Где спряталась ложь?
Шрифт:
— Что ты городишь… Замолчи…,- простонала она, уже сомневаясь насчёт наличия у себя железной выдержки и терпения.
— Чего ж так-то, непонятно. Секс в Китае считается главным секретом долгого и счастливого существования. Знаешь, как говорит о сексе их учение: "Если вы отказываетесь от совокуплений, ваши жизненные силы застынут".
Она не злобно отмахнулась:
— Балабол.
— Нет, правда, и горе тому китайцу, стержень которого вздумает отлынивать от своих священных обязанностей!
Ей было легко и страшно. Легко потому, что счастье сделало её невесомой, а страшно по множеству причин, каждая из которых казалась уважительной. Хотя бы взять то, как она забыла прошлое. Не слишком ли быстро? Опять же, очертя голову ринулась жить настоящим. Ощущать каждый день. Это безумно нелегко, но ведь радостно. К тому же…
— Мне тридцать восемь. Моему сыну девятнадцать. А ты меня в такое болото втянул.
— С лилиям же, не с зубастым крокодилом.
— Ты всегда такой?
— Ну. Тебя что, возраст сына компрометирует?
— Говорю, как со стеной.
— Тогда поговорим о другом. Поделись, что ты там такое сердитое написала, зачем пошла охота?
Она тут же насторожилась.
— С чего ты взял такой сюжет?
— Ну не за твоим же новым детективом они охотятся? Кому нужна та мура…
Огрызнуться себе не отказала, но быстро оттаяла:
— Но не за письмом же в ООН. Как ты заметил, я давно не девочка и понимаю, что там тоже нужны всем деньги и всё так же, как и везде, продаётся. Детектив, естественно.
— И ты решила использовать материалы Долгова?
— По стрельбам и ещё… Надеюсь, удастся выудить кое что.
— И это «что»?
— Продажа оружия и перекачка денег через идущие под сокращение части.
Он нежным поцелуем одарил её уголки губ и ухмыльнулся.
— Жуть! В нашей стране? Такие вещи?
— Перестань хихикать и язвить, — обиделась она.
— Будем считать, что впечатляет. Но, радость моя, это происходит сплошь и рядом. В масштабе страны — мизер. Все ж про всё знают, все всё понимают и живут… Тебе зачем подобная ерунда?
— Значит, не о чем и говорить. — Отрезала она, обрадовавшись, что отобьёт ему охоту лезть в её дела. Размечталась. Не тут-то было. Никита не собирался сворачивать. Её надежда отвязаться развалилась как карточный домик.
— Ладно. И ты знаешь, как это происходило? хотя глупый вопрос. Не знала бы не ввязывалась, писала бы свои детективчики. Но что делать с подобным дерьмом не знаешь. Выскочила впопыхах на лёд и широко шагаешь. Без коньков идёшь и страховки. Ноги не разъедутся? Плюхнуться не боишься?
— Опять остришь. Что ты с меня хочешь?
Он нахмурил брови и изобразил думающее лицо.
— Помочь. Как джентльмен просто обязан. Теперь мы вроде как не чужие… — Он прогладил ладонью по её горячему животу и сердито добавил. — Рассказывай, что имеешь. Материалу хватает или будешь добывать? Опять же, чего они боятся и почему крутятся около тебя? Заруби себе на носу горькую истину: опасайся того, кто тебя боится.
Ей показалось, что в душе она даже обрадовалась его упорству. Как бы там не было, но пошла на попятную.
— Про дискету стрельб ты знаешь. Сам понимаешь, все реальные материалы уничтожены и заменены. Долгов, поругавшись с руководителем этого шоу, ушёл в институт и наблюдал за стрельбами оттуда. Там локаторы. Он снял происходящее. Мишень для двухсотки была снабжена автоответчиком. Он видел, как ракета, не дойдя до мишени, отклонилась и, зацепив более мощную цель, взяла курс на неё. Заметь, там летело два самолёта, она выбрала более мощный. Так она спрограммирована и те козлы не могли не знать об этом.
— Теперь понятно почему дискета осталась. Когда все её собратья были уничтожены. — Оживился Кушнир. — Она сделана в другом месте и про неё никто не знал?
— Так и было. Он видел, что питание станции не отключено и ракета шурует к цели. Семён, позже, чуть не в рукопашную схватился там, ещё и по этому поводу. Мне о таком раскладе намекнул Иван, а я не поняла…
Никита подоткнул поудобнее подушку и приподнялся на локте:
— Какой ещё Иван?
Лена горько вздохнула:
— Теперь никакой, он погиб или…
Никита подвёл итог и тут же придавил её вопросом:
— Убили… Кто знает о вашем разговоре?
Она помахала пальчиком, как маятником туда-сюда.
— Никто. Хотя прослушка… Они знали, что я говорила с напарником Семёна.
Кушнир хмыкнул и опять подтолкнул к разговору вопросом:
— Понятная картинка. А что изменилось бы, если отключить питание?
Пришлось ей объяснять:
— Она полетела бы как обыкновенная дубина по прямой, пока не кончится горючее. А потом бы шлёпнулась и всё.
— А нельзя было просто дождаться, пока пролетят самолёты? — уточнил он.
Лена шлёпнула ладошкой по одеялу:
— Нужно было. Но что толку об этом говорить теперь. Я знала Попова ещё с подполковника, если б не распад Союза, он им бы и уволился. Такие, как он не относились к перспективным. В нашем округе была сосредоточена кадровая элита вооружённых сил. А он держался тут на блате. Хотя на фоне того, какие кадры при развале вернулись на Украину надо сказать, он выглядел не худшим образом. Но со своим вздорным и не управляемым характером, мог в любой момент наделать беды.