Газета "Своими Именами" №33 от 16.08.2011

Газета Своими Именами (запрещенная Дуэль)

2. Про общечеловеческие ценности большевики вообще никогда ничего не говорили, это уже “профессор” изовралась сверх всякой меры. Но расплата пушечным мясом за долги противоречит, как минимум, обычному русскому представлению о том, что такое хорошо и что такое плохо. Внешняя политика России была абсолютно аморальна хотя бы по одному этому факту. Но ведь не только по этому.

В XIX веке англосаксы спаивали североамериканских индейцев и дарили им одеяла, зараженные холерой. В советское время не было принято вспоминать - коммунисты щадили историю России - но ведь факт состоит в том, что царская Россия не брезговала присоединиться к фашиствующим англосаксам.

Дикие и нецивилизованные китайцы не хотели покупать цивилизованные шмотки англичан (в отличие от духовных россиян, ради этих шмоток уничтоживших свою страну в 1991 г.), и Англия насильно завозила в Китай опиум. С императорами, посмевшими защищать свой народ от истребления наркотой, англичане вели “опиумные войны”, и под это святое дело подряжали весь Запад, как сейчас США затащили всех в Афганистан. Россия тоже присоединилась к этому богоугодному фашистскому делу, и в 1900 г. русская армия подавила знаменитое “боксёрское восстание” в Пекине. Довольно любопытно, что современные российские православные в своих интернет-изданиях называют это утопленное в крови восстание “антихристианским”. То, что люди элементарно хотели нормальной жизни для своих детей без наркоты, православных не волнует. Видимо, сжегшие Хатынь и Сонгми тоже были людьми весьма духовными и где-то даже православными. Именно здесь невозможно не вспомнить, кем и чем стал для китайца уже советский офицер: “А когда китайский крестьянин в солдатской форме, который главным образом и вёл войну с Японией, увидел, что существуют офицеры, которые не бьют солдат, не покупают наложниц, не торгуют солдатским рисом, не трясутся при виде доллара, не любят ни японцев, ни англичан и ничего не боятся, - в его столетней борьбе за свободу Китая появилась надежда” (А.П. Паршев, “Когда началась и закончилась Вторая мировая”). Видимо, эти офицеры наслушались россказней большевиков о неудачниках мировой истории.

3. То, что “патриотизм является «прибежищем негодяев»”, вообще-то сказал полузапрещённый в СССР Достоевский, точнее - его персонаж, а никак не большевики. А большевики считали, что Родина может быть только социалистической. Видимо, для профессора Нарочницкой это не так, и Родина - это когда Абрамович покупает “Челси”, а русские 18-летние пареньки должны защищать его яхты. Это же так духовно, уж куда лучше, чем “за Родину, за Сталина”. Главное, защищать яхты Абрамовича надо не просто так, а ДУХОВНО. Тогда это патриотизм. Не как у Ленина и Сталина, фи.

Зачем мы разбираем этот пассаж госпожи профессора? Напомню, речь о том, можно ли считать Нарочницкую “своей”. Невооруженным глазом видно, что нельзя, потому что она русофоб, хотя и довольно изысканный, с лоском духовности. Это не значит, что нарочницкие уже ничего не смогут сделать для Родины. Могут, и делают - та же книжка “Кто и когда развязал войну” тому пример. Может ведь, когда захочет, не только дерьмо на свой народ лить.

Тут уместно вспомнить комментарий к одной статье Михаила Делягина: “Ты, Миша, один раз ТАК вступил, что теперь за всю жизнь не отмоешься. Но ты всё равно старайся!” Это в точности случай Нарочницкой - пусть пишет правильные книжки, отмывается. Разница, однако, в том, что М. Делягин был просто самоуверенным молодым яйцеголовым очкариком. Ну, вступил в правительство Гайдара, но ведь и вышел же. Свою страну он так МЕТОДИЧНО и ПОСЛЕДОВАТЕЛЬНО, как Нарочницкая, не поливал. ПОКАЯЛСЯ! Нарочницкая - русофоб, потому что систематически навязывает российскому обществу свои извращенные антисоветские фобии. Большевики - и Ленин, и Сталин, - были естественным ответом русского народа на фашизм, как внутренний - православно-монархический, так и внешний, общечеловеческий. Весь советский период есть ни что иное, как ВЕРШИНА русской истории. Нет ничего более русского, чем Советская власть и советский строй. Советский строй - это модель русской деревенской общины, перенесенная на всю страну. Ничего более русского не может быть В ПРИНЦИПЕ. ПОЭТОМУ пусть, конечно, Нарочницкая пишет нужные книжки. Пусть отмывается. Но речь о том, что мы не можем допустить русофоба в свои интеллектуальные и действительно духовные ЛИДЕРЫ. Отвечая на вопрос «негодяй ли Нарочницкая» или просто закомплексованный на антисоветизме академический остолоп?», я скажу, что с содержательной точки зрения разницы нет. Пусть помогает, дрова подносит, но не более. Своё место знать должна. Место прощёного предателя. Но это только одна грань вопроса. С точки зрения обычного гражданина, она, конечно, главная. Но как исследователя, меня, конечно, глубоко оскорбляет наукообразный лоск профессора. Мне глубоко плевать, кого любит и кого не любит в российской истории Нарочницкая - это её личное дело. Но человек, позволяющий себе такое издевательство над простыми фактами, не может считаться ученым. Это было бы плевком в само понятие науки. Заканчивает свою статью профессор мудростью: “Россия сегодня вправе предложить миру Идею. Но какую?”. Наталья Алексеевна, всё уже предложено. И Ленин со Сталиным этой идеей уже спасли и Россию - от уготованной ей роли колонии, и весь мир - от коричневой чумы. Но ВЫ, Наталья Алексеевна, ВЫ ЛИЧНО - дали новым коричневым новые спички. Никогда об этом не забывайте.

Так, как в СССР, в России уже не будет никогда. И вовсе не обязательно быть коммунистом и тем более любить Сталина, чтобы добавить - К СОЖАЛЕНИЮ. Но точно так же совершенно ясно, что без той или иной доли социализма России, да и всему миру, скоро уже не выжить. Идея есть, и не надо делать вид, что её нет.

П. КУРАКИН, МФТИ, ИПМ им. М.В. Келдыша РАН

ИСТОРИЯ

БАЛКАНСКИЙ УЗЕЛ

Начало Восточного кризиса

Летом 1875 года в Герцеговине и в Боснии вспыхнуло восстание сербского христианского населения, направленное против гнета турок. Повстанцы встретили горячее сочувствие в Сербии и Черногории. Сербское национальное движение было направлено в первую очередь против Турции, но оно представляло опасность и для Австро-Венгрии, поскольку там находились миллионы южных славян, подвергавшихся национальному угнетению и желавших жить в своем собственном государстве.

В тоже время в Австрии имелись влиятельные элементы, которые стремились расширить империю Габсбургов, присоединив к ней южнославянские области западной половины Балкан и, прежде всего, Боснию и Герцеговину. И если среди немцев Германии был весьма распространен призыв похода на Восток, то австрийские немцы свои захватнические планы связывали с походом на Юг. В этой связи в Вене был весьма распространен проект превращения империи Габсбургов из дуалистической Австро-Венгрия в триалистическое государство Австро-Венгро-Славянию.

Со своей стороны русское правительство считало необходимым оказать помощь восставшим славянам, однако при этом оно отнюдь не желало затевать по этому поводу серьезный конфликт с Австро-Венгрией. В этой связи в августе 1875 года министр иностранных дел России Горчаков заявил в Вене о необходимости международного решения судьбы Боснии и Герцеговины и предложил предоставить восставшим провинциям автономию, близкую к полной независимости, наподобие той, какой в то время пользовалась Румыния. Однако предложение Горчакова было явно неприемлемо для Андраши. Австрийский министр не допускал и мысли, чтобы дело освобождения славянства увенчалось успехом, а влияние России восторжествовало хотя бы над частью Балкан.

Тем не менее, под давлением Петербурга в начале 1876 года «Союз трех императоров» выступил с так называемым «Берлинским меморандумом», предупреждая Турцию о необходимости прекращения репрессий, направленных против славянского населения Оттоманской империи. Франция и Италия ответили, что они согласны с программой трех императоров. Но английское правительство в лице своего премьера Дизраэли высказалось против вмешательства в турецкие дела.

Тем временем против турецкого владычества восстали и болгары, но вскоре это восстание было жестоко подавлено. При этом турки учинили дикие зверства. Так, например, только в Филиппопольском санджаке в течение нескольких дней было вырезано более 15 тысяч человек. Причем эти убийства сопровождались пытками и всякого рода надругательствами над мирными жителями. Но, не смотря на это, Лондон всячески старался замалчивать турецкие изуверства, и, одновременно, чтобы не допустить уступок со стороны Порты, Великобритания в поддержку своему союзнику направила английский военный флот к Проливам.

Между тем Белград, проигнорировав предупреждения со стороны Петербурга и Вены, объявил 30 июня 1876 года войну Турции. В то время в Сербии находилось около 4 тысяч русских добровольцев, в том числе много офицеров во главе с генералом Черняевым, который был назначен главнокомандующим сербской армией. Кроме того, сербам из России поступала и денежная помощь.

Однако силы были явно не равны, и уже вскоре сербы потерпели несколько серьезных военных поражений, после чего Горчаков обратился к Бисмарку с предложением взять на себя инициативу созыва международной конференции для выработки условий сербо-турецкого мира. Но Бисмарк вовсе не был заинтересован в том, чтобы Петербургу удалось без войны разыграть роль покровительницы славян. Наоборот, он хотел, чтобы Россия поглубже завязла в восточных делах. Поэтому Берлин отклонил предложение Горчакова и стал всячески провоцировать осложнения между Россией, с одной стороны, и Англией и Турцией — с другой.