Гарри Поттер и Ось Времён
Шрифт:
— Гм… а… не могли бы вы дать мне разрешение на её посещение? — осторожно спросил обнаглевший Гарри.
Однако, вместо увещевательной лекции о том, что шестикурсникам не положено интересоваться подобными вещами, или вообще взыскания Гарри получил разрешение на посещение запретной секции для мадам Пинс, подписанное деканом Гриффиндора, и задание на ближайшие два месяца. Он должен был сделать полную сравнительную характеристику чар Патронуса и оживления, составить об этом чуть ли не диссертацию, и рассказать на ежегодном занятии вместе с учениками седьмых курсов, для которых, собственно, подобные предприятия
— Да, Поттер, после зелий задержитесь и узнайте у профессора Снейпа о занятиях Оклюменцией. А так же, как вы знаете, — продолжила она, не обращая внимания на то, как перекорёжило Гарри при упоминании Снейпа. — В этом году команда факультета по квиддичу находится в плачевном состоянии. Как вы понимаете, все приказы Амбридж с её уходом были отменены, так что вы снова ловец сборной. Сейчас нам не хватает охотника и, возможно, двух отбивал. Смотр желающих будет в субботу, вместе с капитаном Кетти Белл. Вы можете быть свободны.
— До свиданья, профессор, — пробубнил Гарри и отправился на прорицания, которые, вопреки их с Роном надеждам не были полностью отменены.
В кабинете Трелони было как и раньше: душно и скучно. Однако, в этом году Гарри вновь приходилось торчать здесь. Прорицания в этом году у них были два раза в неделю. В понедельник — с Трелони, в среду — с Флоренцем.
Так что сейчас гриффиндорцы сидели в душном классе и мечтали о свободе.
— Дорогие мои, — таинственно-идиотским голосом обратилась к классу Трелони, — сейчас мы заглянем в будущее! Сегодня проводником нам послужит горящий пергамент. Сомните листы пергамента, и подожгите их, — вещала она. — Сейчас вы будете смотреть на тень пламени на тёмной стене, а потом, согласно справочнику, толковать образы. А дома вам предстоит вновь составить календарь сновидений.
Гарри честно поджог пергамент, и они с Роном сейчас увлечённо следили за тем, как он горит.
— Может поднести поближе к шторам? — предложил Рон, — Тогда не надо будет больше сюда ходить.
— А пожар спишут на несчастный случай, — подхватил Гарри.
— Хотя нет. Это плохая идея.
— А что тебя не устраивает?
— На дым сбегутся остальные учителя, пожар потушат, а нам вставят по первое число. Смотри, у тебя на лошадь пламя похоже!
— Значит мне в этой жизни пахать и пахать…
— Это не лошадь, — трагичным тоном возвестила подошедшая на вопль Рона Трелони, — это Гримм…
При упоминании Гримма Гарри вспомнил третий курс. Как он принял за Гримма Сириуса Блека… как тот оказался его крёстным… Юноша сжал под столом кулак, мысленно проклиная Трелони и её чуть ли не шизофреническую манию пророчить лично ему скорую и непременно трагичную гибель.
— Что, опять? — мрачно спросил Гарри. — Повторяетесь, профессор. Гримм был три года назад. Должен вас огорчить, но мы с ним подружились. Хотя, если вы так уверены, то, возможно, скажете, могу ли я не делать календарь сновидений.
— Как так не делать? — удивилась Трелони.
— Ну, ведь я умру и вы его не проверите…
— Молодой человек, как смеете вы издеваться над великим даром провидения?! — возопила невмеру быстро понявшая всё профессор, — специально для тебя, неверующий, календарь сновидений должен быть готов через две недели.
— На весь месяц? — невинно хлопая глазами поинтересовался Гарри
У профессора был такой комичный вид, что от хихикания в скатерть не смогли удержаться даже Парвати и Лаванда, не чаявшие в ней души. Этого уж прорицательница вынести не смогла, так что Гриффиндор лишился двадцати баллов за неверие в высокие пророчества.
Про высокие пророчества Гарри Поттер тоже мог сказать много разного, но предпочёл сдержаться.
После травологии Поттер, поплёлся в библиотеку, оставив Рона и Гермиону морально готовиться к ночной прогулке на астрономическую башню в компании всего курса и профессора Синистры.
После того, как он заверил мадам Пинс в своих миролюбивых намерениях, предъявил ей разрешение с подписью профессора Макгонагалл, дал полный отчёт о порученном ему проекте, Гарри наконец был торжественно допущен в запретную секцию Хогвартской библиотеки. Ему понадобилось не менее получаса чтобы найти книгу, название которой было указано в списке литературы Макгонагалл «Магистры трансфигурации». Как только он увидел заклинание, о котором шла речь, он понял, что имела ввиду профессор трансфигурации. Сама формулировка состояла из двух строчек, составленных из Хинди и наречия ацтеков.
Парень захлопнул книгу, и направился в гостиную своего факультета, дабы там, в спокойной обстановке, когда-нибудь потом, разобраться с этими чарами, и по возможности запомнить хотя бы заклинание.
Однако он ошибся, полагая, что в гостиной будет создана необходимая атмосфера спокойствия. Как только он прошёл сквозь портрет Полной дамы, то обнаружил, что в него летит подушка. Увернуться парню не удалось, и подушка, порвавшаяся при столкновении, превратила его в первого в мире человека-курицу. Когда злой и недовольный Гарри Поттер восстановил подушку, перед ним трясясь от ужаса стояли четверо первокурсников во главе с Брандом Забини. Как выяснилось в ходе последующего допроса, детишки решили выяснить, кто из них прав путём потасовки, перешедшей в битву подушками. Потом, преследуя спасающегося бегством Девида Моргана, они перешли в общую гостиную. Потом импровизированный снаряд угодил в вошедшего Поттера, как он уже мог заметить.
— Вообще то я должен позвать старост, чтобы они вычли с вас очки за нарушение дисциплины в гостиной, но думаю мы сможем договориться. Сейчас вы рассказываете, что из себя представляет профессор Аллерт, ведь, если мне не изменяет память, у вас сегодня была защита, а потом идёте наводить порядок в своей спальне, а я по опыту знаю, что это занятие не из простых.
Оказалось, что Аллерт не так плох. По крайней мере, первым же занятием у него была практика. Хотя, как первокурсники могут оценить преподавателя, если не с кем его сравнить?
Однако оказалось, что вполне могут. После рассказа об Аллерте, ребята поведали душешипательную историю об их первом уроке алхимии, обильно сдобренную словами, которые первокурсникам, согласно мнению взрослых, знать не полагается.
— Поверьте моему опыту, — вздохнул Гарри. — На уроках Снейпа лучше не выдрючиваться. Когда с вас снимают баллы — молчите. Будете спорить — будет хуже.
Через пятнадцать минут вместе с Гарри опытом делились остальные ученики старших курсов, засыпая несчастных первоклашек советами относительно уроков, прогуливания, поведения и взысканий.