Газета Завтра 277 (12 1999)
Шрифт:
Профессионал уголовного сыска Глеб Жеглов и демобилизованный в "органы" фронтовой офицер-разведчик Владимир Шарапов обезвредили в послевоенной Москве банду "Черная кошка". Конфликт, возникший между этими героями, был связан с отношением к людям, оступившимся или готовым оступиться за черту закона. Для Жеглова, "государственника" и "сталиниста", все было просто и ясно: вор, а тем более убийца, — "должен сидеть". Шарапов же, "человечный" и "душевный", прежде считал необходимым разглядеть: действительно ли перед ним убийца или вор.
Важнейшим отличием фильма от романа была судьба возлюбленной Шарапова, девушки-милиционера Вари Синичкиной,
Но сегодня, через двадцать с лишним лет после съемок, эту телевизионную работу, как и многие другие символы советской эпохи, компания НТВ, входящая в группу "Медиа-МОСТ" президента Российского Еврейского конгресса, банкира-театрала В.Гусинского, попыталась активно переработать в угодном ей (или ему) направлении. При помощи, разумеется, самого режиссера Говорухина и ряда актеров, снимавшихся в фильме.
Обескураженным зрителям сообщалось — и не кем-нибудь, а "самим" романистом-сценаристом — что Советский Союз при Сталине представлял собой одну сплошную "зону" (по Солженицыну, "Архипелаг ГУЛАГ"), где одни сидели, а другие за ними вдобавок еще и надзирали. Потом, во время войны, часть сидельцев "зоны" пошла на фронт и ценой гигантских жертв победила фашистскую Германию, а вторая, "честные" зэки, руководимые "ворами в законе" и окормляемые "народом закона", доблестно продолжала сидеть в ГУЛАГе, не желая помогать проклятой сталинско-советской власти. Те же, кто дощел до Берлина, по лагерным “понятиям" стали "суками" и, вернувшись в "зону" после войны, начали наводить там свои, принесенные с бесчеловечной войны, "сучьи” порядки. В "зоне" началась "сучья война", а на войне — как на войне: все средства хороши. Много погибло "воров в законе", но нравственная победа осталась за ними, что и привело Россию в конце концов к торжеству демократии.
Такую вот версию новейшей отечественной истории вышил Л.Парфенов по идейной канве Е.Киселева. Вышил, надо сказать, профессиональными стежками, но совершенно белыми нитками. Раз нельзя дальше скрывать уголовно-политические корни отечественной демократии, всю Россию превратившей в одну “зону”, то, значит, надо их воспеть, порассуждать о дальнейшей уголовной карьере героев сериала. Недавние "телеборцы с фашизмом" своими домыслами плюнули в лицо всем ветеранам войны, всем погибшим на фронтах Великой Отечественной, всем, кто на деле победил коричневую заразу и водрузил над рейхстагом Красное знамя Победы — красное, а вовсе не власовский триколор, который вместе с другими нацистскими стягами бросили победители к подножию Мавзолея В.И.Ленина. Они плюнули в лицо всем нам, детям и внукам той войны. Не за такие ли плевки НТВ уже полностью освободили от платы за телесигнал?
Так вот как проявляется государственная политика в сфере информации! Вот где свобода так свобода! Подыхайте, бюджетники, без зарплаты, ветераны — без пенсий, зато Киселеву с Парфеновым теперь будут платить не тридцать сребреников платить, а, скажем, сорок — за счет экономии отчислений НТВ в бюджет. За что?
Да все за те же телеверсии-инверсии-диверсии, рассчитанные на иванов, родства не помнящих, на тех самых "совков", якобы против которых, а на самом деле, за которых борются записные "демократы". Лишить народ хотя бы части его исторической памяти — это и значит уничтожить народ, превратить его в скопище отдельных "свободных личностей", связанных между собой только шкурными, животными интересами и инстинктами.
Что и говорить, в советское время кое-что, и немалое кое-что, в этом отношении было достигнуто, в основном, между прочим,— отцами и дедами нынешних "демократов", изображавшими тогда "р-революционеров" левее некуда. Миф о России, как "тюрьме народов", а о русском народе — как надсмотрщика в этой "тюрьме" заполонил в 20-е-начале 30-х годов все информационное поле Страны Советов. А под шумок продолжали действовать концентрационные лагеря для всякой "контры". И это было правильно, это было хорошо. Как сегодня хороши маленькие, но очень гордые сепаратисты, обвиняющие русских во всех смертных грехах. Хотя русские, по делу, виноваты только в одном: что безропотно исполняли все приказы своего нынешнего “российско-березовского” руководства. Но оно-то за разбомбленный Грозный, за непрестанную резню на “постсоветском” пространстве, конечно, отвечать не собирается
Зато когда в те же лагеря пошли, помимо прочих, их создатели-основатели — это стало очень вредно и неправильно, это уже "37-й год" и "тоталитаризм". Равно как и признание ценностей русской традиции, русской истории. В результате, скажем, и Суворов, и Пугачев оказались историческими героями, а о том, что именно первый разгромил воинство второго, а самого "вора Емельку" засадил в железную клетку и привез в Первопрестольную на казнь — умалчивалось. И это умолчание, как множество других,— было великой победой, одержанной предшественниками нынешних "демократов", ибо подводило под советскую культуру исторический подкоп, куда, в общем-то, и рухнуло здание советской цивилизации, выстроенное во многом на песке подобной лжи и умолчаний.
В нужное время оказалось достаточным пустить волну "разоблачений" — и она смыла официальную советскую историю вместе с идеологией. Подавленные открывшейся ложью "честные советские люди" были просто парализованы натиском внезапной для них активности "правдолюбцев от демократии". Но длиться вечно этот искусственный параличвеликого народа не будет. И пробуждение может оказаться неожиданным для парализаторов.
Сегоднячко и времечко позволяют кумам лузгать семечко дальше. "Исторические версии" Киселева, Радзинского и К° напрямую продолжают дело "красных пропагандистов" Ярославского-Губельмана и Рейснер. Эйфория свободы и безнаказанности позволяет им заново засевать информационное поле России плевелами и плевками. Что-то еще взойдет? Какой 1937 год?
Георгий СУДОВЦЕВ
ТИТ ПОТЕРЯВШИЕ ЛИЦО
Актер в СССР профессия была не жалкая. Актер в Советской России был больше, чем актер. Особенно если речь шла о культовых советских фильмах, закладывавших архетипы всего уклада, базисные ценности общества. Не кумиры толпы, не идолы наивного подрастающего поколения, но собеседники нации, символы государства, знаковые фигуры эпохи.
В этом смысле актеры становились заложниками своих ролей, на них было “навешено” столько упований, смыслов в контексте советского уклада, что социальная ответственность, лежащая на них, порой превращалась в тяжелую ношу. И многие несли ее, как могли.
Однако наступили в России времена, которых, как было сказано, “не было подлей”... И народные любимцы, игравшие вождей, председателей, маршалов и героев уходящей эпохи, стали потихоньку “сдавать” советские ценности, использовать возникшие к ним любовь и доверие в своих целях, не забывая поглумиться над славным прошлым державы.