Гарри Поттер и Лес Теней.
Шрифт:
Взгляд, полный ярости. Взгляд, как обнаженный клинок.
"Она просто не могла ничего сказать вам. Боялась, что вы сочтете это слабостью или станете над ней смеяться".
Взгляд опускается вниз, на холодные камни пола. Тихий вздох:
"Да-а-а... она была гордой женщиной..."
... и поднимается обратно. Просит: расскажи, расскажи еще что-нибудь! Пожалуйста...
"Ее больше нет, и она не может сказать. Но я хотел, чтобы вы знали: она всегда думала о вас. Когда от вас этим летом приходили письма, она летела в Лондон, как на крыльях.
Молчание. Но оно уже не было ни угрожающим, ни растерянным. В этот момент Гарри был готов простить Снейпу все, что он говорил о его отце, простить и забыть навсегда. Сейчас люди, сидящие рядом на мерзлых камнях, не чувствовали друг в друге врага. Гарри машинально обхватил руками колени, - точно так же сидел и Снейп, - и вопросительно посмотрел на профессора. Глаза того приняли странное мечтательно-нежное выражение, и Гарри вздрогнул. Точно так же Северус Снейп выглядел только однажды: когда рассказывал о девушке, которую любил.
"Я сам его взял", - тихий шепот.
– "Я дождался, пока она утром не ушла из комнаты, а потом взломал защитное заклинание на ее двери - слабенькое! тоже мне профессор по Защите от сил зла!
– и зашел внутрь. Какой у нее был жуткий беспорядок! И все, все вещи пахли ею, Мерлин, как я вынес это! Я схватил первое, что мне попалось под руку, и убежал, но этот запах... он до сих пор преследует меня..." - Северус Снейп говорил, точно в бреду или беспамятстве, беспомощно дотрагиваясь длинными бледными пальцами до кучи камней, заваливших проход.
– "Вишня и теплые, нагретые солнцем груши... мед и свежескошенная трава..." - он схватился за голову, как больной, и глухо замычал.
Гарри больше не знал, что сказать. А что тут можно было бы сказать или сделать? Он представил себе, как запах мяты и ландыша, смешанный с ароматом чабреца в теплой воде, уходит от него все дальше и дальше, ничего не подарив ему, ощутил странную, голодно щемящую пустоту где-то внутри и в ужасе поднял глаза на Снейпа. Да, это, действительно, настоящая мука.
"А теперь она лежит там, одна. Хорошо, что она спит, и ей не так страшно", - Северус Снейп вдруг снова заговорил.
– "Может быть, ей снятся сны? Что она видит сейчас, как вы думаете, Поттер?"
Мурашки побежали по коже Гарри. Он промолчал.
"Будь проклят Вольдеморт. Будь он проклят. Будь проклят тот день, когда вы обнаружили эту поляну, полную асфоделей!"
"Я не понимаю..."
"Вы заранее похоронили ее, да Поттер?" - голос Снейпа снова сорвался на крик.
"Она всегда будет живой для меня", - Гарри посмотрел прямо в два угольно-черных глаза, и ему показалось, что на дне у них что-то блеснуло. В ту же секунду профессор отвернулся.
"И тем не менее, вы даже не предположили, что она может быть действительно жива?!"
Он сходит с ума, подумал Гарри. Да, да, именно этим и можно все объяснить. У него повредился рассудок, да и у кого бы он остался в прежнем состоянии после всех этих ужасов? Наверное, я уже тоже немного сумасшедший. Гарри осторожно спросил:
"А почему вы так думаете?" - и осторожно добавил.
– "Сэр".
Снейп обреченно вздохнул.
"Все Поттеры были, есть и будут не только кошмарными эгоистами, но и исключительными идиотами, а терпеть их идиотизм - самое страшное наказание за все грехи, которые я совершил в жизни! Полынь, конечно. И главное: асфодели, Поттер! АСФОДЕЛИ!"
"Что - асфодели?" - не понял Гарри.
"А я не знаю, как это действует на заснувших в закрытом пространстве", - бормотал тем временем Снейп, снова начав раскачиваться из стороны в сторону.
– "Воздух... Хватило ли ей воздуха? Или..." - он уронил голову на колени и крепко сжал ладонями виски.
– "Или..." - прошептал он и затих.
Если он и сошел с ума, решил Гарри в отчаянии, то ему нужна хорошая встряска. А что может встряхнуть Снейпа лучше всего, а?
"Профессор", - шепотом позвал его Гарри.
Снейп молчал.
"Вчера я всю ночь сидел над одним заклинанием... Если бы мы смогли вернуться, то, думаю... я смог бы решить проблему дементоров. Вот, я положу вам эту бумажку в карман, если не возражаете... Профессор Эвергрин ведь до последней минуты пыталась найти способ вернуться, наверное, вы могли бы просмотреть ее записи. Вы слышите меня, профессор?"
Может быть, Снейп и слышал Гарри, но виду не подал.
"Профессор, вы очень нужны нам. Всем нам. Не только, чтобы вытащить нас отсюда. Просто нужны".
Тишина.
"У нас больше никого, кроме вас, не осталось. Вы должны нам помочь".
"Вы знаете, что такое долг, Поттер", - не поднимая головы, спросил Снейп.
Гарри неуверенно пожал плечами, а потом осторожно предположил:
"Это, наверное, когда ты не можешь чего-то не делать, даже если тебе очень не хочется?"
"Пять баллов Гриффиндору, Поттер", - бледное, опухшее лицо поднялось из недр черной мантии, натянутой на острые, худые колени. Гарри с изумлением смотрел на то, как профессор с трудом, - былые раны еще давали о себе знать, - поднимается на ноги, знакомая саркастическая, ядовитая усмешка окрашивает его губы привычной маской.
– "Так что же вам от меня нужно?"
Неужели удалось?!
"Дин третий день не может спать. Кричит сильно во сне и просыпается. Говорит, ему снятся кошмары".
Пренебрежительный взгляд.
"Зелье для сна без сновидений могла бы сварить хотя бы мисс Грэйнджер, разве не так, Поттер? Это же она на втором курсе сварила Всеэссенцию", - торжество в глазах. А я знаю, а я знаю! Вот сейчас надо не удивляться, а поддакивать.
"Вы самый лучший ментолегус, сэр", - рот Гарри сам собой растягивается в улыбке. Искренней, в отличие от слов.
– "И потом, ваше зелье - надежнее".