Гарри бросил в него гневный взгляд, но тут встал Дамблдор.

— Я хотел бы спросить у мистера Снэйпа, — сказал директор, — как вы можете защищать обвиняемых, если вас даже не было в этот момент в школе, профессор? На чем вы основываете свою защиту? Не пойман — не вор?

— А разве презумпцию невиновности отменили, директор? — шелковым голосом спросил Снэйп. — Да, в это время я был очень далеко от школы, я был даже далеко за пределами Королевства…

— Тогда как вы рассчитываете защитить их? — спросил Дамблдор.

— А я и не пытаюсь их защитить, директор, — спокойно ответил Снэйп, и троица посмотрела на него, как на предателя. — Я знаю, что именно они напали на Поттера, я знаю, что и как они делали. Все, что рассказал Поттер — чистая правда.

— Да как вы могли! — заорал Малфой. — Вы предатель!

— Помолчи, Драко! — остановил его Снэйп. — Ты не дал мне договорить.

— А вам есть, что добавить, мистер Снэйп? — удивленно спросил министр.

— Да, — кивнул Снэйп. — Не думаю, что обвиняемым есть смысл отрицать свою причастность к этому происшествию. Это легко проверить с помощью сыворотки правды, если министерство захочет удостовериться в словах Поттера.

— Тогда, о чем вы хотели сказать суду, мистер Снэйп? — еще больше удивился Диггори.

— Я хотел попросить суд о снисхождении в наказании для этих молодых людей, — ответил Снэйп. — Никто из них не привлекался к суду ранее…

— Он их преступление ужасно! — возмутилась мадам Боунс. — Вы же слышали, что они сделали с юношей! Прошло столько времени, а он не может вылечиться до конца. О каком снисхождении может идти речь?

— Все они действовали под влиянием Темного Лорда, — выпалил Снэйп, и в зале воцарилась тишина. — Именно Он заставил их сделать это.

— Вы говорите, что они были под проклятием всевластия? — удивился Уорриэлз.

— Да, — кивнул Снэйп, под возмущенные возгласы людей.

— И как вы можете это доказать, мистер Снэйп? — спросила мадам Боунс.

— Об этом мне рассказал сам Темный Лорд, — без запинки ответил Снэйп.

— Он сам вам об этом сказал? — удивлению суда не было предела, министр даже поднялся с места. — Вы хотите сказать, мистер Снэйп, что продолжаете общаться с Темным Лордом? По нашей информации вы не являетесь активным участником Темного Ордена.

— Ваша информация верна, министр, — согласился Снэйп. — Но разве мне запрещено общаться с Темным Лордом по личным вопросам?

— Боже! И какие же у вас могут быть личные вопросы с этим… человеком? — недоумевала мадам Боунс.