Где-то поодаль от мира
Шрифт:
На груди поблескивала пятиконечная звезда помощника шерифа. Все-таки офицер полиции на службе де-факто постоянно, независимо от того, его ли смена или нет.
— О, Матвей, да ты время не теряешь, — меня хлопнул по плечу выскочивший из небольшой пролетки Федька. — Слушай, ты как, сейчас занят?
— Здорово, Федь, — я в ответ хлопнул его по плечу, выбил облачко пыли из меховой безрукавки. — Да нет, не особо. Вот зайду к редактору вашего средства массовой информации, хочу насчет съема жилья узнать. Жить в гостинице и дороговато, и все-таки свой угол лучше.
— Ага, правильно, Щарий все про всех знает. Пошли, я с тобой заскочу, а потом поговорим насчет рывка до зимовий. Все, еще пару дней, и санные пути открыты. Я и сани присмотрел, пока в прокат. Не новые, но очень даже неплохие.
— Федь, ты учти, я вообще не разбираюсь в санном деле. Я лошади то еще даже имени не дал. — Стряхнув с себя снег, я постучал, и толкнул дверь издательства.
Первое, что я увидел — большое вращающийся барабан какого-то незнакомого станка. Здоровенный парень, в одной пропотевшей майке, вращающий этот станок при помощи колеса ручного привода, тоже весьма не маленького. Потом вылетевшая откуда-то из недр этого монстра газета. Ну, из тех, что я уже видел здесь, и даже прочел парочку в гостинице, из стопки старых номеров на столике в холле. Грубая бумага, черно-белый текст и иллюстрации. Иллюстрации, кстати, скорее схематические.
— Привет, парни. О, новый помощник шерифа, чем могу помочь? — крепкий бородатый шатен с голубыми глазами улыбнулся, и приподнял свой котелок.
— Здравствуй, Энтони. — Федька приподнял свой, и я повторил за ним этот жест. Как я заметил, тут он вполне заменял рукопожатие. А при встрече с женщиной был обязателен. — Тут матвей хочет узнать насчет угла для себя, сдает ли кто-нибудь?
— Ну, скорее, какой-нибудь дом, или флигель для двоих. Точнее, троих, считая головану. Ну, и желательно, чтобы конюшня при нем была, а то держать своих животных на другом конце города не очень удобно.
— Это кто там вторая? Вера? А говорил, что не твоя девушка, не твоя девушка, — Федька одобрительно ткнул меня в бок своим немалым кулаком. Надо же, не успел заметить, как обзавелся, по крайней мере, хорошим приятелем, а то и другом. Нормально так, душевно. — Правильно, такую девчонку нужно кадрить сразу, а то убежит или уведут. Поздравляю!
— Спасибо, — смущено ответил я, и посмотрел на доставшего потрепанный блокнот журналиста. Тот перелистал с десяток страниц, подошел к столу и выписал несколько адресов.
— Вот, это может вас заинтересовать. Сдаются на длительный срок, и в достаточно неплохом состоянии. — Энтони протянул мне вырванный лист. — Ну, у нас вообще старых домов нет, все-таки новый город.
И, когда я уже было собрался уходить, спросил.
— А вы знаете, что единственный уцелели из вашего завоза? Остальных убили в Щучьем.
— Нет, — Я остановился. — Знаете, я этого ожидал. Там слишком весело было после моего ухода.
— Я тоже высаживался в Щучьем. — Энтони помолчал. Поглядел на вращающего колесо рабочего, и продолжил. — У нас там погибло семнадцать человек. Семнадцать. Из сорока.
— Ну, я не считал, сколько нас точно. Но Щучий надо стереть, это точно.
— Нужно! — Согласно кивнул журналист. Постучал пальцами по рукояти револьвера, и продолжил. — Нужно, и это сделаем. Просто пока не знаем, какой приз нужно объявить, чтобы сотни парней были готовы лезть в заваруху. Ладно, успехов в поисках. — И газетчик, обратно приподняв котелок, развернулся и пошел к печатному станку. А мы с Федором вышли на улицу.
— Пошли, Федь? Покажешь мне, где они находятся, я пока Звонкий ручей вообще не знаю. — В голове у меня крутились слова газетчика насчет приза для парней. Все верно, чтобы заинтересовать идти воевать, нужен серьезный приз. Нужно будет подойти к Щарию, поговорить.
— Сейчас, погоди. С минуты на минуту «Пони-экспесс» проскачет, видишь, сменного коня готовят? — Федор ткнул рукой в сторону почтовой станции, где на улицу вывели крепкую лошадку под седлом.
— Это что еще такое? — удивился я.
— Это? — сзади подошел Щарий. Он держал в руках несколько тоненьких бумажных скруток. — Это, так сказать, самые современные средства связи здесь, на этой планете. Радиосвязи пока нет — запрещено, телеграфа тоже, правда, принципиальная договоренность о его строительстве достигнута, сейчас акционерное общество создается, и ищутся инвесторы. Ну а пока вот мы по побережью и гоняем отчаянных парней на лошадях. Бизнес, пресса — все держится на новостях. Вот и почтальон, точно по графику. — журналист кивнул на вылетевшего из-за поворота всадника.
Тот наметом пролетел по улице, соскочил возле почтовой станции, бросил поводья запаленного коня молодому пареньку, который сразу заскочил в седло, и потрусил по боковой улице. Ну да, лошадь выводить нужно, чтобы остыла и продышалась.
Почтальон вытащил из сумки и передал Щарию и парню из городской администрации несколько бумажных скруток, забрал несколько у них. Не стесняясь, отлил прямо на улице, заправил рубашку, вскочил на коня, и рванул с места в карьер. Только снежные комки из-под копыт коняги вылетели.
— Ну а вот теперь пошли. Что там тебе Энтони понаписал? Так, ближняя к нам это Залесная, седьмой дом. А, точно, там уже никто с год не живет, хозяева вроде как ниже по течению съехали. Пошли, посмотрим. Тебе когда на службу то? — Федька прикоснулся края шляпы, здороваясь со знакомыми. Я повторил его жест, отмечая про себя, что мне здесь нравится. Неторопливая жизнь, вежливые люди. Ну да, опасные люди, порой просто очень опасные, как тот невысокий мужик в куртке, вооруженный парой револьверов. Но вежливые.
Впрочем, со мной тоже все здоровались. По крайней мере, вежливо кивали. Я сначала не понял, а потом дошло. Звездочка. Полицию здесь, в этом городе, уважали, насколько я знал из рассказов лесорубов. Они, точнее, уже мы, взятки не брали, и стояли за закон и порядок. И во многом благодаря грамотной работе полицейских, здесь спокойно ходили по улицам молодые женщины и бегали детишки, например, как эта стайка малолеток, которая с визгами и воплями пронеслась мимо, размахивая портфелями и чуть не сбив с ног.