Газета Завтра 815 (79 2009)

Газета

Оставляя в стороне вопросы эмансипации, которые в определенных случаях имеют право на жизнь (например, что касается занятия предпринимательской деятельностью, вступления в брак), хочется сосредоточить свое внимание на общем сроке наступления полной дееспособности в нашей стране. По мнению автора, восемнадцатилетний ребенок вряд ли в состоянии в сегодняшнем мире, мире многих соблазнов, наметить для себя правильные ориентиры, сделать нужные выводы. Получается, что если ребенку семнадцать лет и десять месяцев, то мы всячески оберегаем его неокрепшее сознание, но как только восемнадцатилетний возрастной рубеж пройден, все табу снимаются и обществу вчерашний ребенок может продемонстрировать, насколько он повзрослел.

В обществе нарастают проблемы, связанные с омоложением преступной среды, в которую втягивается все больше и больше подростков. Употребление алкогольных напитков, наркотических средств, азартные и компьютерные игры становятся почти нормой среди лиц на рубеже восемнадцатилетнего возраста и возникает вопрос, можно ли применять взрослые лекала к лицу, достигшему рубежа 18 лет и в состоянии ли оно (это лицо) соответствовать требованиям, применяемым к взрослому человеку.

Интересен разумный зарубежный пример. Так, законодательство Германии позволяет остановить неприемлемые действия лиц, если они наносят материальный ущерб самому лицу, а также своим близким. При этом, основной гражданский закон - Германское гражданское уложение содержит норму, согласно которой тот, кто своей расточительностью ставит себя или свою семью в тяжелое материальное положение, может быть лишен дееспособности и ставится под опеку (третий раздел, первой главы Германского уложения).

Отметим лишь, что в сегодняшней Российской действительности требования к родителям как опекунам своих детей вообще должны быть пересмотрены в сторону ужесточения. А в отдельных случаях возможность применения определенных рычагов в отношениях с гражданами и в возрасте от восемнадцати до двадцати лет, безусловно, должны улучшить ситуацию в обществе в целом. И это возможно при повышении возраста наступления полной дееспособности.

Большой опыт преподавательской работы дает возможность автору сделать вывод о принципиальном отличии одних и тех же студентов 18-ти и 20-тилетнего возраста в плане мотивации и поведенческих реакций вообще. В ряде случаев это абсолютно разные люди, с разными жизненными подходами, точками зрения и возможностью правильно реагировать на жизненные ситуации. И это в высшем учебном заведении, где находятся, безусловно, самые вдумчивые, самые разумные, самые, что ни на есть самые.

В возрасте восемнадцати-двадцати лет, проявляя большую активность, молодые граждане, тем не менее, часто наиболее зависимы от мнения определенной социальной среды, средств массовой информации, которые не всегда создают нужные правильные ориентиры. В этот момент, когда молодой гражданин становится де-юре независимым от родительской опеки, совершение ошибок "по молодости" становится почти нормой, а их исправлением иногда приходится заниматься всю оставшуюся жизнь.

Молодой человек, получивший паспорт гражданина Российской Федерации и достигший возраста совершеннолетия, сразу попадает в "группу риска". Тут как тут различные помощники и советчики, которые с удовольствием используют отсутствие жизненного опыта в своих "коммерческих" целях (таких как выдача кредитов на "выгодных условиях", различного рода продажи непонятного товара, активное навязывание эфемерных ценностей и т.д.).

Характерен такой пример. Российский закон дает право детям-сиротам, воспитывающимся в социальных учреждениях, с 18-ти летнего возраста претендовать на благоустроенное жилье (ФЗ от 21.12.1996 г. N 159-ФЗ "О дополнительных гарантиях по социальной поддержке детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей"). Интересно что несмотря на общие проблемы в стране, это положение, в общем-то, соблюдается. В большинстве случаев, лица получают отдельные, вполне пригодные для проживания квартиры. Но оказывается, что к 21-летнему возрасту все эти наши граждане в большинстве случаев по разным причинам, утрачивают это жилье (люди абсолютно не готовы к осознанию себя полноценными участниками гражданских правоотношений, не в состоянии вынести груз собственности) и начинают вести асоциальный образ жизни.

Обсудим еще одну проблему. Оступившийся ребенок, попавший в исправительное учреждение за совершенное преступление, в случае наступления возраста совершеннолетия переходит во взрослое учреждение и часто попадает в среду, в которую лучше бы ему не попадать. Как правило, такие молодые лица становятся преступниками-профессионалами почти наверняка. Наступление более позднего возраста совершеннолетия, и может быть, правило неперевода смогли бы в какой-то мере способствовать некоторым профилактическим улучшениям в этой сфере.

Подводя некоторые итоги высказанной точки зрения, хотелось бы отметить, что, несмотря на возможные большие проблемы перенастройки уклада жизни в России, высказанная мысль должна достичь логического завершения. При этом, безусловно, не сразу, но будет меняться психология подростков-детей, которые будут так или иначе законодательно ограничены в некоторых правах, становясь полностью совершеннолетними только к двадцатилетнему возрасту.

Автор - адвокат, член-корреспондент РАЕН

Анна Серафимова ЖИЛИ-БЫЛИ

Достоинства Петра Михайловича не остались незамеченными, как зачастую несправедливо случается в жизни, и ему была вручена медаль. От самой судьбы. Награждён и отмечен. Куда как хорошо. Да только получил наш вознаграждённый ту самую медаль, у которой две стороны.

Поначалу-то он очень обрадовано смотрел на лицевую, так сказать, парадную и приятную сторону. Этой стороной была купленная у него, художника, картина. За 30 тысяч долларов. Один иностранный гражданин так высоко, собственно, по достоинству, оценил мастерство, которое как ни пил Пётр Михайлович, так и не пропил (на то оно и мастерство), оценил и светотени на полотне, и вообще чувство цвета и света, оригинальный подход к решению темы… Пил, гулял и веселился высокооценённый художник на славу, будучи уверенным, что отныне и навсегда он - высокоценимый. Так тому и быть! Дождался, в чём не сомневался!

Радовался он, радовались друзья. За коллег по цеху говорить не буду, не знакома с ними, реакции не знаю. Друзья не просто радовались, но испытывали некоторое чувство гордости и сопричастности, поскольку они не раз и не два выручали друга Петю в его бедственном положении: заказывали ему портреты, пейзажи, покупали у него картины, которые он не мог реализовать, давая за них даже чуть больше, чем в художественных салонах. Побольше, но не 30 тысяч долларов, конечно.

Знаковая покупка картины стала подтверждением высокой самооценки художника, никогда, собственно, не сомневавшегося, что он - гений.

Но вот гордость, чувство удовлетворения материальным преуспеянием и радость от этого вдруг сменились совсем другими чувствами. Медаль была перевёрнута другой стороной. И видение этой реальности не просто повергло Петра Михайловича в глубокое уныние, но испортило жизнь в части наслаждения.

Пётр Михайлович, получив эти самые долгожданные 30 тысяч, вдруг осознал, как был недооценён в прямом и переносном смыслах. Особенно его угнетал прямой смысл слова "недооценённый". Более того, он ощутил себя обобранным. И в том числе не только чужими людьми да бесчеловечным советским государством, но и друзьями так называемыми!