Гарри Поттер и Лес Теней.
Шрифт:
"И Хагрид, и Римус, и профессор МакГонаголл!" - выкрикнул Гарри в бессильной ярости.
– "И сам профессор Дамблдор!.."
"Еще бы, что еще эти люди могли сказать о Джеймсе Поттере, кроме трогательного вранья, которым их напичкали", - язвительно прошипел Снейп.
– "Что же касается..."
Гарри выхватил палочку.
И тут стена прямо за их спинами пришла в движение. Изнутри ее сотряс истошный вопль, с потолка посыпались пыль и паутина, и камни, точно живые, принялись выдвигаться из кладки, образуя полукруглый темный проход. И Снейп, и Гарри одновременно шарахнулись назад, в тень статуи, чуть не опрокинув
Это была голова Макбета, и глаза ее еще моргали.
"Он внутри", - спокойно сказал Снейп и с лязгом вытащил меч.
"Нет!" - завопил Гарри.
– "Нет!"
"Стойте, Поттер!"
"Нет!" - Гарри уже стоял возле прохода. Меч был в его правой руке, палочка - в левой, и Гарри чувствовал, что давно готов, подсознательно готов к схватке с самым сильным темным волшебником Средневековья, точно горячая энергия меча Галахада придавала ему сил. Стоящий сзади профессор Алхимии представлялся ему обузой, ненужным придатком к этой битве, потому что после схватки с существом, которое было - или не было?
– Вольдемортом Гарри осознал, что способен на все. Но он не успел занести руку с мечом над темным зевом потайного хода, как навстречу ему шагнул Салазар Слизерин.
Салазар Слизерин был высок, - Гарри даже не осознавал раньше, что этот человек так чертовски огромен, - он был разъярен, - Гарри еще никогда не видел его таким злобным, точно от него исходили флюиды гигантской ярости и в то же время - абсолютного торжества. Салазар Слизерин выглядел, как победитель. Он даже не отшатнулся, когда на него из темноты, с трудом рассеиваемой лишь единственным чадящим факелом, глянули два обнаженных клинка, а лишь остановился и с ленивым любопытством поднял бровь.
"Добрый вечер господа", - мягкий, бархатный голос дона Салазара отразился от влажных стен подземелья.
– "Чем обязан столь торжественной встрече?" - со светской улыбкой на губах он сделал еще один уверенный шаг вперед, заставляя и Гарри, и профессора попятиться. Аккуратная, продуманная грация человека, понимающего, что сейчас он находится лицом к лицу с двумя противниками, каждый из которых хочет убить его. По лицу Слизерина было видно, что причины этой ненависти ему известны, но он уверенно поднял меч, и одним единственным шепотком заклинания очистил клинок от сгустков крови грифона, черных в свете факелов, не прибегая к не нужному ему дополнительному орудию - волшебной палочке. Его глаза настороженно скользнули по лицам противников, и, придя к выводу, что от этих ему нечего ждать каких-то неприятных неожиданностей, Салазар Слизерин со звоном вложил свой меч в ножны.
Гарри рванулся вперед.
"Где она?!" - выкрикнул он, даже не замечая, что в его голосе проскальзывает оттенок истерики.
"Кто - она?" - спокойно, с легкой светской улыбкой поинтересовался Салазар Слизерин, делая еще один почти незаметный осторожный шаг в сторону лестницы.
"Вы знаете, о ком я говорю, вы знаете! Вы! Вы... Он велел вам убить ее, я сам это слышал..." - терпение у Гарри лопнуло, и он неразборчиво забормотал.
– "Вы - жалкий прихвостень... мерзкий обманщик..." - Он придвигался все ближе, не замечая ничего, кроме лица врага и сияющего острия меча на фоне этого такого ненавидимого, такого язвительно улыбающегося, такого чужого и черного...
Смуглые узкие щеки скривились.
"Не знаю о ком ты говоришь, мальчик", - равнодушно процедили губы. В ту же секунду Салазар небрежно отстранил ладонью недоумевающего и одновременно пылающего гневом Гарри и двинулся прочь. На какую-то ненормально долгую долю секунды Гарри почему-то пришло в голову, что он, возможно, ошибся, а воспоминание об удушающей удавке заклятия, наложенной Слизерином на него на мельнице у Темного Брода, - всего лишь дурной сон, но стремительное движение черной мантии - и Северус Снейп преградил испанцу путь. Острие его меча прошлось по краю тяжелого шелка одеяния Слизерина, и тут Гарри увидел это. Из узкого, видимо, потайного кармана рукава Салазара выглядывала золотистая веточка. Эту легкую светлую палочку Гарри узнал бы везде.
Липа и волос мантикоры.
Замечательно работает с Дурильной Порчей, так она говорила.
"Убийца!" - взвыл Гарри. Он рванулся вперед, но узкая бледная ладонь с, казалось бы, не свойственной ей силой отшвырнула парня прочь.
"Ты убил ее?" - голос профессора Зельеделия был тих, но в нем послышалась такая угроза, что у Гарри непроизвольно побежали по спине мурашки. Сейчас Снейп смог бы уничтожить Слизерина одним пальцем, несмотря на страшную силу, унаследованную тем от убитого великого мага.
Если бы Салазар Слизерин сказал - "да".
Испанец внезапно остановился. Его рука, лежащая на рукояти меча, задумчиво скользнула на гарду и погладила основание клинка, испещренное еле заметными клинообразными значками.
"Так, значит, она нужна вам так сильно, рыцарь?" - любезно поинтересовался он, точно спрашивал о погоде.
– "Так сильно, что сейчас вы, не ведая, что творите..."
"Она жива?" - сухо спросил Снейп. Его лицо приняло вдруг выражение крайней сосредоточенности.
"О, кажется, я столкнулся с серьезным противником", - тон Слизерина был уважителен, но выражение лица свидетельствовало о величайшем презрении.
– "Значит, вы - ментолегус. Забавно", - он вновь ухмыльнулся.
– "Она так дорога вам, рыцарь, так дорога, что ради нее вы решаетесь играть со смертью? Ее большие синие глаза, похожие на два индийских сапфира из сокровищницы Махмуда Мавританского, приносят вам столько радости и отдохновения? Или вы цените ее тонкие белые ручки и стройные ножки, как у принцессы или королевы? Или вам приятны ее нежные речи? Не думаю, что так, рыцарь. Ее язык слишком зол, манеры - чересчур резки для женщины, взгляды - неприличны для чистокровной ведьмы. Однако нельзя не отметить, что она и впрямь хороша".
Слизерин откровенно издевался над Снейпом, с интересом ожидая его реакции. Тем не менее, отвлекающий маневр не возымел на профессора никакого воздействия, разве что заставил сжать губы еще сильнее. Гарри показалось, что он услышал, как профессор скрипнул зубами.
"Я мог бы убить ее прямо там, хотя она, нужно отдать миледи Валери должное, сражалась достойно. Но с некоторых пор меня победить невозможно", - печально констатировал сей факт Салазар, точно сожалея об этом.
– "Поэтому у вашей красавицы не было никаких шансов", - скрипнули застежки креплений, соединяющих ножны меча Слизерина с поясом, и в тусклом свете факелов вновь блеснуло лезвие. Салазар откровенно выжидал удобный для начала схватки момент, пытаясь разозлить противника.