Где-то поодаль от мира
Шрифт:
— Перевяжите этого идиота, он ведь кровью истечет! — На самом деле, под тем парнем, которому я прострелил плечо, уже неплохая лужа натекла. Девчонка, сверкая огромными темно-карими глазищами, оторвала от своей юбки кусок подола, и начала неумело мотать его на плечо вырубившегося от боли раненого.
— Помогите ей, — я вытащил из своей сбруи пару перевязочных пакетов, и бросил их стоящим с поднятыми руками парням. — Идиоты, в драку лезете, а о перевязке не позаботились.
Позади раздался конский топот, и знакомый голос шерифа.
— Матвей, что тут у тебя? — Илья с револьвером в руке встал рядом со мной. Поглядел на валяющегося подранка, на баюкающего отбитую руку стрелка, и покачал головой.
— Пьяные, стреляли в воздух,
Пока вязали парней, пока отправили потерявшего сознание подранка с ревущей девчонкой в больницу, там, как оказалось, тюремная палата есть. Вера, зло сверкнув на меня глазами, занялась раненым. Девку решили пока не арестовывать, она могла и не видеть мою звезду офицера полиции. Пусть помогает парню, она с ними, как оказалось, вместе с самого начала, в одной партии сошли. Ну, и вообще пусть помогает, ее там и оставили, как в наказание, нехай горшки раненым вытаскивает. Как оказалось, ребята работали на отстреле здешних быков, точнее, на разделке туш, девица помогала готовить, работая в фургоне у кашевара. Маленько подзаработали, обзавелись оружием и решили гульнуть, да крышу снесло. Ладно хоть не убил никого из них жалко было бы дурней.
И очень хорошо, что они никого не задели. Так-то может, и отделаются чем полегче.
— Илья, что с ними будет? — Я закончил чистить марлин, зарядил его, и уселся на стул в офисе, закинул ноги здоровенный чурбак, который вряд ли пролезет в топку булерьяна.
— С ними? Хулиганка, у троих. Ну, на первый раз отделаются тем, что пару недель будут нужники чистить. Золотарь у нас один, ему всегда нужны помощники. Ну а тот стрелок, которого ты ранил — ему, скорее всего, после выздоровления придется чистить нужники дольше. Оказание сопротивление полиции — дело серьезное. Минимум пару месяцев. И хорошо, если судья ему пяток-десяток ударов кнутом не пропишет, за сопротивление властям. Девке, кстати, тоже не помешало бы прописать по заднице, чтобы с месяц сидеть не могла. — Илья раскурил сигару, выпустив дым к потолку. — А вообще, говорил тебе — сними шинель. Можешь считать, что это приказ. Провоцируешь ей народ, не стоит таскать в городе. Да и за городом тоже. Сходи, поищи себе куртку, или пальто какое-нибудь. И вообще, ты сейчас не на смене? Так иди, займись делом, тебе еще в новом доме обживаться.
— Сэр, есть, сэр! Разрешите идти, сэр? — На манер маринз ответил я, вскочив, грохнув прикладом карабина у ноги и выпучив глаза. Герда недоуменно поглядела на меня, и чихнула.
— Иди уж, клоун. Послезавтра в семь утра на развод, и вперед, во славу Родины. А пока занимайся своими делами, ну, и следи за порядком. Мы тут постоянно на службе. — Шериф махнул на меня рукой, поворачиваясь к печке, и вытаскивая из корзины полено. — Аdiоs.
— Наstа lа vistа, sеniоr аlguасil mаyоr. — Ну, я тоже знаю пяток-десяток испанских выражений. — Пошли, подруга, будем в доме уборкой заниматься.
— Погоди, кем ты меня обозвал? — Илья недоуменно поднял брови.
— Старший альгуасил, главный полицейский чин в городе и на территории. Пока, шериф. — Я сделал ему ручкой, и порулил по делам.
На самом деле, чего я торможу? Мы ведь дом купили! И потому я, выйдя на улицу, залез в пролетку первого же свободного извозчика, и отправился по магазинам. Ведра, веник, швабра, тряпки, мыло. Кстати, в учебке пришлось славно поработать всем этим. Таким образом нас учили, что все, что надо сделать — должно быть сделано. Заказал телегу уже готовых, колотых дров. Как мне сказали, дров отменных, граб, дуб и бук. Впрочем, я в них не разбираюсь. Хотя некоторые деревья просто до жути похожи на земные. Купил матрас и постельное белье, купил пару керосиновых ламп и жестяную флягу с керосином.
И вскоре в камине горели поленья, под ванной с водой тоже. А я, сняв с себя шинель, рубаху и сапоги, босоногий, шуровал
Внезапно ожила нейросеть, начав принимать целую кучу сообщений и просить разрешение на закачку обновлений. Отправив ее в невидимый режим, и разрешив качать обновления, я коротко просмотрел все основные новости. В принципе, ничего нового. Где-то санкции, где-то подрались пара гламурных звездунов, надавав друг другу пощечин. По большому счету, лишняя информация, нужно будет посидеть, установить четкие фильтры, чтобы отсеивать не нужное.
А вот это уже интересно. Я получил допуск, по своему флотскому паролю, на ограниченный доступ к информации орбитальных систем. Метеорология, спутниковое наблюдение, информация о планете и системе. Вот это очень здорово, как мне именно этого и не хватало.
Так, адрес нашей системы в галактике — это в галактический сектор. А там — допуск закрыт. Ну и бог с ним. Корабля у меня все едино нет, будем землицу топтать.
А данные о системе интересные. Я уселся в кресло, вытирая руки тряпкой и положив босые ноги на корзину с дровами, грея ступни в тепловом излучении камина. Семь планет, наша третья. Сама планета чуть больше Земли, два крупных материка, соединенных перешейком, огромная группа мелких островов на противоположной стороне планеты. Так, я вот здесь, марка появилась. Здорово как, отвык уже — раз, и по моему требованию пошло увеличение, поселок резко приблизился, вот и мой флигель, из труб дым идет. По улице идет Вера, с той самой молоденькой латиноамериканочкой, которая пыталась меня дубьем огреть. Вера идет! Да еще с малолеткой. Я подскочил, натягивая рубашку через голову.
— Заходи, Грессия. Не бойся, Матвей девушек не обижает. Матвей — это Грессия, Грессия — это Матвей, мой парень. Вы пообщались, так сказать, но не познакомились. — Вера распахнула дверь, пропуская девушку в комнату. Огляделась, покачала головой. — Он вообще ужасно домовитый, как оказывается. Морпехи-абордажники все такие, интересно?
Герда подошла к Грессии, обнюхала ее, ткнулась мордой в ладонь замершей девушки. Та несмело ее погладила, в результате чего Герда плюхнулась на спину, подставляя чесать пузо. А именно так она только к Вере в свое время подошла.
— Матвей, мы на сколько гостиницу оплатили? — Вера тщательно вытерла сапожки, и прошла по комнате. С удовольствием огляделась, присела на подоконник, распахнув куртку и сняв с головы шапочку. Тяжелая коса упала на высокую грудь девушки, вера уже привычно поправила, перебросив через плечо. Грессия тоже распахнула перешитое из шинели и перекрашенное в зеленоватый цвет пальто.
— Еще трое суток, а что? — я недоуменно поглядел на свою девушку.
— Да ничего особого, просто, раз мы дом купили, то нечего занимать комнату. Я тут подумала, может, эти дни Грессия в номере поживет, пока себе съемный угол не подыщет? Хорошая девчонка, будет мне помогать в больнице. Хочу небольшой косметический салон сделать, там как раз комнатка есть пустая, обучу Грессию, как работать с бритвой и прочими примочками, и пусть оказывает услуги женщинам.
— Здорово! Я так думаю, что большинство здешних мужиков вам будут сильно благодарны! — Я засмеялся. — Нет, серьезно, они давно должны были сами такой салон придумать. Неужели ни у кого в голову не пришло?
— Похоже, Матвей, такие простые решения, что лежат на поверхности, самые неочевидные. Кстати, разрешение я уже получила, док Хьюи благословил, и примерно твоими же словами. Ты еще долго? Моя помощь требуется?
— Да на сегодня все, в принципе. — Я оглядел комнату, принявшую, по крайней мере, чистый вид, на застеленную чистым кровать. — Пойдемте ужинать? Грессия, рад знакомству, и не держи зла. Тут если очень жестко не держать людей в рамках законов, хотя бы городских — не город будет, а полный бардак. И потому мне и другим полицейским от города даны эти права.