Ген свободы
Шрифт:
Все пятеро тотчас кинулись в погоню, но где там — шестое аэротакси уже уносилось куда-то в сторону Оловянного конца и видных даже отсюда семи башен на горизонте. Сядет где-нибудь в пригородах, отсюда попробуй рассмотри, где!
Не успеют догнать.
Похоже, большинство аэротакси рассудили также: трое из них сбились в кучу и полетели в сторону своего таксопарка — как мне показалось, сердито гудя. Двое все-таки метнулись в погоню за наглецом, но один вернулся почти сразу. Зато последний, пятый, упрямо продолжал погоню и скоро пропал из виду.
— Что тут все-таки происходило? — недовольно
— Нет, что вы, это нечто из ряда вон выходящее! — проговорил Орехов счастливым тоном. — Ну не интересно ли?.. Прошу прощения, где мои манеры, мне ведь следовало сразу же вас представить! Виктор Павлович, это Анна Владимировна Ходокова, ассистентка лучшего частного детектива Необходимска Василия Васильевича Мурчалова. Анна Владимировна, это Виктор Павлович Залесский, директор по делопроизводству компании «Озерный никель» из Сарелии.
— Очень приятно, — вежливо сказала я.
— Очень приятно, — поклонился сарелиец. — Счастлив познакомиться со столь очаровательной барышней! — правда, он не выглядел очарованным. Увидев выражение моего лица, он тут же поправился: — А, прошу меня извинить. У вас ведь не принято делать женщинам комплименты при знакомстве.
— Нет, что вы, мне было приятно, — соврала я. — Кроме того, в неделовых ситуациях делать комплименты внешности у нас вполне допустимо. Просто я к этому не привыкла.
— Трудно в это поверить, — галантно произнес Орехов.
Я дежурно ему улыбнулась.
Очаровательной меня назвать трудно, хотя привлекательной вполне можно: я высокая, стройная, но не худая, черты лица правильные. Тут моей заслуги нет, такой меня сделали (буквально). Но я никогда не умела и стеснялась по-женски подчеркивать свою внешность, поэтому взгляд по мне скользит и не останавливается. Это только помогает в работе.
Поэтому насчет комплимента даже не знаю, приятно ли мне было или нет. Скорее, нет.
— Я демонстрировал Виктору Павловичу достопримечательности Необходимска, — тем временем начал Орехов, — а тут такая оказия! Впервые вижу, чтобы таксисты гонялись друг за другом!
— Я тоже, — согласилась я. — Самой уже интересно, что они не поделили с этим… в белом шарфе.
— О, вы его разглядели? — обрадовался Орехов. — Опишите, прошу вас! Боюсь, он пронесся слишком быстро, чтобы мой глаз успел многое ухватить.
Пожав плечами, я быстро описала шестого таксиста. Кстати, чем больше я описывала, тем меньше он мне казался похожим на таксиста. Все аэротаксисты Необходимска носят бороды: это, мол, защищает от ветра. Кроме того, так уж повелось, что и извозчики, и таксисты кажутся надежнее, когда у них есть бороды и усы. (Женщин это, конечно, не касается, но женщин среди извозчиков мало, а среди аэротаксистов и вовсе, кажется, только одна.)
Кроме того, никто из них не шьет себе одежду из кожи, все больше из плотного сукна. Кожу неудобно носить целыми днями, а таксисты именно столько и проводят на дежурстве. Наконец, этот белый шелковый шарф… уж больно непрактично он выглядел! Шелк — материал прочный, хоть и тонкий, но ведь все равно истреплется, запачкается во время длинных смен… А наши таксисты, хотя иногда и любят щегольнуть каким-нибудь маневром, но все-таки просто на фарс деньги выкидывать не будут. Прагматичный это народ. Хотя, конечно, зарабатывают столько, что могли бы и десяток таких шарфов покупать каждый день.
— Как интересно! — Орехов чуть руки не потирал, глаза у него горели. — В этом обязательно нужно разобраться! Не похож этот господин на обычного таксиста… быть может, он отбивал у них заработок, и они объединились против него? — он тоже подметил несуразности в моем рассказе.
— Для этого ему пришлось бы купить аэромобиль в обход Гильдии, а это не так-то просто, — я покачала головой.
— Что ж, я купил, — вскинул брови Орехов.
— У вас есть собственный аэромобиль?! — поразилась я.
Тут же я себя одернула: ну что ты так удивляешься? У Орехова столько денег, что он мог бы купить целый аэромобильный парк в личное пользование, если бы захотел.
— Есть, но, как вы понимаете, я на нем не таксую, — чуть улыбнулся он мне. — Вот интересно, если бы начал, то столкнулся бы с таким же яростным сопротивлением Гильдии?
Против воли я хихикнула, представив одного из богатейших купцов и промышленников Необходимска таксующим.
— Зря смеетесь, — серьезно сказал мне он. — Не родись я в своей семье, стал бы, наверное, воздушным таксистом… Но прошу меня простить, Анна Владимировна, я слишком долго вас задержал! Вы, наверное, шли по своим делам.
— Нет, что вы, мне приятно было встретиться, — вежливо возразила я. — Так до свиданья, господа!
— До свиданья, Анна Владимировна!
— До свиданья, госпожа Ходокова!
С тем мы и расстались.
После встречи с Ореховым и сарелийским купцом я отправилась сразу домой. В окрестностях Муниципального парка я выполняла поручение шефа: относила клиенту собранные нами данные о его деловом партнере. Та оказалась не без грешка, но не того сорта, какого опасался клиент: из кассы не подворовывала, но оформила двух своих собак как «иждивенцев» под человеческими именами и получала за их лечение налоговые вычеты. Клиента, кажется, это привело в недоумение — ну да уж как дальше поступить с этой информацией, его дело. Хочет, может сдать даму в налоговое управление, если боится неприятностей для своей деловой репутации, хочет, может ничего не делать: грешок не слишком серьезный, тянет максимум на штраф.
Погода была для зимы хорошая — не холодно, влажность невысокая, поэтому улицы с утра не оледенели (или с них уже успели счистить лед, по крайней мере, в центре), вот я и решила погулять. Но после того, как я пронаблюдала эту схватку таксистов, меня разобрал азарт. Захотелось поскорее выяснить, в чем тут дело. А у кого лучше выяснить, как не у шефа? Наверняка он уже в курсе свежих сплетен!
Впрочем, зная, что шеф не всесилен, я по дороге заехала в свою любимую кофейню в Рубиновом конце, спросила себе чай (после того, как мы весной прикрыли незаконное дело Златовских/Серебряковых, кофе стал слишком дорог) и послушала, о чем говорили студенты.