Где таятся змеи
Шрифт:
Помрачневший хирург прищурился на тучи, начавшие собираться на горизонте. Себастьян знал, о чем думает друг, ведь эти воспоминания часто приходили к ним обоим в ночных кошмарах: португальские крестьяне, застреленные на своих полях вместе с мулами и собаками, испанские семьи, сожженные заживо на собственных фермах.
– Но чтобы британские солдаты – офицеры – убивали английских женщин…– Гибсон покачал головой. – Я знаю, что разницы нет, но для многих она существует.
– Разница существует, поскольку большинство людей склонны любого, кто говорит на другом языке или имеет более темный цвет кожи, считать человеком второго сорта. Однако многие и проституток относят к таковым. Жизнь этих женщин ничего не стоит. Если бы не мисс Джарвис, о восьми погибших в приюте Магдалины и думать бы забыли.
– Но почему наши офицеры хотят убить премьер-министра?
– Понятия не имею, – признал Себастьян.
Доктор кивнул в сторону сырой комнаты за спиной:
– Если это правда… если Макс Ладлоу был одним из троицы, о которой нам рассказала Ханна Грин, кто остальные двое?
– Готов биться об заклад, что один из них – Патрик Сомервилль.
– Гусарский капитан из Нортгемптоншира? Думаешь, Ханна узнает его?
– Девица может не помнить имен, но женщины такого рода занятий запоминают лица клиентов.
– Разве этого достаточно для обвинения? – засомневался Гибсон. – Даже если Сомервилль и побывал в «Академии» в ту ночь, когда Рейчел и Ханна сбежали, ничто не связывает его с резней в приюте Магдалины. Или со вчерашним нападением на бордель.
– Не связывает. Но показания мисс Дрисколл могли бы связать.
– Кто такая мисс Дрисколл? – недоуменно нахмурился хирург.
– Слепая арфистка из «Академии».
Гибсон нахмурился сильнее:
– Если она слепая, то как сможет опознать подозреваемого?
Себастьян подумал было объяснить, но отказался от этой затеи.
– Не бери в голову. Можешь дать мне перо и бумагу?
ГЛАВА 53
Себастьян пришел к выводу, что довольно трудно будет изыскать способ дать мисс Дрисколл возможность незаметно услышать Патрика Сомервилля. Гораздо проще, решил он, вначале показать капитана Ханне Грин и посмотреть, узнает ли та клиента.
Покинув хирургический кабинет доктора Гибсона, виконт велел кучеру править на Вест-стрит, к «Красному льву», таверне Грейс Калхоун. «Красный лев» располагался всего в нескольких домах от Саффрон-Хилл [62] , на северной стороне одного из последних незакрытых участков Флит-Дитч [63] , и славился как притон всякого жулья и самых низкопробных шлюх из уличной шатии.
62
Саффрон-Хилл(Saffron Hill, дословно «шафранный холм») – название улицы напоминает о том, что некогда в саду епископа Илийского на вершине этого холма в большом количестве выращивали шафран, который в средние века широко использовался как приправа, способная перебить вкус несвежего мяса. Криминальный район георгианского и викторианского Лондона. У Диккенса можно найти яркое описание «Воровской кухни» на Саффрон-Хилл, где сиротку Оливера Твиста обучали воровскому ремеслу.
63
Флит-Дитч– речь идет о реке Флит, притоке Темзы. Когда средневековый Лондон начал расширяться, на ее берегах выросли мельницы, мастерские кожевников и мясные рынки. Постепенно река была загрязнена нечистотами и другим мусором и стала открытой сточной канавой с трущобами и тюрьмами по берегам. В 1730-х годах реку начали отводить в подземные трубы.
Девлин нашел хозяйку заведения начищающей в задней комнате оловянные кружки. Это была высокая, даже выше своего сына, и такая же худощавая женщина. Течение времени скорее подчеркнуло, нежели сгладило своеобразную резковатость черт ее привлекательного лица. Завидев посетителя, она передала кружки скрюченному седобородому старикашке с деревянной ногой и вышла из-за стола.
У Грейс Калхоун были яркие, светящиеся умом карие глаза и аккуратно заправленные под кружевной чепчик волосы цвета грозовой тучи. В юности она, несомненно, была сногсшибательна. Миссис Калхоун оставалась по-прежнему красивой – и себе на уме.
– Так, значит, вы тот самый лорд, о котором Жюль мне все уши прожужжал, – смерила она гостя взглядом без тени улыбки. – Знаете, у меня и в мыслях не было увидеть своего мальчика слугой. Я наняла того старого дурака-лакея, чтоб он научил сына говорить, одеваться и вести себя, как джентльмен, а не прислуживать джентльменам.
– Жюль замечательный камердинер.
– Не этого мне хотелось, – вытерла хозяйка руки о передник. – Полагаю, вы приехали повидать ту вертихвостку, что мне сынок припоручил.
– Надеюсь, мисс Грин не очень вас затрудняет.
Грейс Калхоун насмешливо фыркнула.
– Смазливая мордашка, этого не отымешь. Оно и хорошо, а то умишка девице Господь отвесил не больше, чем чурке, – бросив на виконта еще один оценивающий взгляд, трактирщица вернулась к своим кружкам. – В последний раз видела ее во дворе.
Себастьян обнаружил Ханну в углу вымощенного двора возле обветшалой конюшни. Та сидела на охапке сена, скрестив ноги, на непокрытых волосах играло солнце, а руки были заняты тремя пищащими и выдирающимися черно-белыми пушистыми комочками.
– Только гляньте, лорд Девлин, – весело обратилась она к виконту, – правда, вы таких миленьких в жизни не видали? Мне всегда хотелось завести котеночка.
На Ханне по-прежнему было усыпанное блестками бело-розовое платье, но без румян и бордовых перьев девица выглядела еще моложе, чем раньше, лет пятнадцати–шестнадцати от силы. Глядя, как она, заливисто смеясь, снимает с макушки наиболее отважного котенка-верхолаза, Себастьян подумал, что собрал целую коллекцию нуждающихся в помощи барышень. И понятия не имеет, что с ними делать.
– Оторвись пока от котят, – предложил он. – Я подумал, может, тебе захочется еще разок прокатиться в карете.
– Честно? – округлив глаза, торопливо поднялась Ханна. – Ух ты! Я только шляпку надену.
Виконт еле успел подхватить свалившихся котят и водворить их обратно к матери, которая на куче полусгнившего сена нежилась на солнышке, как девица тут же вернулась, водрузив на рыжую головку шляпку с обвисшими перьями и захватив ридикюль с обтрепанными ручками.
– А куда поедем? – поинтересовалась она, доверчиво забираясь в городской экипаж Девлина.
– Ты утверждаешь, что узнала мужчину, который явился в твою комнату на Хеймаркете и задушил Тасмин, – занял виконт место напротив. – Он был одним из тех, кто нанял вас на ночь на прошлой неделе?
– Д-да, – отозвалась Ханна, не понимая, к чему клонит собеседник. – Именно тонкогубый забирал нас из «Академии».
– Тонкогубый? – переспросил заинтересованный Себастьян.
– Угу. Знаете, из тех, у кого вечно губы поджаты вот так, – вытянув руки, проститутка крепко прижала большие пальцы к указательным, пытаясь продемонстрировать, как выглядел рот убийцы. – Словно боится, что туда муха залетит, если чуточку расслабиться.