Гаяна
Шрифт:
– Скажи, Боб, не появились ли у тебя ревматические боли?
– Твои шутки неуместны, Роберт, - более спокойно произнес Боб.
– Я к тебе пришел как друг, а не как пациент.
– Не совсем. Карл Фери, администратор цирка Эверфильд, болен лучевой болезнью. Мы осмотрели уже около ста человек из тех, что были тогда возле клеток. Никто из них не пострадал так, как Фери. Теперь я должен осмотреть и тебя, Боб.
Полчаса спустя Гровер хлопнул Боба по голой спине и, улыбаясь, сказал:
– Ты здоров, парень, и я рад за тебя! Одевайся.
– Но кто мог облучить Фери? В цирке же это невозможно?
– Как поживает Паола?
– спросил Роберт, уклоняясь от ответа.
– Я не знаю, Роберт, - тихо ответил Боб и отвернулся.
– Поссорились?
– удивился Роберт.
– Нет. Она уехала из цирка и не вернулась домой… Прошло уже более трех суток.
– Бергофф?!
– Не знаю…
– Ты сообщил в полицию?
– Нет. Я внес деньги в одно частное сыскное бюро.
– И что же?
– В доме Бергоффа ее нет.
– Еще одна загадка!
– Почему - еще?
– Первая - болезнь Фери. Оба закурили.
– Возможно, - сказал Гровер, - что ее похитил Бергофф.
– Но сегодня я прочел письмо Паолы.
– Боб рассказал Роберту о письме.
Друзья помолчали в глубоком раздумье.
– У меня есть новость, - наконец произнес Роберт.
– Фирма «Дискавери» предлагает мне работу на весьма выгодных условиях.
– А сама работа?
– Интереснее, чем в клинике. Но они не хотят, чтобы я рассказывал о ней даже друзьям.
– Все как в тумане, - вздохнул Боб.
– Неясно. Бесперспективно. И душно… Выпить, что ли?
– Нет, - твердо сказал Роберт.
– Ни за что! Идем-ка, я поверну включатель, и ты можешь дрыхнуть часов двадцать.
– Электросон?
– Да.
– Идем, - равнодушно согласился Боб.
– Если я могу принести хоть маленькую пользу медицине, это уже неплохо.
– Давно бы так, - одобрительно кивнул Роберт.
– Шутка - лучшее лекарство!
– Жаль, что его в аптеке не выдают по рецептам, - пробормотал Боб.
– У нас оно стало бы дефицитным!
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
Остров Отунуи. Мауки. Шахматная задача решена!
1
В семь часов на горизонте показался ярко-зеленый треугольник Пито-Као, а километрах в тридцати от него - серые скалы Отунуи.
Егорин распорядился спуститься до тысячи метров, и Венев, выключив на время автопилот, сбавил обороты ротора. Океан быстро приближался.
– Будем садиться?
– спросил я профессора.
– Нет, - ответил он, - приступим к работе.
– В воздухе?
– Да. Программа наших исследований начинается с аэрофотосъемки.
– Но ведь вам нужно дно океана, а не его однообразная поверхность, - удивился я.
– Вы правы, я и думаю приступить к фотосъемке дна особой пленкой, не чувствительной к синим и зеленым лучам солнечного спектра. Конечно, это возможно до глубины метров двести, но нам пока важно знать рельеф у основания Пито-Као и Отунуи, так называемый шельф - полосу малых глубин у берегов. А потом уже - слово за вами.
– Я готов хоть сейчас.
Александр Иванович нажал кнопку переговорного устройства и спросил:
– Товарищ Венев, вы приготовили карту для аэрофотосъемки?
– Все готово, профессор, - раздался в динамике голос Венева.
– Начнем. Скорость - сто километров в час, высота - тысяча метров.
– Понял вас.
А Егорин уже продолжал беседу со мной.
– Надо полагать, - говорил он, - что земной шар образовался несколько миллиардов лет назад: объект внимания геологов далеко не молод. К сожалению, более семидесяти процентов его поверхности занял Мировой океан, что затрудняет изучение Земли. Да и жизни тоже. Ведь в морях и пресноводных бассейнах обитает восемьдесят семь процентов всех классов известных нам организмов. А сколько еще неизвестных! Специалисты утверждают, что запасы органических веществ в Мировом океане превышают семь триллионов тонн. Только морских растений наберется сто пятьдесят тысяч видов! Да это и неудивительно, если учесть возраст морей и океанов. Вот взгляните на Тихий океан, площадь которого равна половине Мирового океана. «Это самый древний водоем на Земле», - говорят одни. «Нет, - заявляют другие, - это самый молодой из всех океанов». Вот и разберитесь… Его возраст колеблется от шестидесяти до четырехсот миллионов лет. А по одной гипотезе, Тихий океан образовался во впадине, откуда оторвался кусок Земли, превратившись в спутник. Такое могло произойти только в незапамятные времена! Чтобы все это установить точно, надо детально изучить дно Мирового океана и конфигурацию древних морей и континентов.
– И континентов?
– Разумеется. Скажем, двести, триста миллионов лет назад и ранее материки и океаны были вытянуты вдоль экватора, а сейчас, как вам известно, картина на географической карте несколько иная.
– Что же они, плавают, что ли, материки эти?!
– Может быть, и так… Австрийский геофизик Альфред Вегенер предполагал, что когда-то все материки составляли единый континент!
– Трудная задача у геологов, - заметил я.
– Лезть под воду на десять-одиннадцать километров не так-то просто!
– Такая глубина, к счастью, не часто встречается. Восемьдесят процентов Мирового океана составляют глубины от двух с половиной до шести километров. Но и это, как вы верно заметили, задача не из простых.
– На какой же глубине бурить?
– На любой, - улыбнулся Егорин.
– Теперь о вашей работе в первые дни… Я обработаю материалы аэрофотосъемки и выберу для вас участок километров в десять шириной и сто длиной. По углам этого прямоугольника установим заякоренные ультразвуковые приводы. Ориентируясь по ним и гирокомпасу…
– … и магнитному компасу, - подсказал я.
– Да, и магнитному, вы начнете одновременно подводную гравиметрическую, фото - и магнитную съемку.
– Понятно. Скажите, если не секрет, что вы устанавливали под полом моей кабины, когда мы были в Москве?
– Особые фотоаппараты. Они превращают ультразвуковые колебания эхолота в световые, фиксирующиеся на фотопленке.
– Ясно. На какой же скорости вести съемки?
– Думаю, что километров сто в час. Иначе долго провозимся. А мы пока займемся биологией.