Газета "Своими Именами" №9 от 26.02.2013

Газета Своими Именами (запрещенная Дуэль)

Я поехала в город Павловский Посад к своим знакомым. Учитывая предыдущий опыт, спросила:

– Говорите сразу, примите или нет? Но если меня тут поймают, то мало никому не покажется (вал массовых репрессий шёл не только в республике, но и в центре. – А.С.)!

Они сказали, что готовы за меня отдать жизнь. Пробыла там месяц или чуть больше, пока атмосфера немного не успокоилась. Всё время слушала радио Приднестровья, однажды подумала: «Там люди сражаются, а я тут сижу, это неправильно». Стыдно стало, что я прячусь, собралась и приехала в Кишинёв. Пришла, открыла нашу контору и на дверях повесила вывеску: «Открыто». Надо, чтобы люди узнали, что мы снова на месте. Постепенно народ начал приходить.

Это было сильное потрясение – все у нас

поняли, что ни мы, ни приднестровцы России не нужны, нас просто списали. Но мы не собирались сдаваться и продолжили борьбу. Вся наша деятельность после этого была направлена на помощь Приднестровью. Помогали медикаментами и другими вещами. С большим риском для жизни устроили постоянный канал доставки приднестровских газет на территорию Молдавии. Самое страшное, особенно во время войны, было пройти линию фронта. Но у нас было достаточно смелых и умных людей. Каждый день я отправляла кого-то и через 2-3 дня встречала их обратно. Они приносили и раздавали «Воюющий Тирасполь», чтобы люди знали, что не всё потеряно, что ещё что-то можно сделать.

Каждый шаг сопровождался большим риском. Перебирались через границу и поездами, и пешком. Ни разу никого не поймали, и все газеты были доставлены и распространены.

Но Россия нас продала в очередной раз.

О 9 мая 1994 года. Тогда только что легализовали Компартию Молдавии, мы надеялись, что её члены будут нашими союзниками, но всё вышло иначе. Мы хотели договориться с коммунистами и с кишинёвской общиной россиян выйти на мемориал одной колонной, но коммунисты нам сказали: нет! Они собрались возле музея оружия со своими знамёнами, а мы – подальше и пришли минут на пять позже них. Большинство тогдашних коммунистов были пожилые люди, значительная из часть - ветераны войны. И когда мы подошли к площади, их уже вовсю лупила полиция. Там было человек 300 пожилых людей, посереди стоял Мирко Савва (серб, бывший югославский партизан) со знаменем, он высокий, а они, как шавки, на него бросались, но он знамя так и не отдал.

У нас все сориентировались. Без команды наши мужчины, включая депутатов, бросились на полицаев, стали вырывать у них дубинки и бить их. Я обратила внимание, что под орехом, в стороне, стоял секретарь Компартии Воронин с кем-то ещё и спокойно наблюдал за побоищем. Я уже не была депутатом, поскольку приняла российское гражданство, но удостоверение у меня осталось. Я стала хватать полицаев за лацканы, совать им в морду своё удостоверение:

– Я депутат Варфоломеева Елена Дмитриевна, а ты кто? Покажи удостоверение, гад! Чтобы я потом знала, с кем разбираться!

Полицаи как ни странно испугались этого. Никто удостоверения показывать не стал. А все остальные наши депутаты также стали выхватывать свои удостоверения и совать в нос:

– Я депутат, а ты покажи удостоверение, кто такой? Я тебе в морду съездил и я отвечаю, а ты кто?

Я налетаю на одного из полицаев, а он оказался бывшим членом нашей депутатской группы по имени, Иван Статный. Никто фамилию не называл, но я его знала:

– Ну, Ванька Статный, а твоё удостоверение мне не нужно, я вижу, что ты тут старше всех по званию (он подполковник, а когда являлся депутатом, был майором). Дай команду «отставить». Вы же кого бьёте – стариков! Ванька, ты же говорил, что твой отец на фронте погиб, как же ты можешь? Я с тобой расправлюсь. Если не физически, то морально.

И знаете, он дал команду «отставить», и они перестали бить стариков. А Воронин так и продолжал стоять под орехом. Когда всё успокоилось, мы пошли и положили цветы. Я обратила внимание, что шла невероятная толпа людей, поток. Такого числа людей на мемориале я не видела ни до, ни после, шли десятки тысяч. Шли с цветами, молча. Я даже не могу описать, что выражали эти лица. И никто особенно эту явку на мемориал не продвигал, мы расклеивали объявления, но такого количества никогда не было. Это шёл цвет нашей нации, и всё выглядело, как прощание с Родиной. После этот цвет нации оказался кто в России, кто в Израиле (в городах Бессарабии традиционно евреи составляли большой процент населения. – А.С.), кто ещё

чёрт знает где. Но самыми обиженными оказались те, кто поехал в Россию. Им тогда ни гражданства не давали, ничего. А тем, кто поехал в Израиль, например, паспорта вручали у трапа самолёта и гражданство, а нам - нет.

Записал Александр Сивов

ИТАР-ТАСС

ГРУЗЯТ ПО ПОЛНОЙ

Перезагрузка в отношениях между США и Россией была успешной, однако сегодня обеим сторонам надо задуматься над тем, как развить достигнутое за последние четыре года. Такое мнение высказал в интервью с корр. ИТАР-ТАСС ведущий эксперт Института Брукингса Стивен Пайфер, в недавнем прошлом дипломат, работавший послом США в Киеве. “Нельзя забывать, что изначальной целью перезагрузки было выведение отношений, оказавшихся в самой низшей точке с 1991 года, на более высокий уровень, их нормализация, - напомнил эксперт.
– И если это было целью перезагрузки - а я думаю, что это так - то тогда перезагрузку можно расценить как успех. Мы заключили новое соглашение о СНВ, стали сотрудничать по Ирану, Афганистану, по вопросу вступления России в ВТО”.

Эксперт признал, что на сегодняшний день большим раздражителем в двусторонних отношениях, к сожалению, остается Сирия. “И это прискорбно, хотя позиция России, похоже, начинает меняться, - сказал Пайфер.
– Судя по всему, сохранятся разногласия по вопросам демократии. У русских не должно вызывать удивления то, что США проявляют обеспокоенность по поводу ухудшения положения с правами человека в России. Но мы должны быть реалистами и понимать, что изменить демократию в России могут лишь сами россияне”.

Политолог согласился с тем, что без решения проблемы ПРО вряд ли удастся договориться по вооружениям. “Сторонам необходимо добиться компромисса, - признал он.
– Лично я считаю, что его всегда можно добиться, если стороны этого хотят”. Но в любом случае для того, чтобы компромисс стал возможным, Россия должна отказаться от своего требования юридических гарантий ненаправленности ПРО, считает Пайфер. “Реальность такова, что даже если бы Обама захотел дать такие гарантии, американский сенат никогда на это не пойдет, - указал эксперт.
– Вы никогда не получите необходимые две трети голосов /из 100 сенаторов/”.

В интервью Пайфер прокомментировал недавнее ежегодное послание Владимира Путина Федеральному Собранию, обратив внимание на ту его часть, в которой говорилось об интеграционных процессах. Американский эксперт считает, что слова Путина о необходимости дальнейшей интеграции на постсоветском пространстве не следует воспринимать как стремление восстановить Советский Союз. Глава российского государства, в частности, назвал закономерным то, что “интерес к интеграции и в Америке - причем и в Северной Америке, и в Южной Америке, - и в Европе, и в Азии растет”. “Этот процесс набирает обороты, - заметил президент РФ.
– Почему мы должны стоять в стороне? Наоборот, мы с нашими ближайшими соседями должны использовать все наши преимущества”. “Я не думаю, что президент Путин пытается воссоздать Советский Союз, - сказал Пайфер.
– Большинство людей на Западе осознает, что Советский Союз уже не возродить”. Вместе с тем, как заметил эксперт, “Москва вкладывает определенные инвестиции в такие структуры, как Организация Договора о коллективной безопасности и Таможенный союз, отчасти, чтобы расширить и усилить свое влияние на постсоветском пространстве”. Пайфер подчеркнул, что речь идет не о возрождении СССР, а именно о стремлении России восстановить свое влияние. По словам собеседника агентства, в период его работы в правительстве США официальная позиция Вашингтона заключалась в том, что если страны добровольно создают какие-то структуры на постсоветском пространстве, то это их личное дело. Вопрос, который задают сегодня в Вашингтоне, отметил специалист, заключается в том, подталкивает ли Россия кого-либо к участию в этих структурах против их желания и, если да, насколько сильно.