Где эльфа последнего дом. Дитя во тьме
Шрифт:
Принс прошёлся по залу, сцепляя и расцепляя руки, потом остановился и жёстко сказал:
— Не смей мне указывать! Ты никакого права не имеешь: я князь, а ты никто. Запомни это хорошенько и не порти мне больше настроение!
Камир с усмешкой согнулся в поклоне:
— Разумеется. Что ж, раз у тебя ни настроения, ни аппетита нет, я, пожалуй, отправлюсь на охоту в полном одиночестве. Если Ваша светлость мне позволит.
В его тоне звучало откровенное издевательство, но князь, кажется, этого не понял и лишь рассеянно кивнул:
—
Ах, если бы Камир лучше знал чёрную натуру Принса, он бы насторожился этому равнодушию!
Камир покинул замок один, приказав волчице дожидаться его в комнате.
Ночь была лунная и светлая, всё вокруг мерцало, озарённое бледным сиянием. Ветер с силой гнал по небу сизые облака, было свежо, и этот воздух так приятно отличался от затхлого запаха в окрестностях замка!
Эльф перевоплотился в ночную птичку и полетел в лес. Голова раскалывалась. Он был голоден, но смог бы он и теперь напасть на кого-нибудь? Когда вспомнил себя? Нужно было проверить, сильнее ли в нём эльф, или же вампирская натура одержит верх.
Он облетел несколько деревьев и вдруг почувствовал впереди Жизнь. Камир спланировал вниз, принял обычный облик и втянул ночной воздух ноздрями. Все сомнения, пахло человеком. Ориентируясь на этот запах, эльф пошёл вперёд. С каждым шагом запах усиливался, клыки сладко ныли в предвкушении крови.
Вот он увидел полянку. Под одним из деревьев лежала маленькая вздрагивающая фигурка, от неё и исходил запах крови. Впрочем, тут пахло и похуже: гарью и гнилью. Ведь в центре поляны горел костёр, возле которого изумлённый эльф увидел двух гоблинов. Они варили похлёбку в большом котле, и, судя по запаху, варилось там человеческое мясо. Негодование охватило Камира, он даже позабыл на мгновение, что и сам убивал людей, чтобы насытиться.
Но откуда бы взяться здесь гоблинам? За сто лет жизни в Кеннистоне эльф о гоблинах ни разу не слышал. Оставалось предположить, что гоблины как-то перевалили через горы и укрылись в лесах, разбойничая.
— Думал, с голоду помрём, — глухо заговорил гоблин, помешивая в котле палкой, — хорошо, что на этих людишек наткнулись.
Другой кивнул, подхватил из котла недоваренную кость и энергично заработал челюстями, разрывая ещё кровянистое мясо.
— Гарм бы побрал этот туман! — не совсем понятно выругался первый гоблин.
Зная их подлую натуру (были живы воспоминания о случае в Таге), в открытую с ними связываться не стоило. К тому же эльф подметил у них под рукой тяжёлые суковатые дубины. Самое верное — использовать колдовство. Камир решительно шагнул на поляну, огонь осветил его. Гоблины, глухо заворчав, вскочили.
— Эльф! — провыл один, хватаясь за дубину.
Камир предупреждающе поднял руку и нараспев прочёл заклинание. Гоблины повалились на землю, костенея и превращаясь в гнилые колоды. Эльф удовлетворённо кивнул, забросал костёр землёй и освободил пленницу, которая оказалась крохотной зарёванной девчонкой. Она испугано
— Не бойся, — как можно ласковее сказал Камир, хотя голос отвык от этого тембра, — я тебе вреда не причиню.
Девочка доверчиво протянула к вампиру маленькие ручонки. Камир взял её на руки, прижал к себе и зашептал, углубляясь в лес и унося её подальше от страшного места:
— Ничего, ничего, всё будет хорошо теперь. Найдём тебе новый дом, дитя.
— Я не дитя, — важно заявила девочка, — я Ива. А почему у тебя уши такие? — И она без страха ухватила эльфа за острый край уха.
— А у тебя?
— Ну, так я такой родилась. — Девочка серьёзно наморщила нос.
— Вот и я таким родился.
Скоро слёзы на её щёчках окончательно просохли, и обнаружилось, что девочка жутко любопытная: она забросала эльфа вопросами, он едва успевал отвечать на них.
— А откуда же ты тут взялся?
Эльф замялся (не говорить же дитю правду?) и стал сочинять на ходу:
— Да я путешественник из далёкой-далёкой страны. А в лес случайно забрёл… Что, почему ты опять хнычешь? — Он встревожился, подумав, что невольно напомнил ей о пережитом недавно ужасе.
Но всё оказалось проще:
— Кушать хочу!
«Дитя, а уж как я-то хочу кушать!» — с грустной улыбкой подумал эльф. Но не лишать же жизни это маленькое создание, когда он только что сам её спас?
— Кушать? — вслух сказал он. — Что ж, это можно. Чего бы тебе хотелось?
— Хлебушка, — не задумываясь, ответила Ива. — Знаешь, на ярмарке такой хлебушек вкусный был, с яблоками!
Камир предположил, что семья девочки возвращалась с ярмарки через лес, где поджидали случайных прохожих гоблины.
Пара мысленных заклинательных фраз — и в руках девочки появился круглый хлебец.
— Откуда ты его взял? — удивилась девочка.
— А я волшебник, только это секрет, — заговорщицки сообщил ей эльф. — Ты кушай, кушай.
Ива так и поступила, правда, заодно и самого вампира накормить попыталась, но он плотно сжал губы. Не мог же он, в самом деле, есть хлеб? Вот уже сто лет как он одной кровью питался. Мысли о еде вновь подстегнули его жажду, он с трудом справился с голодной ломотой в челюстях и постарался об этом не думать. Девочка же, расправившись с хлебцем, задремала, прижав кудрявую головку к плечу вампира.
Небо, виднеющееся над верхушками деревьев, заметно просветлело. Камир ускорил шаг, зная: если рассвет застигнет его в пути, он погиб; солнце сожжёт его, он и пикнуть не успеет! Теперь он почти бежал, стараясь не покидать спасительной тени и выискивая всеми своими чувствами и способностями живой запах.
Вот он уже выскочил на окраину небольшой деревеньки, они тут пару раз охотились с Эланом, места ему были знакомы. Собаки глухо зарычали, узнав его запах. Эльфу было не до них, но он всё-таки послал им в ответ волчье ворчание, и они притихли, пряча свой ужас в подворотнях.