Гаяна
Шрифт:
Где-то под землей раздались глухие удары, пол, стены, вся комната дрогнули, лампочка на длинном шнуре стала качаться, будто маятник, стол пополз в сторону, стаканы зазвенели.
– О, мой бог!
– испуганно прошептал Пирс.
– Как мне осточертела эта проклятая жизнь на вулкане! Каждый месяц землетрясение…
– Что вы, Монти!
– успокоил его Боб.
– Это не землетрясение, а лишь обыкновенные подземные толчки.
– К черту обыкновенные! Когда-нибудь мы все взлетим на воздух…
Толчки больше не повторялись, и Пирс успокоился.
– Идиотский вулкан высунул свою вершину из океана… Я не хочу, чтобы он когда-нибудь подбросил меня к небесам. Пока что мне больше нравится на земле.
– Очень остроумно, Монти! В самом деле, зачем Дорт выбрал этот остров? Теперь вам приходится все время дрожать за свою шкуру.
– Монти не такой дурак, чтобы зря торчать на этом чертовом вулкане!
– высокомерно выдавил из себя Пирс.
– Да, черт возьми, не зря! Если бы действительно вы знали все вы поняли бы многое! Выпьем… Ты?!
– вдруг яростно заорал он.
– Ты не имеешь права расспрашивать об этом! Ты хочешь опередить меня? Ты хочешь выслужиться у хозяев «Келли и сыновья»?
– Я ни о чем не спрашивал у вас, - хладнокровно ответил Боб.
– И никому не скажу, Монти, о том, что вы мне сообщили сейчас, не беспокойтесь.
Монти не ответил: уронив голову на с гол, он спал.
Боб ушел в свою комнату. Раздевшись и разобрав постель, он присел на край жесткого матраца и задумался, пытаясь привести в порядок свои впечатления.
После грозных намеков Пирса все на острове казалось ему непонятным. Чем занимается Дорт в какой-то «водяной пещере»? Если это «рыболовные лучи», то почему «не поздоровится многим»? И при чем здесь фирма «Келли и сыновья», изготовляющая медицинское оборудование?.. Надо попытаться про никнуть к самому Дорту!
Далеко за окном под луной серебрилась спокойная гладь океана. Прохладный солоноватый ветер ворвался в комнату и стелясь по полу, словно играя, стал шевелить какую-то бумажку на коврике. Боб нагнулся, чтобы поднять бумажку, но щека коснулась подушки. Приятная истома охватила тело, глаза закрылись сами собой, и Хоутон погрузился в глубокий сон.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
«У хозяйки есть древний сундучок…»
1
За окном, внизу, знакомая картина ночного полета: золотистые созвездия городских огней и черная бескрайняя громада земли. Район Новомосковска напоминал небольшой участок Млечного Пути.
– так густо он был усеян огнями.
Когда самолет входил в спокойную плотную облачность, только гул моторов и «живая» приборная доска напоминали о полете.
Окончив радиосвязь с Москвой, Черныш вложил химический карандаш в петельки бортжурнала, потянулся, закурил и подошел к пилотам.
– Ну, как дела, летчики?
– Нормально, - ответил Петушок.
– От Нины?
– спросил Серафим, увидев в руках Шелеста письмо.
– Угадал.
– Как она там поживает?
– Работает, пишет диссертацию.
– На какую тему?
– Об инфекционных болезнях, - сказал Петушок.
– А ты откуда знаешь?
– Ого! Мы даже дневники ее деда читали… - похвастал Петушок.
– Настоящий морской роман!
– И до сих молчите?
– Да как-то забыли…
Андрей спрятал письмо и рассказал Серафиму о дневниках Павла Александровича Тверского.
– А вот что это за остров и где он находится, точно никто не знает, - закончил Шелест.
– Да, история безнадежная, - заметил Серафим.
– Нет, не безнадежная!
– горячо сказал Петушок, веривший во все необычное, романтическое.
– Я нечто подобное видел. Только сейчас вспомнил, командир.
– Что видел?
– Будет тебе выдумывать!
– Да, видел. И знаете где? У Серафима.
– У меня?!
– удивленно протянул Черныш.
– Совсем спятил!
– А вот и не спятил. В альбоме твоей крокодиловой хозяйки… - выпалил Петушок. Черныш оскорбился:
– Что ты мелешь! Можно пошутить, но хамить по адресу пожилой женщины!..
– Успокойтесь, ребята, - смеясь, сказал Андреи.
– Ты, Петушок, не торопись.
– У хозяйки Серафима есть фамильный альбом в переплете из крокодиловой кожи…
– Допустим.
– В альбоме - фотографии.
– Правдоподобно в основном.
– А на одной из них - точно такие статуи, о каких написано в дневниках.
– Верно, командир, - всполошился Серафим.
– Он правду говорит.
– Гм… Любопытно!
– Больше того, - продолжал теперь Серафим, - у нее есть еще древний сундучок, и, насколько мне помнится, он каким-то образом связан с альбомом.
Андрей заинтересовался не на шутку.
– Цел ли он сейчас?
– спросил он.
– Цел!
– обрадовался Серафим.
– Не так давно я сам таскался в кладовке с этим ящиком. Она, точно Плюшкин, любит хранить всякое старье. По размеру сундучок небольшой, но тяжелый: камни там, что ли?..
– Сима, надо ознакомиться с сундучком, - взволновался Андрей.
– Понял?
– Отчего не понять, командир? Не знаю вот, как она к этому отнесется… У нее насчет «мое - твое» строго обстоит, - сказал Серафим, понимая, что дело может оказаться серьезным и полезным.
– И вообще, характер тяжелый.
– Так Нина сможет у нее купить.
– Купить?
– Серафим подумал.
– Это меняет дело.
– У нее же отец академик!
– многозначительно сказал Петушок.
– Поговори с хозяйкой.
– Лучше так сделать, - посоветовал Черныш, - пусть Нина приедет, сама с ней поговорит и посмотрит: может быть, это совсем не то.