Гарри Поттер и Орден Феникса

Роулинг Джоан Кэтлин

Рон с Гермионой продолжали ухмыляться, и Гарри разозлился — он в жизни не злился так сильно.

— Нечего тут улыбаться, как будто вы самые умные! Это было со мной, а не с вами! — закричал он. — И мне лучше знать, как это было, ясно? Мне удавалось выкручиваться не потому, что я лучше всех знаю защиту от сил зла, а потому… потому что вовремя приходила помощь или потому что я случайно делал то, что нужно… Но я всегда действовал вслепую, я понятия не имел, что делать… ХВАТИТ РЖАТЬ!

Миска с маринадом из-под щупальцев горегубки упала и разбилась.

Гарри внезапно понял, что вскочил на ноги и стоит возле кресла, но не мог вспомнить, как это произошло. Косолапсус юркнул под диван. Рон и Гермиона перестали улыбаться.

— Вы не понимаете, каково это! Вы никогда не стояли с ним лицом к лицу! Думаете, это так просто: запомнил с десяток заклинаний и выпалил ему в морду? Как на уроке? Нет, глядя ему в глаза, помнишь лишь об одном: что от смерти тебя может спасти только собственная сообразительность или смелость или… сам не знаю что! Нельзя мыслить трезво, когда ты понимаешь, что меньше чем через секунду тебя убьют или начнут пытать или на твоих глазах замучают твоих друзей! На уроках не учат, как действовать в такой ситуации! А вы тут сидите с таким видом, как будто я умный мальчик и поэтому остался жив, а Диггори был дурак и облажался… Вы не понимаете, что с тем же успехом мог погибнуть и я! Да так бы и было, просто я нужен Вольдеморту…

— Ты что, друг, мы ничего подобного не думаем, — на лице Рона отразился ужас. — Ничего плохого про Диггори мы не… Ты совсем не правильно всё…

Он беспомощно посмотрел на Гермиону. Та сидела неподвижно, с потрясённым видом.

— Гарри, — робко заговорила она, — как ты не понимаешь? Именно затем… Именно поэтому ты нам и нужен…. Мы должны знать, каково это… смотреть ему… смотреть В-вольдеморту в глаза.

Она впервые в жизни произнесла имя Вольдеморта, и это, как ничто другое, сразу успокоило Гарри. Тяжело дыша, он рухнул в кресло и почувствовал, что рука опять сильно заболела. Угораздило же его разбить маринад!

— В общем… подумай над этим, — тихо попросила Гермиона. — Пожалуйста.

Гарри не знал, что сказать. Ему уже было стыдно за свою вспышку. Он кивнул, не очень понимая, на что, собственно, соглашается.

Гермиона встала.

— Ну, я иду спать, — она явно старалась, чтобы её голос звучал как можно естественнее. — Э-м-м… спокойной ночи.

Рон тоже встал.

— Ты идёшь? — неловко спросил он Гарри.

— Да, — ответил Гарри. — Через… минутку. Только приберу здесь.

Он показал на пол, на разбитую миску. Рон кивнул и пошёл к лестнице.

— Репаро, — пробормотал Гарри, направив волшебную палочку на фарфоровые черепки. Те молниеносно соединились, и миска стала как новенькая, только пустая.

Гарри внезапно ощутил такую усталость, что у него возникло искушение остаться спать в кресле, но он заставил себя встать и пойти за Роном. Ночью ему, как всегда, снились длинные коридоры и запертые двери, а утром, когда он проснулся, в шраме опять неприятно покалывало.

Глава 16

В «БАШКЕ БОРОВА»

Прошло две недели, а Гермиона ни разу не заговаривала с Гарри об уроках защиты от сил зла. Прежде чем эта тема возникла вновь, Гарри успел отбыть наказание у Кхембридж (и теперь сомневался, что татуировка когда-нибудь полностью сойдёт с его руки), Рон побывал ещё на четырёх квидишных тренировках (на двух последних его даже не ругали), и все трое научились растворять в воздухе мышей (а Гермиона уже перешла к котятам). Как-то в конце сентября, ненастным вечером, когда они сидели в библиотеке, выискивая по заданию Злея сведения об ингредиентах одного зелья, Гермиона неожиданно спросила:

— Гарри, скажи, пожалуйста, ты думаешь об уроках защиты от сил зла?

— Конечно, думаю, — недовольно буркнул Гарри, — как о них забудешь, с этой старой дурой…

— Я говорю о нашем с Роном предложении, — Рон метнул на неё тревожно-предостерегающий взгляд, а она в ответ нахмурила брови: — Ну хорошо, о моём предложении, чтобы ты давал нам уроки.

Гарри ответил не сразу, притворившись, будто не может оторваться от учебника «Азиатские антидоты к ядам животного происхождения». Он не хотел признаваться, что у него на уме.

За последние две недели он очень много об этом думал. Идея, как и раньше, казалась ему безумной, но иногда он вдруг ловил себя на странных мыслях — например, о том, какие из заклинаний больше всего пригодились ему при столкновениях с силами зла и Упивающимися Смертью… То есть, фактически, он подсознательно готовился к будущим занятиям.

— Ну, — протянул он, когда притворяться, что «Азиатские антидоты» вызывают у него живейший интерес, стало неудобно, — в общем… да, я думал об этом.

— И? — живо спросила Гермиона.

— Я не знаю, — стараясь выиграть время, сказал Гарри. Он поглядел на Рона.

— Мне эта мысль с самого начала понравилась, — Рон, убедившись, что Гарри не собирается на них кричать, стал проявлять большую заинтересованность в разговоре.

От неловкости Гарри заёрзал в кресле.

— А вы помните, что я вам говорил? Про то, что во многом это было везение?

— Да, Гарри, помним, — мягко ответила Гермиона, — но всё-таки не надо делать вид, что ты не умеешь защищаться от сил зла, потому что это не так. В прошлом году ты один смог противостоять проклятию подвластья, ты умеешь создавать Заступника и делать такие вещи, которые не под силу даже взрослым колдунам. Виктор всегда говорил…

Рон повернулся к ней так резко, что у него в шее что-то хрустнуло. Потирая её, Рон сардонически осведомился:

— Так-так? И что же говорил наш дорогой Викки?

— Ха-ха, — со скукой в голосе сказала Гермиона. — Он говорил, что не умеет делать того, что умеет Гарри, а ведь он тогда уже заканчивал школу.

Рон подозрительно уставился на Гермиону.

— Ты с ним, случайно, не переписываешься?

— А если и да, то что? — невозмутимо спросила Гермиона, впрочем, немного покраснев. — Я что, не могу переписываться с друзьями?